Роспись по телу
Шрифт:
– Да, да.
– Женя, но ты же его не знаешь, а что, если он не случайно… – тут и Юля запнулась. И Женя, которая сейчас жаждала только одного – чтобы Земцова простила ее и приняла обратно, чтобы довести задуманное до конца, замерла.
Земцова же не договорила фразу, потому что не была уверена в том, что их не подслушивают. Она хотела предупредить ее, что этот мужчина мог завести с Рейс роман не случайно, что у него могли быть какие-то виды на нее именно как спутницы Земцовой. Этот мужчина в белом, возможно, с Фиолетовым в паре. И его задачей было выуживание информации, касающейся, предположим, Гел или Бахраха. Промелькнула мысль и о том,
– Юля, ты меня слышишь? Где мы встретимся?
– Возвращайся в «Лангусту» и жди меня там…
– Но что я буду там делать днем? – удивилась Рейс.
– Женя… – в голосе Юли послышалась мольба. – Женечка…
– Ты что, не можешь говорить?
– Да, – коротко отозвалась она.
– Тогда понятно. Хорошо, я поеду в «Лангусту». Буду там, может, через час или два.
– Ты не торопись. У меня еще дела…
– Ты простила меня?
– Да.
– Извини…
Женя положила трубку на стол и оглянулась. Она была в комнате одна. Значит, ее не подслушивали. Она вернулась и села на кровать, не зная, что делать дальше и как себя вести. Разве что пойти умыться?
– Я, пожалуй, пойду в ванную, – робко сказала она и вдруг поняла, что в присутствии этого мужчины совсем потерялась. Что ее внешнюю оболочку заполнило существо, являющееся полной противоположностью настоящей Рейс – решительной, чувственной, отчаянной, дерзкой. Сейчас на кровати сидела сама слабость. Страх перед будущим охладил ее любовный ночной пыл. Она закрыла глаза и вдруг увидела себя мертвой, лежащей на полу с ножом в груди. Как Катя Уткина.
– На, смотри…
Она вздрогнула и подняла глаза на стоящего перед ней Валентина. В руках он держал паспорт.
– Что это? – не поняла она.
– Как что, мой паспорт. Я показываю тебе его, чтобы ты знала обо мне все. Вот видишь, я не женат. Мне тридцать два года… Я живу в Москве…
Женя смотрела на фотографию в паспорте и улыбалась. На нее смотрело совсем юное лицо, обрамленное волнистыми волосами.
– Ты похож на одного моего знакомого, – сказала она, улыбаясь. – Он тоже красивый…
– Интересно. И кто же он?
Она очнулась.
– Да так, это даже не мой знакомый, а моей подруги. Он – музыкант, вернее, неудачник и вообще странная личность. А ты что, вздумал меня уже к нему приревновать? – взгляд ее вяло скользил по страницам паспорта. Мысли ее были далеко.
– У меня и детей нет.
– Детей? Ну и что… Послушай, зачем ты мне все это показываешь? Я и так верю, что ты москвич. Но мне все равно, где ты живешь и кто ты. Ты понравился мне, я согласилась приехать к тебе, но ни ты меня не знаешь, ни я тебя. У меня в Москве много проблем, у тебя, я думаю, тоже. Давай не будем осложнять и без того сложную жизнь. Нам пора расстаться.
– Ты не веришь мне?
– О чем ты?
– Ты не веришь, что я люблю тебя?
– Нет, конечно, не верю. Я вообще никому не верю. Я – взрослая девочка.
– И что же мне нужно сделать, чтобы ты поверила мне? Чтобы не ушла? Что я могу сделать для тебя, чтобы ты не считала меня обманщиком, повесой, мошенником, я не знаю…
– Отпусти меня просто, и все.
– Но ведь ты же не вернешься!
– Скорее всего, нет.
– Но я не могу допустить, чтобы ты ушла. Ты нужна мне. Ты –
не замужем. Я – холост. Мы могли бы попробовать жить вместе.– Ты часто делаешь такие предложения девушкам?
– Если честно, то предлагал пожить вместе только одной девушке. Но мы с ней прожили всего три дня и расстались.
– Почему?
– Она – неинтересный человек. Кроме того, у нее был дурной характер.
Женя поднялась.
– У меня тоже дурной характер. И мне пора.
– Но я не отпущу тебя. Останься, прошу тебя. Тебя кто-нибудь ждет в Москве?
– Не знаю. Вернее, да, ждет, подружка.
– Так пойдем вместе к ней. Сегодня суббота, я свободен и смогу составить тебе компанию. Или все же… мужчина?
Она махнула рукой, что означало: какой еще мужчина?! О чем ты?
– Во-первых, я живу не в Москве.
– Это ничего не меняет, – поторопился вставить он.
– Во-вторых, у меня большие неприятности… – ей казалось, что слова вылетают помимо ее воли. – И в-третьих… – она на какое-то время оглохла и даже не слышала своего голоса от волнения, – в-третьих, меня могут… убить.
– Тебя? Но за что? Ты должна кому-то деньги?
– Я не знаю… – и тут ее прорвало. Она разрыдалась. Содрогаясь всем телом, она уже ничего не понимала, что с ней происходит. Рассудок совершенно отказывался подчиняться ей. И только крепкие руки Валентина держали ее и прижимали к себе, успокаивая и качая как маленькую.
Валентин принес вина и дал ей выпить. Когда же она немного успокоилась, он сказал, что сам отвезет ее в «Черную лангусту», где у нее назначена встреча с Земцовой.
– Если не хочешь, можешь мне ничего не говорить. Но когда почувствуешь, что тебе нужна моя помощь, только скажи, и я помогу тебе. У меня влиятельные друзья, деньги…
По дороге заехали в магазин, где Валентин купил Жене платье и туфли. Голова Рейс кружилась от счастья. Она не знала, что ей делать, смеяться от радости, что рядом с ней такой мужчина, или же плакать от сознания того, что все это судьба дарит ей перед смертью. Мысли о смерти были отравой. Кроме того, память обрушила на нее всю горечь и боль, связанные с последней встречей Рейс с Корнетовым. Рана, как оказалось, не зажила и еще кровоточила. Словом, у Жени было достаточно причин, чтобы не воспринимать Валентина и всего, что было с ним связано, в радужном свете.
С горящими щеками она сидела рядом с Валентином в его машине. Нет, никогда она не сможет довериться Валентину, никогда не сможет рассказать честно и искренне о своей жизни. О Корнетове и его дружках, которые насиловали ее в бане, о Юре, собиравшемся продать ее за коробку торта с арахисом, о Михаиле Семеновиче, которого она как дура идеализировала. Какая глупость! И как она могла позволить себе такое?
– Приехали, – услышала она, и машина мягко притормозила у знакомых ворот. – «Черная лангуста», прошу.
Валентин помог ей выйти из машины. По его виду она поняла, что он хочет у нее что-то спросить и не решается.
– Говори, я же вижу, ты хочешь мне что-то сказать…
– Женя, а как ты попала сюда? Ведь сюда приходят в основном мужчины…
– Честно?
– Ну конечно.
– У меня здесь дело. Я должна встретиться с одним человеком, от которого много зависит в моей жизни… если не сама жизнь. А ты?
– Я тоже прихожу сюда не из-за голых женщин, уж можешь мне поверить. Это, конечно, глупость, блажь, но я собираюсь выиграть лотерею…