Ровесники. Герой асфальта

– Нет, не очень. Но чем-то надо заняться.

– Понятно.

Он вздохнул, поглядел себе под ноги.

– А ты куда сейчас?

– Не знаю. К Вадьке, наверное, вернусь. Не дома же сидеть.

– Понятно.

Так мы и стояли, перебрасываясь ничего не значащими репликами, подавленные и грустные. В ушах свистел ветер, волосы путались, лезли в лицо. Я подозревала, что выгляжу не самым лучшим образом, однако Виталику сейчас, кажется, подобная ерунда была до лампочки.

– Я около восьми завтра выйду. Там же буду ждать.

– Хорошо.

– Пока.

– Пока…

Он смотрел мне вслед до тех пор, пока я не свернула к дому. Бедный Виталик…Сердце моё сжималось от жалости и умиления. Я была расстроена и благодаря этому имела очень кроткий вид, когда предстала пред мамины проницательные очи. Глядя на меня, она ничуть не усомнилась в том, что я вернулась из школы, только спросила настороженно:

– Видела дружков своих?

Я подавила вздох:

– Конечно, видела, мам. Я же с ними учусь.

Я была очень натурально подавлена, и допрашивать меня мама больше не стала. Вместо этого она велела мне быстро раздеваться, мыть руки и садиться обедать. Я вела себя тише воды, ниже травы, я тщательно мылила руки, я добросовестно хлебала борщ и вполголоса поддерживала разговор – придраться маме было не к чему

Оказавшись в своей комнате, я сразу же включила кассету Вадима и, упав на диван, уставилась в потолок. Вот и весь мой досуг на сегодняшний день…С ума можно сойти, до чего ты, Ксюшенька, докатилась…Такое даже в кошмарном сне не приснится. Лежу на диване, как тот Обломов Илья Ильич, и не знаю, чем заняться. Сделать что ли вид, что хоть уроки учу?...Однако, упав на диван, вставать с него почему-то отчаянно не хотелось и я продолжала лежать. Лень было даже немножко убавить звук у магнитофона, хотя надо бы…Вот уже, кажется, мама идёт ко мне в комнату…

Дверь действительно открылась. Застыв на пороге, мама недоумённо смотрела на магнитофон, будто видела его впервые.

– Что это играет? Радио или кассета?

– Кассета. – Я приподнялась на локте в предчувствии чего-то важного. Под замечательный гитарный аккомпанемент Вадим пел медленную, лиричную песню, смутно знакомую мне по музыкальным программам в стиле ретро.

Зорька алая,

Зорька алая, губы алые,

А в глазах твоих,

А в глазах твои неба синь.

Ты, любовь моя,

Долгожданная,

Не покинь меня,

Не покинь меня,

Не покинь…

Откровенно говоря, я даже толком не знала, кто её поёт. Песня ассоциировалась в моей памяти с далёкими семидесятыми – тогда меня и в проекте ещё не было. В пору, когда эта песня была популярной, моя мама, наверное, даже в мыслях не имела замужество – была свободной и легкомысленной, как сейчас я. Не удивительно, что она так разволновалась, когда услышала эту импровизацию. Вопросы начались буквально после первого же куплета.

– Это ведь не Гнатюк поёт? – Мама уже полностью зашла в комнату и даже присела на край моего дивана, жадно прислушиваясь к песне, плавно льющейся из динамиков магнитофона.

– Нет. – Я тоже села, приготовившись давать объяснения. Мамин настрой мне понравился, это был хороший знак.

– Интересно…А кто же это?

– Это один парень из нашей школы. – Я пристально следила за маминой реакцией.

– Из какой школы? Из тверской или из этой, нынешней?

– Из этой. Помнишь, я на театральный вечер ходила? Так это там мне кассету дали послушать.

