Россия в Первой Мировой. Великая забытая война

Приведенные подсчеты дают только приблизительное представление о величине военных издержек или стоимости мировой войны. Это понятие само по себе очень растяжимо и по этому одному уже неточно. Кроме того, приведенные цифры получены, как указывает цитируемый автор, посредством перевода не-американских валют в доллары по монетному паритету. Таким образом, не принято во внимание обесценение европейских валют. Между тем, насколько значителен этот фактор, видно, напр., из того, что к концу февраля 1920 г. по отношению к американскому доллару английский фунт стерлингов был обесценен на 30 %, французский франк — на 64 %, бельгийский франк — на 62 %, итальянская лира — на 72 % и германская марка — на 96 %.

Источники финансирования войны.Для покрытия издержек по ведению войны существуют только три возможных источника, если не считать отчуждения территории и других государственных имуществ. Это — повышение налогов, внутренние и внешние займы и выпуски бумажных денег. Всеми этими источниками пользовались государства, участвовавшие в мировой войне. Но относительное значение упомянутых источников не было одинаково с финансовой политикой отдельных участников войны. В этом отношении определились два направления, которые можно назвать по странам, особенно резко следовавшим им, германским и английским, или англо-американским. Германия с самого начала войны положила центр тяжести ее финансирования на займы и эмиссию, рассчитывая, что ей удастся покрыть военные издержки из контрибуции, которую она возьмет с побежденных противников. «Те, которые вызвали войну, — заявил министр финансов Гельферих в Рейхстаге, — обречены влачить за собой через будущие столетия свинцовый груз этих биллионов». В другой своей речи тот же оратор сказал, что имперское правительство совершенно исключает покрытие военных расходов из налоговых источников, оговорившись, однако, что это, конечно, не значит, что в дальнейшем не придется прибегнуть к налоговому прессу, в особенности для платежа процентов по займам. В начале войны предполагалось, что война будет вестись на эмиссию и займы, а проценты по долгам будут оплачиваться из налоговых источников.

Германская система мотивировалась в печати следующими соображениями: 1) ряд налоговых реформ, проведенных до войны в империи и отдельных государствах, усилили налоговое бремя, вследствие чего трудно было бы получить от плательщиков значительные суммы на военные расходы; 2) требования, предъявляемые к платежным средствам населения, и без того всегда увеличиваются с самого же начала войны ввиду расходов, которые приходится производить гражданам для оказания помощи пострадавшим участникам военных действий; 3) сильное обложение уже в первый период войны неблагоприятно отражается на отношении населения к военным займам, без которых обойтись все равно невозможно, и сокращает источники для их покрытия; 4) начало войны, неизбежно связанное с нарушением нормального течения хозяйственной жизни страны и потрясением кредита, неблагоприятно для усиления налогового бремени путем прямого обложения; 5) косвенное же обложение исключается удорожанием жизни, вызываемым войной.

На основании изложенных соображений, Германией было обращено преимущественное внимание на кредитные операции и на использование Имперского Банка и других эмиссионных банков для усиления текущих средств государственного казначейства.

В Англии получил преобладание другой взгляд, в силу которого центр тяжести в финансировании войны должен быть положен на обложение и, прежде всего, на прямые налоги. Преимущества этой системы усматривали в том, что она с самого начала ставит население перед реальной необходимостью нести крупные жертвы для ведения войны и соответственно устраивать свою жизнь. Тяжелое обложение понижает покупательную силу населения и заставляет его сокращать свои обычные расходы, отказываясь от удовлетворения потребностей, не составляющих необходимости. Вместе с тем высокие налоги, отвлекая плательщиков от покупки предметов, без которых можно обойтись, сокращают и производство таких предметов, освобождая силы и средства для работы на оборону. Высокое обложение, ложась тяжелым бременем на граждан страны и урезывая их покупательную силу, сохраняет покупательную силу денег, и если не устраняет совершенно, то сокращает инфляцию со всеми ее пагубными последствиями. Обесценение денег, выражающееся в повышении цен на товары и удорожании жизни, в сущности, является косвенным обложением населения, крайне несправедливым и тяжким по своей неопределенности. Говоря об обложении, сторонники изложенной теории имели в виду прежде всего подоходный налог, который действительно и сыграл в Англии очень важную роль, как орудие финансирования войны.

^{Взвешивание золота во французском банке}

В основе английской политики в области военных финансов лежала мысль, что тяжесть войны должна ложиться, главным образом, на поколение, ведущее ее, и не может быть перелагаема на будущие поколения, у которых будут свои заботы и потребности и, может быть, и свои войны. Богарт характеризует английскую систему финансирования войны как «налоговую политику, подкрепленную кредитом, хотя во все времена зависимость от займов была сильнее, чем пользование налогами».

Ллойд-Джордж, внося в палату в качестве канцлера казначейства первый военный бюджет (17 ноября 1914 г.), защищал принцип финансирования войны по возможности с помощью налогов следующими соображениями: «Легче, — сказал он, — повышать налоги в период войны и понижать их в мирное время, чем повышать даже относительно низкие налоги во время мира… Под угрозой непосредственной опасности люди охотно расстаются с чем угодно, лишь бы предотвратить бедствие, угрожающее стране, которую они любят… Каждые 20 миллионов, взятые в год во время войны, составляют уменьшение на 4 или 5 миллионов тех постоянных тягот, которые будут наложены впоследствии на страну».

