"Розарий"

— Ну и чем всё закончилось? Судя по тому что мы сейчас видим, победил всё таки Епископ Александр. Или я ошибаюсь?

— Нет, Джеймс, вы правы, — подтвердила Александрова, — а точку в этом споре поставил святитель Спиридон. Он перед всем Собором взял в руки глиняный кувшин и произнёс. «Бог как и этот глиняный черепок, есть Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой». После этих слов из кувшина вырвалось пламя, затем потекла вода и в конце показалась глина. Это чудо и предопределило исход спора. Арий был изгнан. Его высказывания признаны неправильными. В дальнейшем началось преследование всего того. что впоследствии получило название «арианство».

Боуд легко засмеялся в конце рассказа Александровой. И в то время, когда на него уставились две пары удивлённых глаз, он весело произнёс:

— Получается, что именно благодаря глиняному кувшину мы сегодня почитаем Иисуса как Бога. Страшно представить, что произошло бы в случае, если этот самый Спиридон разбил кувшин прежде чем из него вырвалось пламя.

— Вы не находите, что эта не тема для шуток? — довольно холодно осведомилась у него Александрова.

— А вы Ольга, не находите, что всё это отдаёт язычеством? — парировал Боуд.

— А у меня появилось подозрение, что ты всё знаешь, — вмешалась в разговор профессор Коэл, — иначе с чего такое веселье? Ты ведь никогда не шутишь. Всегда серьёзен. Одет с иголочки. И вообще у тебя масса привычек. И все они «серьёзные».

— Ты снова права Энн, — Боуд улыбнулся, — как мне видится, поиски подходят к своему логическому завершению. Однако для того, чтобы выстроить полную картину происходящего, мне не хватает нескольких деталей. Я надеюсь получить их с помощью Ольги. Если она конечно не обиделась на меня.

— У меня нет времени на обиды! — излишне резковато ответила Александрова. Услышав её слова, Боуд мгновенно стал серьёзным.

— Тут вы правы Ольга. У нас действительно осталось мало времени. Немногим больше десяти дней. Поэтому я сразу перейду к делу. Вот что нужно сделать, — Боуд на мгновение отвлёкся. Он встал с кресла отложив одеяло в сторону. Затем позвонил в ресторан гостиницы и попросил принести чай с бутербродами. После этого он вернулся в кресло и укутавшись одеялом продолжил им же прерванный разговор. — Возвращаемся к слову Тат…чёрт бы побрал это слово…

— Тетраморф, — с некоторым злорадством подсказала Александрова.

— Вот именно, — Боуд был поглощён собственными мыслями и не видел лица Александровой. Но его видела профессор Коэл. Она не удержалась от улыбки, однако убрала её как только послышался голос Боуда. — Итак, как мне помнится, вы упоминали о четырёх животных. Каждый олицетворял апостола. Так?

— Так! — подтвердила Александрова.

— Мы обойдём трёх других апостолов и остановимся на…Иоанне. Ведь именно с ним связано предсказание по поводу судного дня. Так? — снова спросил Боуд.

— Так! — вновь подтвердила Александрова. — Апостол Иоанн предсказал Аппокалепсис!

— Как это происходило?

— Он находился в пещере вместе со своим учеником. Иоанн говорил о своих видениях. А ученик всё записывал.

— Пещера? Что за пещера?

— Пещера Аппокалепсиса. Она так и называется.

— Так и называется? Следовательно, она сохранилась до наших дней?

— Да! Пещера находится в Греции! Рядом с ней построен храм!

— Как всегда в таких случаях, — задумчиво произнёс Боуд, — и последний вопрос Ольга. Что стало с тем кувшином, который решил спор?

— С кувшином? — Александрова не сразу поняла о каком именно кувшине идёт речь. Боуд повторил свой вопрос.

— Вы имеете в виду «кувшин святого Спиридона»? — уточнила Александрова.

— В нашей истории только один кувшин, — ответил Боуд, — можете его называть как желаете. Мне же хотелось бы узнать что с ним стало.

— Это никому не известно. С того самого собора он больше нигде не упоминается.

— Я ожидал услышать нечто подобное. В общем и целом картина ясна. Переночуем в гостинице, а поутру вылетим.

— И куда мы едем? — поинтересовалась у него Александрова.