– Да что ты говоришь…Какой голос красивый… – Мама впала в транс – такой я её прежде не видела. В моей комнате она расположилась основательно и в ближайшее время явно не собиралась уходить. Нет, я вовсе не была против, только переживала немного – вдруг какая-нибудь песня маму разочарует, и тогда исчезнет моя последняя надежда на возможное помилование.

Боялась я напрасно. Все отечественные песни в исполнении Вадима звучали одна другой лучше. Здесь были песни Высоцкого, Цоя, Визбора, романс из фильма «Звезда пленительного счастья» и ещё несколько неизвестных мне композиций – скорее всего, из репертуара все той же «Арии», переделанных на гитарный манер. Жаль, среди них не оказалось «Заката», оставившего в моей душе неизгладимый след, но ведь в тот памятный вечер мне посчастливилось попасть на дебютное выступление. Хорошо бы кто-нибудь додумался его записать.

Мама, в отличие от меня, ни о чем не жалела. Слушая кассету на одном дыхании, она не переставала качать головой. Иногда, когда звучала особенно душевная песня, у неё на глазах даже слезы появлялись.

– Удивительно….Необыкновенно.. – Повторяла мама время от времени. – А кто на гитаре играет?

– Он же играет.

– Надо же…Какой одарённый мальчик. Он из твоего класса?

– Да, из моего.

– Надо же…- Мама удивлялась все больше и больше. А по мере того, как росло её удивление, я всё сильнее убеждалась в том, что у Вадима есть все основания рассчитывать на успех своей затеи. У меня же сейчас возникла в голове блестящая мысль, как можно помочь ему. На всякий случай.

– Он на золотую медаль идёт, этот мальчик. И в театральном кружке самый лучший ученик, все ведущие роли в спектаклях играет.

– Надо же! – Маму, похоже, заклинило на этом междометье. – И у тебя хватило ума связаться с шайкой хулиганов, когда рядом есть такой хороший мальчик?! Почему бы тебе с ним не подружиться? Как его зовут?

– Вадим. – Я едва сдерживала рвущийся изнутри смех. Мама попалась в ловушку, сама того не ведая. Её подвела любовь к искусству, и ввела в заблуждение невесть откуда взявшаяся уверенность в том, что талантливый человек – всегда пример для окружающих. Господи, бедная моя мамочка! Она не видела этого сладкоголосого Орфея вчера вечером в отделении милиции! Она даже не думала, что он-то как раз и был главным зачинщиком того беспредела, благодаря которому я сбилась с правильного пути и едва не стала хулиганкой! Мальчик, поющий под гитару, казался маме идеалом. Чудесно. Пусть им он и останется.

– Если хочешь, я с ним подружусь. – Предложила я, сделав вид, что хорошо всё обдумала.

– Хочу. – Мама была абсолютно серьёзной. – Можешь даже пригласить его в гости, я по такому случаю не поленюсь и испеку свой фирменный пирог.

Волна тепла и счастья окатила мою истерзанную тоской душу. Фирменный пирог! Это означало, что мама сдалась окончательно и бесповоротно! Когда Вадим придёт к ней на разговор, она будет в хорошем настроении и сможет внимательно его слушать. Потому что мама, на мою удачу, по жизни была неравнодушна ко всему прекрасному и изысканному, а Вадим, слава богу, уже заочно успел очаровать её своим голосом. Что ж, Канареечка, выручай…На тебя теперь вся надежда…

Уже под вечер я вспомнила про сценарий новогодний сказки, который взяла у Татьяны Евгеньевны дома и который так ни разу и не открыла с тех пор. Сейчас, сидя под домашним арестом, было самое подходящее время для его изучения. Вытащив из ящика стола картонную папку, я уютно устроилась на диване под бра и углубилась в чтение на добрых полтора часа. Читая, я невольно пыталась вообразить, как будет выглядеть всё это действо на сцене. Получалось забавно и увлекательно. Малышне должно понравиться, тем более, если к самому сюжету добавить музыку и танцы в исполнении участников труппы.