РоялРПГ или история одного привидения

– Если удастся - сразу сообщу. И это. Она мне ещё не жена.

– Сам же говорил, что это только вопрос времени. Давай, Варлаам, совет да любовь. Я на связи.

– Так значит, нравлюсь?

– Кто тебе сказал? Кому нравлюсь?

– Ты мне зубы не заговаривай, - Лика в неглиже крутилась перед зеркалом.
– Ты - никому, а я многим. В том числе и тебе.

– Почему это я - никому? Ты про Стокгольмский синдром недавно читала. Про злодеев и заложников. ТЫ, НАХОДЯЩАЯСЯ ПОД ГНЁТОМ ТАКОГО ВЕЛИКОГО МЕНЯ, НЕСПОСОБНА УСТОЯТЬ И УНЯТЬ В ДУШЕ ТУ БУРЮ ЧУВСТВ, КОГДА Я ЛИШАЮ ТЕБЯ ВОЛИ. Вот и...

– Что 'вот и'? Не забывай: он и в обратную сторону тоже работает.

– Значит, мы, заложники обстоятельств, от безысходности начавшие симпатизировать друг другу.

– Не зазнавайся. Ты о чём со мной хотел поговорить?

– Да, судя по всему, ты всё слышала и уже смогла понять, что нам с тобою требуется.

– А что это за лич такой, если ты собираешься к нему как на войну?

– Можно сказать, программный вирус.

– А мы с тобой - противовирусной программой поработаем?

– Вроде того. Так что завтра начинаем готовиться. И прикройся. Я же всё-таки не железный.

– А мне приятно твоё внимание... и желание... и возбуждение

– Лика! Сейчас парализую...

Она смотрела в окно на порхающих летучих мышей. Их на миг выхватывал из темноты свет уличного фонаря и они снова растворялись в сгущающихся сумерках. Ветерок еле слышно шевелил листву верхушек тополей.

– Почему ты всё же решила мне помочь, опасно же

– С тобой интересно и...

– И?

– Ты забыл про стокгольмский синдром?

Некрополь, после той знаменательной военной кампанией, что свёл меня и суккубу, сохранил свою автономию и сейчас активно обживался одиночками. Членам клана доступ в город был по-прежнему заказан. Здесь процветали крафт и учёба. Никакого фарма и гринда. Жизнь и нежизнь ценились здесь одинаково. Неписи, мобы и игроки под защитой монолитных стен крепости и чар тёмно-светлого дуэта Вэрмеля и Тора Эль Фонда имели равные права. Именно здесь обосновались гонимые всюду гильдии воров и благородных убийц. Расцветала некромантия и Тёмная магия. Расцветала в хорошем смысле этого слова. Ученикам преподавали основы этих дисциплин, а не способы быстрого постижения Силы. Жертвоприношений, как ни странно, не было, пыток и казней - тоже. Мастерами гильдий преподавался адептам иной подход, из-за своей сложности и продолжительности, многими торопыгами, называющими себя Тёмными магами, не приемлемый.

Демонесса ходила по городу и восхищалась

– Не город - мечта. Как приятно, что именно ты со своим приятелем стояли у его истоков.

Она с удивлением взирала на скелетов-рыцарей, несущих службу наравне с демонами и тёмными эльфами. В огороженном невысоким декоративным заборчиком парке - светлые эльфы выгуливали единорогов. Дракон, с потускневшей от старости чешуёй обучал на широком плацдарме магов-огневиков. Друид под руку с некромантом прогуливались у фонтана, с узнаваемой скульптурной композицией из орка, раздирающего пасть гигантской мантикоре. К ним-то мы и направились.

– Чего желает от нас столь прекрасная леди?
– Вэрмель поклонился и поцеловал руку Красотке.

– Разрешить непростую загадку, над коей я бьюсь вот уже который день. Надеюсь, столь учёные мужи смогут помочь одной бедной девушке.

– Освобождать ум от столь непосильной ноши, что заставляет вас печалиться и хмуриться, о моё юное дитя, моя и моего коллеги прямая обязанность.

– Тогда ответьте - две неприкаянные души не могут поделить одно тело. Одна душа чёрная, как смоль, другая же прекрасна и чиста, словно слеза ребёнка. Как разрешить их извечный спор.

– Нет ничего проще, дитя моё. Помочь вам в этом я смогу. Но...

– Но?

– На ночь одну...

– Слышь, старый маразматик. Ты чегой-то удумал?
– друид зашелестел в негодовании. Его сморщенное всегда весёлое лицо вылезло из-под копны волос и уставилось на некроманта.
– Это же суккуба. После такой ночи вмиг всю силу потеряешь. Она же не успокоится, пока до капельки её у тебя не допьёт.

Вэрмель в смущении потупился.

– А ты дитятко ступай, - махнул бородою Тор.
– Нечего усугублять маразм стариков совершенством форм своих.

– Так не за себя прошу, отцы, - заломила в отчаянье руки демоница.
– За друга вашего. Его ещё Провом кличут.

– Что ты знаешь о Прове?
– друзья резко обернулись.

– Так это он под покровом ночи тёмной проник в моё девственное тело и покидать не хочет.

– Вы, дамочка, поаккуратнее с выражениями. У меня воображение очень буйное. Сразу такие картины рисует, что мне вас в пору в ЗАГС тащить.
– Вэрмель вытер со лба несуществующий пот.
– Так вы говорите, Пров стал частью вашей души? Интересно, интересно.

– А ведь мы его предупреждали, чтоб не заигрывал, с кем ни попадя.

– Я ни...

– Полноте, девушка, к словам цепляться. Пройдёмте в нашу лабораторию. Решим, как беде вашей помочь.

В той комнате, под корнями дуба, по-прежнему царил полумрак. Вэрмель предложил девушке присесть и раскрыл свою огромную старинную книгу.

– Так, где это. А, вот! Тор, тащи котелок, надо гостью угощать. А пока друид занят мы могли бы...

– Вэрмель, может отстанешь от бедной девушки и ответишь на вопрос.

– Пров, так это действительно ты. Ах ты, пройдоха, какую красотку подцепил.

– Это она меня подцепила. А теперь о деле. Что там книги говорят.

– Ну, ставишь котелок на огонь, ждёшь пока он закипит, - некромант метнулся к столу и снова погрузился в чтение.
– Так, где же это. Нашёл! Эль Фонда. Я его нашёл. Четырёхлистный клевер. Я им тогда страницу заложил и забыл. Обыскался и вот теперь нашёл. Так зачем вы говорите, юная дева, вам четырёхлистный клевер нужен был?

– Вэрмель!

– Что?

– Что в книге?

– Кроме клевера вроде бы ничего.
– Он перевернул фолиант и потряс его над столом. Посыпались какие-то фантики, травинки, жучки.

– Вэрмель, что в книге написано. После 'закипит'

Некромант минуту молча смотрел на высыпавшееся добро, потом, пожав плечами, смёл его на пол и положил книгу.

– Закипит... А, ну конечно. Надо положить в кипящую воду меру крупы из расчёта один к двум. Варить до полного приготовления, то есть до выкипания воды.