Россия в средние века

Князь Константин Острожский, который знал Поцея задолго до назначения последнего епископом, проявил готовность обсудить с ним проблему унии. 21 июня 1593 г. Острожский написал Поцею длинное послание, в котором излагал свое отношение к церковной унии. 590 В этом письме Острожский выразил желание принять унию в принципе, но заявил, что уния с Римом должна быть заключена не одной западнорусской епархией, а всей греко-православной церковью, а для достижения этого необходимо, чтобы уния была поддержана восточными патриархами, московитами и молдаванами. 591

590.АЗР, 4, No 45; Макарий. 9, 537-539.

591.Проблема объединения христианских церквей вновь возникла в наше время, приобретя международное значение. 25 января 1959 г. папа Иоанн XXIII объявил, что ему хотелось бы созвать экуменический собор, с целью найти единство «между римско-католической церковью и другими христианскими общинами во всем мире... Следует понимать так, что новый папа убежден в том, что настало время действий для нового объединения, прежде всего, между Римом и восточными xpистианами» (New York Times, 26 января 1959 г.). В апреле 1959 г. патриарх константинопольский Афенагор I сделал следующее заявление: «Никакой синод не может быть назван экуменическим до тех пор, пока он действительно не будет таковым, то есть всехристианским. Если православная церковь приглашена, то она будет представительствовать только тогда, когда всему христианскому миру будет предложено прислать своих представителей» (New York Times, 23 апреля 1959 г.). Можно заметить, что отношение патриарха Aфенагоpa к унии церквей 1959 г. сходно с отношением князя Константина Острожского в 1595 г., но охватывает большую сферу, поскольку патриарх считает участие «всего христианского мира»(то есть, включая протестантов) предпосылкой дискуссии об унии.

Точка зрения Острожского была неприемлема для Поцея и других западнорусских епископов, которые уже известили короля Сигизмунда III, что они одобряют унию. Теперь они решили действовать безотлагательно. В мае 1594 г. Кирилл Терлецкий объявил, что король посылает его и Ипатия Поцея в Рим. В декабре того же года Поцей и Кирилл составили и подписали декларацию западнорусских епископов об их приверженности унии. Им удалось, после долгих отсрочек, получить подписи митрополита Михаила и епископов Полоцка, Пинска и Холма. 592 В январе 1595 г. львовский епископ Гедеон созвал собрание духовенства своей епархии, которое решило принять унию. 1 июня митрополит Михаил, епископ Ипатий Поцей и епископ Луцка подписали проект «Статей Унии», который они отправили королю и папе. 593

592.АЗР, 4, No 53; Макарий, 9, 551-552.

593.Польский текст и латинский перевод «Статей» см.: Hoffman, «Die Wiedervereinlgung», pp. 142-158; латинский перевод ранее опубликован: Theiner, Vetera Monumenta, 3, No 185, 234-235. Сопроводительное письмо митрополита и двух епископов к папе см.: АЗР, 4, No 68; ср.: Макарий, 9, 571-579.

В «Статьях» подписавшиеся настаивали на автономном статусе западнорусской церкви под верховной властью папы и на неприкосновенности традиционного славянского ритуала. Они настаивали на том, что церковные владения должны остаться нетронутыми, а униатским митрополиту и епископам должны быть предоставлены места в сенате.

Как только князь Острожский получил известия о действиях епископов-униатов, он выступил 24 июня с заявлением, адресованным всем православным людям Польши и Литвы, протестуя против подобного рода церковной унии и убеждая православных стойко сопротивляться ей. 594

594.АЗР, 4, No 71; Макарий, 9. 585-586.

Заявление Острожского произвело глубокое впечатление на православных мирян и на большую часть духовенства. 1 июля епископ Львова Гедеон заявил, что он никогда официально не соглашался на унию и что епископ Кирилл дважды злоупотребил (в 1591 и 1594 гг.) бумагами с его подписями, которые тот давал Кириллу с другой целью – просить короля воспрепятствовать нападкам католиков на православных. Гедеон зарегистрировал на этот счет в официальных документах города Львова официальное заявление. 595 Трудно сказать, верно ли это заявление, поскольку есть достаточно свидетельств, показывающих, что он склонялся к унии в 1591-1594 гг. Но что бы там ни было раньше, Гедеон теперь решительно порвал с униатским движением.

