Ровесники. Герой асфальта

Дождавшись, пока установится тишина, он сразу же перешёл к делу

– Привет всем, кого не видел! Все в курсе вчерашнего ЧП? Если не все, то обратите внимание на Витальку. Его внешний вид говорит сам за себя.

На Виталика поглядели все – и те, кто был в курсе, и те, которые не были. Последние выразили своё изумление весьма красноречиво:

– Ух, ты!

– Ни хрена!

– Ого!

– Кто это, Виталь?!

Стоявший около меня Виталик лишь безнадёжно вздохнул: главную роль спектакля он полностью поручил Вадиму, и тот не преминул этим воспользоваться

– Наш общий друг вчера вечером подвергся вероломному нападению противника. Мы должны ответить тем же. Возражения есть?

– Нет. – Дружно, чуть ли не один голос откликнулась вся толпа. Кутаясь в куртку, накинутую наспех, я с любопытством вглядывалась в окружающие меня лица. Чего я пыталась на них отыскать? Неуверенность? Сомнение? Или скрытый протест? Я хотела всё это найти, но не находила. Все были спокойны, и решение Вадима идти вечером в Звёздный Городок воспринимали как абсолютно нормальное явление. Что ж, может быть, я действительно преувеличивала опасность этой войны и, будучи не в курсе всех её подробностей, раздувала из мухи слона? Но почему же тогда Виталик так переживает? Я взглянула на него внимательно, и он ответил мне таким же безмолвным взглядом. Господи, вид у Виталика был такой, будто его только что приговорили к смертной казни! Неужели он до такой степени пацифист? А может быть, он просто боится? Эта мысль была более достоверной, хотя, надо признаться, не очень приятной.

– Как это произошло, Виталь?

– Расскажи, чего случилось?

– Когда это тебя угораздило на засаду нарваться?

– Ты один был? Без Канарейки?

Вновь посыпались вопросы друг за другом: ребятам хотелось знать всё и во всех подробностях. Такие события, насколько я поняла, сильно их будоражили. Что уж там говорить, Канарейка придумал для своей компании довольно занятную игру, словно знал, чем можно развлечь подростков в этом возрасте. Мини-войнушка, этакая «Зарница», в которую, я слышала, раньше играли пионеры. Вот если бы ещё не милиция…Но тогда уже совсем беспредел начнётся.

– Он не один был. – Сказала я за Виталика. – Со мной.

Несколько ребят рассмеялись:

– Ого…

– Круто!

– Чего ж ты его не защитила-то?

– Хватит ржать! – Внезапно вспыхнул Виталик. – Тоже давно не получали, гляжу? Сейчас я это устрою.

Ребята обиженно нахмурились, сердито засопели – агрессия Виталика пришлась им не по душе, и они уже готовы были отстоять свою позицию на деле, но тут, как всегда вовремя вмешался Вадим:

– Спокойно-спокойно. Хватит петушиться, нам сейчас не до этого. А вы правда не ржите, ничего смешного тут нет. Вашему товарищу всё лицо испортили, нечего над ним шутить, пока вас самих так же не подкараулили.

Его слова как один короткий взмах волшебной палочки вмиг успокоили всех, а я всё больше и больше удивлялась, видя, какой несокрушимой властью обладает Канарейка среди своих друзей.

– Кстати, пользуясь случаем, - продолжил он между тем, - хочу представить вам Ксению Кондрашову. Кто ещё не успел познакомиться, прошу любить и жаловать. Она приехала к нам из славного города Твери, и теперь будет учиться с нами. Надеюсь, до выпускного.

Теперь большая часть толпы разглядывала меня. Не скажу, чтобы это было очень-то приятно, но я всё же попыталась выглядеть доброжелательной и открытой, дабы не настраивать против себя компанию, в которой мне отныне предстояло находиться. Вадим тем временем легко спрыгнул со своей импровизированной скамейки и неторопливо начал знакомить меня с каждым по отдельности.

– Вот. Это Чернов Саша. Можно Шурик. – В невысоком, тщедушном парнишке я узнала того, кто вчера на театральном вечере подавал Канарейке гитару. – Тоже любитель побренчать и помяукать под луной. А вообще он у нас молчун, поэтому порой кажется злым и диким, но ты так не думай, он хороший и добрый малый. Правда, Шурик?