На практике никому не удавалось вести войну исключительно с помощью налогов, но Англия всегда держалась правила, что возможно большая часть военных издержек должна покрываться посредством обложения. Во время Наполеоновских войн и Крымской войны доля военных расходов, покрытая из налоговых источников, доходила до 47 %, но в период мировой войны она составляла всего 28 %. Ввиду небывалых военных издержек и Англии пришлось, наряду с сильным увеличением налогов, заключать займы на значительные суммы и прибегать к бумажной денежной (казначейской) эмиссии.

Критика упрекала руководителей английскими финансами в том, что они с самого начала недостаточно пользовались обложением для покрытия военных издержек, вследствие чего явились чрезмерное увеличение государственного долга и инфляция. Тем не менее Англия больше, чем какая-либо другая страна, исключая Америку, которая следовала той же политике, сделала все возможное для того, чтобы финансировать войну без излишнего обременения будущих поколений. Оценивая военно-финансовую политику Англии, американец Гарвэ Фиск замечает в своей книге о государственных финансах Англии: «Англичане и редакторы их газет нападают на свое правительство и критикуют его. Но наблюдателю на расстоянии 3000 миль, спокойно изучающему цифры без всякой другой цели, кроме констатирования фактов, достигнутые (Англией) результаты представляются почти чудесными».

Принципиальные различия между англо-американской и германской системами в значительной степени сгладились на практике: Германия не избегла усиленного обложения, а Великобритания — крупной задолженности. Тем не менее исходные положения обеих систем различны, и это различие резче проявлялось бы и на практике, если бы необычайная продолжительность мировой войны не заставила воюющие государства использовать все возможные источники финансирования. Сам выбор той или другой системы финансирования войны не зависит от воли народных представительств и финансовых руководителей страны. Решающее значение имеет ряд политических и экономических факторов, из числа которых первостепенное, если не первенствующее, место принадлежит экономическому и финансовому состоянию страны, определяющему ее военные ресурсы. Англо-американская система, возлагающая финансовую тяжесть войны главным образом на современное поколение, не всякой стране по плечу. Помимо соответствующих условий государственно-политического и морального характера, она, во всяком случае, предполагает высокий уровень народного благосостояния и устойчивое положение государственных финансов. Ввиду этого не лишено основания мнение, что «каждый народ, когда вспыхивает война, бывает связан наличными факторами своих финансовых возможностей, так что свобода выбора военно-финансовой политики, большей частью, только кажущаяся или, во всяком случае, тесно ограничена» (Кёппе).

Англия

Общая сумма госуд. расходов Англии за шестилетний период войны, 31 марта 1914 г. — 31 марта 1920 г., составляет 11 267 млн ф. ст. Из этой суммы 3605 млн ф. ст. были получены из нормальных источников, 466 млн ф. ст. — путем военных контрибуций, продажи военного имущества и от промышленных предприятий казны, и 7196 млн ф. ст. при помощи займов. Таким образом, поступления из нормальных источников составляют 36,13 % общей суммы произведенных расходов, а средства, полученные при помощи займов — 63,87 %. Государственные расходы Англии за 6 лет войны превысили сумму ее расходов за 225 предшествовавших лет (1688–1914). За весь этот период, отделяющий великую английскую революцию от мировой войны, было израсходовано государством только 10 944 млн ф. ст., т. е. на 323 млн ф. ст. меньше, чем за 6-летний период 1914–1920 гг. Конечно, при этом надо иметь в виду различную покупательную силу денег на протяжении времени, охватывающего более двух столетий.

Из приведенной выше суммы государственных расходов издержки собственно на ведение войны составляют, по исчислению Гарвэ Фиска, 10 208 млн ф. ст., из которых 28,74 % приходится на обложение и 71,28 % — на займы. По годам военные издержки Англии составляли в млн долл. (1 фунт стерлингов равен по паритету 4,866 долл.):

Государственный долг Англии перед войной на 1 августа 1914 г. составлял 653,3 млн ф. ст., из которых 616,3 млн ф. ст., приходилось на долгосрочные займы и 31 млн ф. ст. — на краткосрочные. В первое время по объявлении войны правительство прибегало преимущественно к краткосрочным займам, а в позднейшее время получили преобладание сравнительно долгосрочные займы. На 1 августа 1914 г. долгосрочные займы составляли 94,3 % всей задолженности, а краткосрочные — только 6,7 %. Затем в ближайшие два года доля долгосрочных долгов понижается, а краткосрочных — увеличивается. На 31 марта 1916 г. первые составляют 64,3 %, а последние — 35,7 %. В дальнейшем происходит обратное движение, и на 31 марта 1919 г. долгосрочные займы составляют уже 76 %, а краткосрочные — только 24 %. Последнее отношение является характерным и для общей суммы долгов, заключенных в шестилетний период 1914–1919 гг.