595.АЮЗР, I, Ч. I, No 109; Макарий, 9, 586-588.

13 июля православные горожане Вильно выразили протест против унии. Главный наставник школы виленского братства Стефан Зизаний написал на русском языке памфлет против унии под названием «Защита православия от папизма». Митрополит Михаил, уже будучи униатом, отлучил Зизания от церкви. Последний заявил, что, поскольку Михаил оставил православную церковь, у него больше нет власти над православными. Зизаний был арестован и заключен в тюрьму, но ему удалось бежать. 596

596.Макарий, 10, 705; Шмурло, 2, Ч. 1, 401.

Не принимая во внимание недовольство со стороны православных, король Сигизмунд III провозгласил 24 сентября 1595 г. унию западнорусской церкви с Римом. 23 декабря папа Климент VIII дал аудиенцию епископам Кириллу Терлецкому и Ипатию Поцею и благословил их. «Статьи», представленные папе, были пересмотрены для того, чтобы привести западнорусскую униатскую церковь в большее соответствие с римско-католической церковью. 597

В мае или июне 1596 г. король выпустил указ, в котором он уполномочил митрополита Михаила созвать в Бресте собор западнорусской церкви с целью принятия унии. Король выразил надежду, что православные чистосердечно примут унию. В августе митрополит объявил западнорусскому духовенству и мирянам, что церковный собор должен будет собраться в Бресте 8 октября. 598

597.Письмо Ипатия и Кирилла львовскому епископу Гедеону см.: АЮЗР, I, Ч. 1, No 416, 482-485; Theiner, Vetera Monumenta, 3, No 185, 240-260; Макарий, 9, 620-628.

598.АЮЗР, I, Ч. I, No 120; АЗР, 4, NoNo 97 и 100; Макарий, 9, 643-644.

8. Брестский собор и провозглашение унии

Как униаты, так и православные собрались в Бресте 5 октября 1596 г. 599

Униатов возглавлял митрополит Михаил Рогоза в сопровождении пяти епископов – Ипатия Поцея из Владимира-Волынского, Кирилла Терлецкого из Луцка, Германа из Полоцка, Ионы Гоголя из Пинска и Дионисия Збируйского из Холма. На их стороне было, по крайней мере, три архимандрита и несколько других представителей духовенства. Папа назначил на собор семерых представителей: Яна Димитра Соликовского, католического епископа Львова, католических епископов Луцка и Холма, и четырех иезуитов, включая Петра Скаргу. Король направил на собор в качестве своих посланников трех католических вельмож: Николая Криштофа Радзивилла, Льва Сапегу и Димитра Халецкого. 600 . Их сопровождало большое количество знати и слуг.

599.О Брестском церковном соборе см.: Макарий, 9, 652-674; Соловьев, История, 10, 55-59; Грушевский (выше, сн. 4), 5, 605-613; Дорошенко, Нарыс Истории Украины, I. 182-183; Ammann, 181; Власовский, I, 248-275. Труды, написанные о Брестском соборе современниками – следующие. А) с позиций католиков: Piotr Skarga, Synod Brzcski i iego obrona (Krako`w, 1597); русский перевод, Описание и оборона Берестейского (Вильна, 1597), о котором см.: Каратаев, I, No 133, 260-261. Как польский, так и русский тексты воспроизведены в: РИБ, 19. кол. 183-328. Б) с греко-православной позиции: Ekthesis (описание заседаний собора) (Краков, 1559), анонимно опубликованный на польском (предполагается, что одновременно был опубликован русский перевод, но до сих пор не обнаружено ни одной его копии); польский текст воспроизведен в РИБ, 19, кол. 329-376; Христофор Филарет (псевдоним), Апокрисис или Апология (1598 или 1599 гг.); отпечатано, вероятно, в Остроге, см.: Каратаев, No 136, сс. 263-265. Польский перевод появился в 1600 г. Оба и русский, и польский – текста воспроизведены в: РИБ, 19, кол. 477-982. Предполагалось, что либо Христофор Вронский, либо Мартин Броневский был автором Алокрисиса, но нет прямых свидетельств касательно того или другого предположения. (Дополнительная ссылка: Halecki, From Florence to Brest, pp. 287-419).

