Рой

Этот пример доказывает, что целостная структура сознания, и человеческий самоконтроль, и самоорганизация – всего лишь удобная и привычная иллюзия. На самом же деле мы вовсе не контролируем свое тело сознательно. Просто мы привыкли думать, что это так.

И только то, что человек осознает себя как цельное «я», еще не означает, что это соответствует действительности. И, исходя из того, что мы о нем знали, этот проклятый рой тоже обладал зачаточным представлением о себе как о едином целом. Или, если этого еще не произошло, это неизбежно произойдет – и очень скоро.

Наблюдая за безликим человеком в пустыне, мы заметили, что изображение становится нестабильным. Рою уже не удавалось сохранять облик цельным, в прежнем виде. Время от времени то голова, то плечи рассеивались облаком пыли, потом снова собирались в оформленное, цельное изображение. Зрелище получалось очень странное.

– Не может сосредоточиться? – предположил Бобби.

– Нет, по-моему, он просто начинает уставать, – подал голос Чарли.

– Ты хочешь сказать – у него заканчивается энергия.

– Да, скорее всего. Чтобы поддерживать все эти частицы в строго определенном положении, уходит масса дополнительных сил.

И в самом деле, рой снова принял форму плотного черного облака.

– Значит, это – энергосберегающее состояние? – спросил я.

– Судя по всему, да. Наверняка в них была запрограммирована оптимизация контроля за расходом энергии.

– По крайней мере, теперь она у них есть, – сказал я.

Снаружи быстро темнело. С неба исчезли последние оранжевые отблески. Картинка на мониторе стала менее четкой.

Рой развернулся и полетел в пустыню.

– Будь я проклят! – пробормотал Чарли.

Я следил за роем, пока он не исчез за горизонтом.

– Еще три часа – и они станут историей, – сказал я.

День шестой. 22:12

Сразу после ужина Чарли опять пошел спать. Он все еще спал и в десять вечера, когда мы с Мае готовились снова выйти наружу. Мы оделись в жилеты и куртки, потому что ночью в пустыне должно было похолодать. Но для этой экспедиции нам нужен был кто-то третий. Рики заявил, что останется здесь, потому что должен дождаться Джулию, которая прилетит с минуты на минуту. Винс сидел где-то, смотрел телевизор и пил пиво. Оставался Бобби.

Бобби не хотел идти с нами, но Мае пристыдила его и в конце концов уговорила присоединиться к нам. Встал вопрос о том, как мы все втроем отправимся на поиски – ведь предполагаемое укрытие, где прячутся рои, могло находиться довольно далеко от фабрики, может быть, на расстоянии нескольких миль. У нас, конечно, был горный мотоцикл Дэвида, но на нем могли ехать только двое. Тут выяснилось, что у Винса есть внедорожник, на стоянке под навесом. Я пошел в энергоблок попросить у Винса ключи.

– Ключи не нужны, – сказал он. Винс сидел на диване и смотрел ток-шоу «Кто получит миллион?». Я слышал, как ведущий Регис задал вопрос игроку: «Это ваш окончательный ответ?»

– В смысле? – спросил я.

– Ключ в зажигании, – пояснил Винс. – Я его никогда не забираю.

– Стоп, погоди. Ты хочешь сказать, что все это время на стоянке была исправная машина с ключами?

– Ну да. – По телевизору ведущий произнес: «Четыре тысячи долларов, как называется самое маленькое государство в Европе?»

– Почему мне никто об этом не сказал? – спросил я, сатанея от ярости.

Винс пожал плечами:

– Откуда я знаю? У меня никто не спрашивал.

Злой, как черт, я пошел обратно в главный корпус.

– Где этот чертов Рики?

– Звонит по телефону, – ответил Бобби. – Разговаривает с какими-то шишками в Долине.

– Джек, успокойся, – сказала Мае.

– Я спокоен. С какого телефона он звонит? В главном корпусе?

– Джек, – Мае остановила меня, положив руку мне на плечо. – Уже одиннадцатый час. Забудь.

– Забыть? Из-за него мы все чуть не погибли!

– Но сейчас мы должны заняться другим делом.

Я посмотрел на ее спокойное, сосредоточенное лицо. Вспомнил, как быстро и деловито она вскрывала тушку кролика.

– Да, ты права.

– Хорошо, – проронила Мае и отвернулась. – А сейчас нам надо быстро собрать рюкзаки и отправляться.

Теперь я понял, почему Мае никогда не проигрывала в спорах. Мы нашли в шкафу со всякими принадлежностями три рюкзака. Один рюкзак я вручил Бобби и сказал:

– Все, двинулись.

Ночь была ясная, на небе сияли звезды. Мы пошли в темноте к складу возле автостоянки – к темному пятну на фоне темного неба. Я вел рядом с собой горный мотоцикл. Какое-то время все молчали. Наконец Бобби сказал:

– Нам понадобятся фонари.

– Нам много чего понадобится, – добавила Мае. – Я составила список.

Мы дошли до склада и открыли дверь. Я заметил, как Бобби чуть отпрянул назад в темноте. Я вошел внутрь, нащупал на стене выключатель и включил свет.

Внутри складское помещение осталось таким же, как раньше, когда мы отсюда уходили. Мае расстегнула рюкзак и пошла вдоль стеллажей.

– Нам нужны фонари… зажигательные капсулы… горючее… кислород…

Бобби спросил:

– А кислород зачем?

– Если укрытие подземное, нам может понадобиться… да, и еще термитные шашки.

Я сказал:

– Термит был у Рози. Может, она поставила его на пол, когда… Я сейчас посмотрю.

Я прошел в соседнюю комнату. Коробка с термитными шашками лежала на полу, перевернутая набок, цилиндрики термита валялись рядом. Наверное, Рози уронила коробку на пол, перед тем как бросилась бежать. Я подумал – не прихватила ли она что-нибудь с собой? И посмотрел на ее тело у дальней двери.

Тела Рози там не было.

– Господи…

Бобби сразу подбежал ко мне:

– В чем дело? Что-то не так?

Я указал на дверь:

– Рози исчезла.

– То есть как это – исчезла?

Я посмотрел на Бобби в упор.

– Исчезла, Бобби, в буквальном смысле. Ее тело лежало здесь, у двери, а теперь его нет.

– Но куда оно могло деться? Может, животные?..

– Не знаю.

Я подошел к двери, присел и стал рассматривать то место, где раньше лежала Рози. Когда я видел ее в последний раз, пять или шесть часов назад, ее тело было покрыто слоем молочно-белой слизи. Какое-то количество этой слизи осталось на полу. Выглядела она в точности как подсушенное сгущенное молоко. Там, где лежала голова Рози, молочнистые выделения остались непотревоженными. Но ближе к порогу белые лужицы были смазаны, на гладкой поверхности виднелись параллельные линии.