Россия и Китай. Конфликты и сотрудничество
Шрифт:
Японцы похитили из Китая Пу-И — последнего потомка династии Цин. Пу-И в двухлетнем возрасте, 2 декабря 1908 г., был провозглашен императором Китая, но 10 октября 1911 г. был свергнут.
9 марта 1932 г. японцы заявили о создании в Маньчжурии марионеточного государства Маньчжоу-Го. Пу-И был назначен регентом, а 1 марта 1934 г. — императором Маньчжоу-Го.
На момент создания Маньчжоу-Го под японским контролем в Маньчжурии находилась территория площадью 1 303 143 кв. км с населением 35,8 млн. человек.
Квантунская японская армия, дислоцированная в зоне Юго-Маньчжурской железной дороги — в Дальнем (Даляне), Инкоу, Лионине, Фынхуажене, Мукдене (Шэньяне), Порт-Артуре и некоторых других гарнизонах на побережье Ляодунского залива, до сентября 1931 г. насчитывала всего
Маньчжоу-Го представлял собой блок антиимпериалистических, патриотических, антифеодальных сил. В эти годы в гоминьдан на правах коллективного члена при сохранении своей политической и организационной самостоятельности входила Коммунистическая партия Китая.
Лига наций отказалась признать Маньчжоу-Го. В ответ Япония 27 марта 1933 г. вышла из Лиги. Позже из Лиги вышли еще несколько государств, и, как предсказал Владимир Владимирович Маяковский, из Лиги «вышла фига».
Японцы начали быстро осваивать Маньчжурию. Так, за 1936 г. в Маньчжурии было выплавлено 850 тыс. т чугуна, 400 тыс. т стали, добыто 11 700 тыс. т угля, 145 тыс. т синтетической нефти (перегонка Фушуньских сланцев), 4 тыс. т алюминия, произведено продовольственных культур: риса — 337,2 тыс. т, пшеницы — 966 тыс. т, бобовых — 4201,3 тыс. т, хлопка — 15 тыс. т.
К 1936 г. в Маньчжурии было создано 15 педагогических школ, которые готовили 2200 учителей для начальных школ. Преподавание в этих школах велось на японском языке и по японским учебникам. Реформа образования проводилась с участием и под руководством более пятисот специалистов-японцев, прибывших по специальной мобилизации. В школьные программы вводилось изучение истории «великой Японии», где к землям империи были причислены территории советского Дальнего Востока и Сибири вплоть до Урала. Воспитание школьников велось в духе антикоммунизма и вражды к советскому народу.
В июле 1937 г. Япония начала полномасштабную войну с Китаем. Поводом к войне стала перестрелка между японскими и китайскими солдатами у железнодорожного моста Марко Поло через реку Юньдин у Лугоуцяо, в 12 км к юго-западу от Пекина. Потеряв одного солдата («пропал без вести»), японцы отступили.
С вводом японских войск в Маньчжурию на дальневосточной границе ситуация изменилась коренным образом. Теперь малочисленным советским частям противостояли не опереточные армии туземных маньчжурских правителей, а одна из лучших армий мира.
Во время японского наступления в Маньчжурии Советский Союз соблюдал строжайший нейтралитет. Тем не менее японцы распространяли слухи о поддержке русскими китайских войск в Северной Маньчжурии. 28 октября 1931 г. японское правительство запросило у СССР объяснений по поводу слухов о военной поддержке генерала Ма. На следующий день заместитель наркома иностранных дел Карахан сообщил послу Хироте, что слухи эти «беспочвенные и провокационные». И это соответствовало действительности. В начале 1932 г. генерал Ма настойчиво добивался от советских дипломатических представителей в Маньчжурии оказания ему помощи оружием. Советские дипломаты исправно пересылали в Москву просьбы Ма. В ответ 16 апреля 1932 г. Политбюро ЦК ВКП(б) дало поручение Наркомату иностранных дел «указать нашему консулу в Сахаляне т. Михайлову, что если он осмелится и впредь прислать хоть один запрос насчет Ма или его окружения и не откажется от каких бы то ни было разговоров с людьми Ма, то он будет привлечен к строгой ответственности». [87]
87
Российский государственный архив социально-политической истории. Ф. 17, Оп. 162, Д. 12.