600.О Д. Халецком см.: О. Halecki, «Chalecki Dymitr», PSB, 3 (1937), 247-249.

Во главе православной делегации были экзархи патриарха константинопольского Никифор и патриарха александрийского Кирилл Лукарис, а также два настоятеля монастыря с горы Афон. Со стороны православных прибыли только два западнорусских епископа: Гедеон Балабан из Львова и Михаил Капыстинский из Перемышля. Их поддерживало девять западнорусских архимандритов, два настоятеля и не менее ста священников.

Православными мирянами руководил князь Константин Острожский. С ним был его сын Александр (воевода из Волыни) и несколько вельмож, главным образом, – волынская знать. Кроме того, было много мирян, представляющих области и районы Вильно, Киева, Галиции, Волыни, Браслава, Перемышля и Пинска; города Вильно, Львов, Пинск, Бельск, Брест, Каменец-Подольский, Киев, Владимир-Волынский, Минск, Слуцк и ряд других; и, наконец, представителей от православных братств Вильно и Львова. Несколько протестантов, по всей видимости, брестские горожане, посещали собрания православных, хотя и не голосовали. Ради предосторожности князь Острожский и другие православные вельможи прибыли каждый с толпой вооруженных слуг, казаков и татар, даже прихватив пушки.

Накануне открытия собора экзархи восточных патриархов и князь Острожский послали свои приветствия митрополиту Михаилу Рогозе с просьбой о совместной встрече для определения вопросов, которые будут обсуждаться. Митрополит не дал определенного ответа, но 6 октября созвал всех униатских делегатов в брестский кафедральный собор на молитву, зарегистрировав этот акт через государственного нотариуса Бреста, как официальное открытие собора.

Православные не были приглашены в собор, более того, по приказу епископа Ипатия Поцея все русские церкви в Бресте на время собора были закрыты. Православные собрались в частном доме, принадлежавшем боярину Райскому, где был большой зал, который служил протестантской молитвенной часовней. Здесь православные провели весь день в неизвестности, ожидая ответа от митрополита Михаила. Поскольку никто не пришел, православные решили провести свой собственный собор, разделившись на два «кола» – один из священников и другой из мирян.

Таким образом вместо единого церковного собора в Бресте было организовано два – униатский и православный каждый из которых собирался порознь. 8 октября православный собор заявил о том, что вопрос об унии с Римом не может быть решен одной только западнорусской церковью, а лишь по соглашению с восточными патриархами и со всеми православными церквями. При таком положении дел Петр Скарга прислал православным требование королевских представителей направить на униатский собор депутатов, чтобы выслушать королевские приказы, и добился приватной беседы с князем Константином Острожским. Хотя последнего и не убедили доводы Скарги, православный собор согласился послать своих делегатов к представителям короля. Князь Острожский был членом этой делегации. Королевские посланники пытались убедить делегатов принять унию, но они согласись лишь передать дело на рассмотрение православного собора. Остожский вновь повторил королевским посланникам, что вопрос об унии может быть решен только всей православной церковью.

9 октября униатский собор торжественно провозгласил унию западнорусской церкви с Римом и отлучил от церкви епископа Гедеона Балабана и всех православных монахов и священников, которые отказались принять ее. В тот же день на заседании прав славного собора экзарх патриарха Никифор лишил униатского митрополита и епископов их сана и права проводить церковные службы. Затем православный собор объявил о своем отказе принять унию.

Оба собора обратились с петициями к королю, и каждый просил его утвердить соответствующие решения. Конечно же, король определил свою позицию уже давно: он утвердил права и привилегии униатской церкви, как единственно законной церкви русского населения Польши и Литвы.