— В Грецию! — вместо Боуда ответила профессор Коэл, — он хочет посмотреть эту самую «пещеру Аппокалепсиса».

— Ты снова права Энн! — Боуд улыбнулся профессору Коэл и тут же услышал её вопрос:

— Мне любопытно,…что ты там надеешься найти?

Глава 30 Пещера Аппокалепсиса

Этот вопрос звучал десятки раз во время перелёта в Афины. Он выражался в молчаливых взглядах по пути из аэропорта Афин в пещеру Иоанна или как её ещё называли «пещера Аппокалепсиса». Но Боуд твёрдо хранил молчание. Из чего оба профессора сделали вывод, что он не совсем уверен в своих предположениях. Ненадолго, они оставили его в покое. Но вопрос снова прозвучал, когда они добрались до пещеры. Боуд и на этот раз ничего не ответил. Он с некоторым разочарованием оглядывал небольшое белое строение, которое по всей видимости и являлось той самой пещерой. На крыше строения возвышался простенький крест. Обыкновенная входная дверь. Слева от двери стоял мраморный обелиск, с какой- то надписью. Боуд лишь мельком посмотрел на него. Прямо над дверью в форме полукруга- фрески, изображающие апостола Иоанна стоящим с поднятой рукой. Рядом сидит молодой человек и что- то записывает. Видимо ученик апостола. Боуд лишь мгновение задержался на пороге. Он, а за ним и обе женщины вошли внутрь «пещеры Аппокалепсиса». В то время, как два профессора с восторгом озирались по сторонам, Боуд целенаправленно что- то искал. Но они этого не замечали. Оказавшись впервые в этом священном месте, женщины хотели запечатлеть каждую деталь, каждый штрих. Два священнослужителя внимательно следили за всеми передвижениями Боуда. На их лицах появлялось беспокойство, когда он дотрагивался до той или иной реликвии. Наконец, к их великому облегчению, он перестал щупать всё подряд и обернувшись к ним, довольно громко спросил, привлекая своими словами внимание женщин:

— Здесь должен находиться кувшин! Я не вижу его!

— Есть, есть, — закивал головой один из священнослужителей.

— Я так и думал. Могу я на него взглянуть?

— Конечно! — последовал ответ.

Вслед за священнослужителями, Боуд направился к дальней стене. Обе профессора вначале проводили его уход настороженными взглядами. А затем переглянувшись между собой, последовали за ним следом.

— Вот он! — раздался голос одного из священнослужителей. В нижней части стены была сооружена ниша. В ней и стоял кувшин. По этой причине, Боуд и не заметил его. Хватило одного взгляда, чтобы понять старинное происхождение этого кувшина. Он был почти белого цвета. Половина ручки была отломана. Несколько оскомин имелись на горлышке. Все эти детали вслух отметила профессор Коэл. Услышав её слова, Боуд отошёл в сторону и жестом руки приглашая её к кувшину, негромко произнёс:

— Что скажешь Энн?

— Можно? — профессор Коэл посмотрела на священнослужителей, задавая этот вопрос.

— Только не дотрагивайся до него руками, — предостерегли её священнослужители, — не забывайте, из этого кувшина пил апостол Иоанн. Это одна из священных реликвий христианства.

— Конечно, конечно, — профессор Коэл встала на четвереньки и следующие четверть часа очень внимательно изучала кувшин. Закончив осмотр, она поднялась и обернулась лицом к Боуду.

— Даже не знаю, Джеймс, — голос профессора прозвучал не совсем уверенно, — похоже он действительно очень старый. Очень может быть, что этот кувшин действительно принадлежал апостолу. Но меня смущают формы кувшина.

— И что в них не так? — поинтересовался Боуд.

— Очень напоминают работу Византийских мастеров. Точно смогу сказать только после тщательного лабораторного анализа.

Услышав эти слова, оба священнослужителя побледнели. Но Коэл тут же успокоила их сказав. Что на самом деле ничего такого и не собирается делать. В это мгновение раздался уверенный голос Боуда:

— Энн, хочешь я без лабораторного анализа, с точностью расскажу историю этого кувшина?

— Ты? — профессор Коэл было расхохоталась, но тут же захлопнула рот и испуганно оглянулась на священнослужителей. Те смотрели на неё с отчётливым укором. — Ты? — повторила она усмехаясь прямо в лицо Боуду. — Да ты и близко не знаешь что это такое!