23 февраля 1932 г. в передовой
статье газеты «Правда» говорилось: «Настоящая война между Китаем и Японией и захват японцами главных центров Маньчжурии были бы вполне достаточным основанием для царской России вмешаться в войну. Советское правительство, напротив, предложило Японии заключить пакт о ненападении. Никакие провокации не вынудят Советскую Россию отказаться от твердой и неизменной политики мира».Первой серьезной проблемой советских пограничников стал переход границы китайскими войсками, спасавшимися от японцев. Согласно справке ОГПУ от 5 декабря 1932 г: «В г. Маньчжурия в ночь на 5 декабря 1932 г. генерал Су Бен-вен с частью своих войск, несмотря на протест администрации Забайкальской железной дороги, сломали замки стрелок и под угрозой оружия начали отправлять эшелоны в направлении нашей территории — ст. Отпор.
В 21 час. 30 мин 4 декабря 1932 г. генерал Су Бенвен самовольно, без нашего согласия, со своим штабом и группой войск в 26 вагонах переехал границу на нашу территорию, на наше предложение вернуться на территорию Китая ответил отказом и, не ожидая предложения о разоружении, начал разоружаться. Штаб генерала Су Бен-вена и перешедшая с ним группа войск нами разоружены и интернированы…
В 24 часа того же дня на ст. Отпор прибыл поезд с разным грузом, повозками и автомашинами, перешла на нашу территорию пешим порядком группа войск около 300 чел., которые были разоружены и интернированы.
Всего за период с 4 по 5 декабря 1932 г. разоружено и интернировано 4009 чел., в том числе: генералов — 11, полковников — 17, подполковников — 75, майоров — 158, поручиков — 54, подпоручиков — 82, прапорщиков — 18, солдат — 2400 (из них 71 раненый), железнодорожных служащих— 18, женщин— 347, детей — 306, частных — 195, студентов — 19, гражданских чиновников — 6».
29 августа 1932 г. японский посол Хирота в беседе с Караханом поднял вопрос о продаже КВЖД Японии. В ответ замнаркома предложил не ограничиваться разрешением отдельных вопросов, а урегулировать сразу все отношения между СССР и Японией путем заключения общего соглашения (пакта). Советским дипломатам удалось почти три года «тянуть резину» с продажей КВЖД. Однако 23 марта 1935 г. было заключено соглашение о продаже КВЖД по бросовой цене, почти в 5 раз дешевле нижней границы ее реальной стоимости.
В течение 1933 г. японцы вели себя сравнительно тихо на сухопутной границе. Самые же большие неприятности японцы доставляли нашим пограничникам на… Камчатке. Там японские рыбаки вели себя буквально как дома — ловили рыбу и морского зверя где хотели, свободно высаживались на берег и т. д.
Согласно сводке ОГПУ, в 1930 году «убытки Камчатского акционерного общества в связи с хищничеством японцев выражаются в 19 000 тонн. Убытки японской фирмы „Ничиро“, арендующей в Камчатском заливе 15 рыболовных участков, неизвестны. Представители фирмы возмущаются пиратскими действиями соотечественников, просят местные власти разрешения на выезд управляющего заводом фирмы „Мауфут“ в Японию для защиты интересов фирмы перед правительством Японии… 7 июня в 15 милях от нашего берега против рыболовного участка № 201 (8 км южнее устья р. Большая на западном берегу Камчатки) стали на якорь 4 японских военных судна: 2 миноносца, 1 канонерская лодка и 1 транспорт. В 13 час. 30 мин канонерская лодка полным ходом подошла на 0,5 мили к берегу и, круто повернувшись, ушла обратно. 8 июня в 6 час. канонерская лодка вторично зашла в нашу зону, останавливала тресколовные кавасаки акционерного общества и встала на якорь в 1,5 мили от берега».
27 июня 1930 г. сторожевой корабль ОГПУ «Воровский» пытался помешать браконьерству в районе реки Сопочная — реки Ича. Но тут в трехмильную зону советских вод вошел эсминец типа «Хатакадзе» и помешал «Воровскому». А 29 июня на рейд села Усть-Большерецк прибыли и встали на якорь два эсминца типа «Хатакадзе».
3 августа 1930 г. японская газета «Осака Майници» сообщила, что «13 краболовных пароходов, находящихся на западном побережье Камчатки, и 6 краболовных пароходов, находящихся на восточном побережье Камчатки, получат 16 пулеметов и 400 винтовок с необходимыми боеприпасами».