Роза. Истории Дормера
Шрифт:
– Висела на нём, как груша на дереве. Упрашивала. Пока он не понял, что с нашей Лилией и её сынком шутки плохи. Тогда он стал требовать, чтобы мы с тобой уволились. Сказал, что нужно уезжать от ненормальных подальше и начинать новую жизнь.
Роза Михайловна сморгнула слёзы от такой безусловной преданности друзей. Кашлянула:
– Ты прав Серёжа. Нужно уезжать. Вот я и уеду. Прямо завтра. В новую жизнь. В новый мир.
Наталья совсем побелела и начала сползать со стула. Пришлось бросить патетику, откачивать её и объяснять, что "новый мир" вовсе не означает "иной мир". Когда
Роза Михайловна не разрешила:
– Нельзя. Эмельтруда говорит, что это незаконно, прорываться туда. Мало того, формулы межмировых порталов считаются утерянными. Если меня заподозрят в чём-то таком, то отправят на костёр, как ведьму. Поэтому она снабдит меня одеждой и обувью похожими на те, что носят там...
Заметила, что глаза друзей выкатываются сильнее от каждого её слова. Неловко замолчала. Ната схватилась за сердце:
– На...костёр?..
Роза философски пожала плечами:
– На костёр. Понимаете, дискриминация там. Если заподозрят, что ведающая, то добро пожаловать! Пару вязанок хвороста под ноги!
Рот Натальи стал напоминать букву "о". Глаза налились слезами. Роза бросила шутки. Это для неё, несколько часов слушавшей об устройстве нового мира, всё стало хоть сколько-нибудь понятным. Друзьям страшно:
– Это из-за тёмных ведьм, таких, как Лилия. Они реально страшные. Лилия Романовна вампирит на мне уже столько лет. Ты, Ната, сразу увольняйся, как я уйду. Мало ли она отомстит?
***
Последний день в родном мире начался для Розы Михайловны радостно и тепло. Вкусным завтраком. Последней чашкой кофе. Дружеским общением. Ната плакала почти непрерывно. И жаловалась, что с раннего утра пила какой-то хвалёный успокоительный чай, который совершенно не помогает.
К концу завтрака стало понятно, что чай "помогает". Ната перестала плакать. Зато начала залипать. Медленно двигалась. Если очень нужно. А, если не нужно, то застывала, уставившись в одну точку.
Сергей, понаблюдав, притянул к себе будущую жену, чмокнул в макушку. Добродушно посоветовал:
– Не попадайся сегодня Лилии на глаза, любимая. А, если увидит, скажи, что мигрень у тебя. И следи за языком. Ты так "успокоилась", что "спалишь" нашу Розу и даже не заметишь.
С сомнением вгляделся в лицо Наты и предложил:
– А лучше не ходи на работу. Скажи, что больная.
Наталья согласно покачала головой. На самом деле она говорила и продолжала ею покачивать. Забыла, что можно перестать... Вздохнула удивлённо:
– Я точно больная, ребята. Столько выпить этого чая... И всё равно... Так всё равно лучше. Хоть рыдать не буду, как на похоронах... И не отговаривай меня, Серёжа! Чувствую я, что нужно идти. Кто защитит Розочку кроме меня?
Встала и, покачиваясь, пошла одеваться. В комнате что-то рухнуло. Роза Михайловна, привыкшая уже к звукам квартиры подруги, успокоила:
– Это не она упала. Столик задела, похоже.
Прислушалась к чертыханиям подруги:
– Точно столик! И зачем она держит его там? Поставила бы в угол!
Теперь Сергей пожал плечами:
– Мамин, вот и носится. Мы его с собой
заберём, когда ко мне переедем.Роза немного отчаянно глянула на мужчину:
– Береги её! Ладно?
Сергей подмигнул:
– А как иначе? С дамой в чёрном, выползающей с кладбища ночью, иначе нельзя. Чревато, знаешь ли!
Переключился на серьёзный тон:
– Буду беречь. Любить. И ты береги себя. Весточку нам подай, если получится.
Роза Михайловна вспомнила, что "проклятие тёмной ведьмы почти невозможно снять"... Уверенно кивнула:
– Постараюсь. Но не обещаю. Совсем не обещаю. Это трудно. Почти невозможно. Так что просто верьте, что всё у меня хорошо. Ладно?
Встала и тоже пошла собираться. Сергей задумчиво смотрел ей вслед...
***
В роскошный отель, такую себе корону на голове империи Видалей, Роза Михайловна вошла со смешанными чувствами. Тоже ведь в последний раз в жизни. Чем бы ни закончился для неё сегодняшний вечер, она не вернётся сюда. Хватит.
Хватит! Даже если у Эмельтруды не выйдет как-то помочь ей, она позволит себе, наконец, роскошь. Уедет куда-нибудь к тёплому морю, будет гулять, плавать, бездумно смотреть в синее небо. Пока не уйдёт в это самое небо...
А, может, случится чудо, и завтра она увидит свет нового мира? Удивительного, полного магией и волшебными существами, о которых рассказывала ей Эми?.. Ведающую очень тревожило, сможет ли подруга принять сам факт их существования.
Роза Михайловна только усмехалась, слушая её восклицания. Она столкнулась уже с одним из самых страшных существ того мира. Жила рядом с ней двадцать лет. Была "кормушкой" для неё и её сына... В этом месте размышлений становилось настолько мерзко, что начинало подташнивать.
Гадость! Какая гадость!.. Да, она на что угодно готова, только бы прекратить это! Даже на собственную смерть. Только бы не видеть самодовольных лиц, пытливых, всё понимающих глаз. Даже Олег понимал что-то. Не всё, конечно. Он и представить, наверное, не мог, что сам является своего рода "консервой на самый крайний случай" для матери.
Что касается неё, Розы, что-то он понимал. Поэтому так легко принял свою тягу к ней и так упорно добивался. Почему-то она была очень нужна ему. Настолько, что его не волновали "частности": то, что она не любит его, то, как выглядит. Ничто не мешало ему. Потребность была выше этого.
Труднее всего было принять Розе то... что все её самые близкие со "двора детства" умерли оттого, что она упиралась и не шла Олегу навстречу. Нужно было убрать её опору. Любовь. И Лилия бестрепетно погубила несколько человек. Дедушку. Старшую Розу.
Других... Это было страшно. Так страшно, что хотелось вцепиться в кукольно красивое лицо Лилии... Столкнувшись с ней случайно на административном этаже, Роза Михайловна резко опустила глаза. Замерла. Если она на крючке, то, не исключено, что "хозяйка" что-то может почувствовать.
Тёмная ведьма прошла мимо. А у Розы от облегчения закружилась голова. Дошло, как безрассудно она поступила, явившись сюда сегодня. Нужно уходить. Срочно уходить. Бежать. Обнимет напоследок девочек. Некоторых парней. Уйдёт сразу же. Придумает благовидный предлог.