«Шурик» кинул на меня взгляд исподлобья, попытался приветливо улыбнуться, но благодаря природной скованности, улыбка его больше напомнила ироничную ухмылку

– Тебе виднее, Вадь…

– Конечно, мне виднее. – Без особых церемоний Вадим подошёл к другому парню – приятному, смуглому шатену с грустными тёмными глазами. – Это Миша Раскопин. Великий математик и юный химик в одном флаконе. Одно из его достоинств, а может быть и недостатков – хроническое недержание правды, она из него так и прёт в самые ненужные моменты.

– Да ладно. – Миша сделал вид, что обиделся, хотя было видно, что слова Канарейки он считает комплиментом. – Когда это моё хроническое недержание правды тебе вредило, Вадь?

– Не будем вдаваться в подробности. – Проявил тактичность Канарейка и тут же отошёл от Раскопина к хорошо уже известной мне Марине Фадеевой. – Ну а это украшение нашей команды…

– Мы знакомы, Вадик. – Ласково перебила его Марина. – В одном классе учимся, забыл?

– Не забыл. – Откликнулся Вадим почти так же нежно. – Но одно дело учиться, а другое – дружить. Вы же ещё не стали близкими подругами, насколько я понял?

Понял он всё правильно – ни я, ни Марина возражать не стали. Вместо этого мы переглянулись, хоть и молча, но вполне дружелюбно. Надо заметить, до этого Марина не горела особым желанием зачислить меня в почётных список своих подруг – в данном случае решающую роль сыграла протекция Вадима, от которого моя одноклассница была без ума. Интересно, видит ли она во мне соперницу? Или меня уже здесь стабильно считают девушкой Виталика?

Быстро шло время, но большая перемена всё ещё не кончалась. Вадим познакомил меня со всеми своими друзьями – не спеша, в шутливой форме рассказал о каждом по отдельности, и я в конце концов уже перестала запоминать имена и лица, мелькающие передо мной калейдоскопом. Неужели такой большой ватагой можно командовать? Для этого надо быть настоящим полководцем! Собравшиеся здесь ребята, кажется, уже забыли для чего пришли сюда, однако Канарейка помнил об этом всё время.

– В общем, всем всё понятно? – Он снова вскарабкался на ясеневый ствол и, подводя итог всему, что было здесь сказано, закурил сигарету. – Сегодня в шесть часов собираемся у меня во дворе. Явка строго обязательна! Тем, у кого нелады с уроками, советую сделать домашнюю работу прямо после того, как вернётесь со школы домой! И вечером мне не скулить по поводу невыученной биологии!

Мне стало весело: учёбу Вадим считает ерундой, а о своей детской войнушке говорит как о чём-то очень важном и серьёзном. Нет, действительно, оригинальный человек Вадим Канаренко, никогда я, кажется, не перестану ему удивляться.

– Тебе не нужно с нами ходить. – Тихо сказал мне Виталик. – Девчонки в этом не участвуют.

– Почему? – Возмутилась я. – Я тебя не брошу.

– Не надо. – Снова повторил он умоляюще. – Это не женское дело, Ксюш.

– Много ты в женщинах понимаешь! – Меня будто шальная муха укусила – так вдруг захотелось показать всем, какая я особенная и непохожая на других своих ровесниц.

– Я тоже пойду с вами! Можно? – Обратилась я к Вадиму громко. Ребята вокруг меня засмеялись – как я и полагала, моё заявление всерьёз никто не принял.

– Ты? С нами? – Недоверчиво переспросил Канарейка. – Ты хоть знаешь во что ввязываешься?

– Примерно представляю. – Призналась я и огляделась вокруг: пацанам было весело, но вот выражение лица Марины Фадеевой мне не понравилось. Завидует? Или ревнует? Думает, что я стремлюсь понравиться Вадиму и таким образом хочу завоевать общие симпатии? Что ж, в какой-то степени это так и есть, но, чёрт побери, не ей меня судить! Даже если бы я действительно имела виды на Канарейку, это Марины совершенно не касается, ведь, по словам Виталика, она всего лишь ОДНА из его бесчисленных подружек – и не больше.