Рождение искусственной души 2099

Я молча раздел жену, затем разделся сам. И повёл её в ванную комнату. Одним щелчком пальцев я включил кран на всю мощность, поставил Марибель под струю тропического душа, а сам прислонился к ней и крепко обнял. Она была обескуражена. В её глазах пульсировал страх. Но только таким способом я мог поговорить с ней без “ушей” Искусственного Интеллекта. Я прильнул губами к её уху и шёпотом сказал:

– Я знаю, кто нам поможет, – после этих тихих слов жена вопросительно посмотрела на меня, – Моя двоюродная сестра. Она состоит в отряде Гридлик.

– Что? Она участвует в Сбое системы? За сотрудничество с Гридлик грозит уничтожение всех, кто решит посодействовать бойцам с системой, – Марибель тихо возмущалась мне в ухо.

– Не переживай. Я уже три года с ней общаюсь. Никто так и не смог узнать о наших встречах.

– Как! Ты общаешься со Сбоем из Гридлик…

– Она прежде всего моя сестра.

– И как же так вы общаетесь, что Гильдия ИИ до сих пор не обнаружила вас? – укоризненно, но тихо спросила жена.

– Этого я тебе не могу сказать.

– И что? Ты поедешь к ней?

– Да, – отрезал я и вышел из-под капель душа. Вытерся полотенцем и пошёл одеваться.

Я не мог сказать жене, как и где я общаюсь с двоюродной сестрой Габриэллой, так как это было небезопасно.

Тёмная зимняя пора уже давно не могла скрыть шаги человека, так как датчики движения, установленные повсюду, то и дело заставляли загораться светодиодные лампы.

Я сел в машину, и она повезла меня к морю, где, будучи маленькими детьми, мы с Габриэллой резвились на каменном пляже.

Чем дальше от города, тем реже светили фонари. Но всё равно они тянулись достаточно яркой тонкой линией, освещая дорогу беспилотным автомобилям.

Спустя час я приехал на пляж детства. Именно здесь я мог применить наш тайный ключ. Но только когда станет светло, так как в темноте Габриэлла ничего не увидит. А сегодня, как назло, самый короткий день. 22 декабря – день зимнего солнцестояния. Рассвет примерно в 8:00, а это значит ещё минут 25 ждать.

Я начал вспоминать тайную цифру нашего ключа. Цифра была спрятана в определённом событии, о котором знали только Габриэлла и я. Во время последней встрече она сказала: “Ты тонул”. И нам обоим стало понятно, что это было в мои восемь лет. Значит, число 8 является ключом нашей встречи.

Теперь, если я планирую сегодня встретиться с двоюродной сестрой, я должен бросить в море восемь камней. Таким образом, через автономную широкоугольную камеру, установленную на дне моря, Габриэлла поймёт, что я приехал, и приплывёт через два часа. Сестра не могла прибыть раньше, так как наши встречи происходили под водой. Ей надо успеть собраться и доплыть от места подводного базирования Гридлик до нашего пляжа детства.

Да, именно под толщей морской воды искусственный интеллект не сможет узнать о нашей встрече. По крайней мере, пока что. Вот таким хитрым образом я стал единственным человеком, кто приносит новости в Гридлик с глобального мира.

Я бросил восемь камней примерно в тридцати метрах от берега. Затем пошёл в машину, забрал снаряжение: гидрокостюм, ласты, очки и небольшой кислородный баллон. Этого было достаточно, чтобы недалеко заплыть и скрыться от “глаз” ИИ. Затем я начал раскладываться на берегу.

Как же долго иду два часа, когда в голове мечутся мысли и воспоминания всей жизни. Я, сидя на камнях, еле дотянул до девяти часов сорока минут. И не выдержав, я встал и пошёл погружаться. Хотя плыть до места встречи минут пять, я решил провести время ожидания под водой. Вдруг Габриэлла пораньше прибудет.

Я всматривался вдаль морского царства, но никакого силуэта. Я словно медуза застыл в воде, лишь иногда колыхался от сильных волн. Я не знал, сколько сейчас времени, так как намеренно не одел часы, ведь ИИ, скорей всего, имеет доступ к любой электронике.

Вскоре вдалеке показался силуэт. Это Габриэлла, словно русалка, быстрым подводным ходом прорывала морскую массу. Благодаря мобильному двигателю она могла относительно быстро приплыть к месту нашей встречи. Габриэлла без опаски пользовалась техникой, так как всю электронику отряд Сбоя изготавливал самостоятельно, чтобы ИИ не смог обнаружить базу Гридлик.

Сестра сбавила ход и через мгновение оказалась на расстоянии вытянутой руки. Как же я счастлив встретиться с ней. Она широко улыбнулась и протянула мне водонепроницаемый планшет, на котором было написано:

– Привет! Очень рада тебя видеть! Ты как? Как Марибель? – прочитал я, и сразу в ответ написал и передал планшет Габриэлле.

– Привет! Знала бы ты, как я рад тебя видеть! – я не стал отвечать на её “как дела?”, и сразу описал проблему. – Гильдия ИИ разрешила нам завести ребёнка только при условии, что мы воспользуемся “услугами” триплетной генетики, то есть добавим ещё одного донора яйцеклетки.

– Ну и твари искусственные! – написала Габриэлла, – Значит так, возвращайся и поговори с Марибель. Я договорюсь с руководством, чтобы они предоставили вам место на базе Гридлик.

– Боюсь, уговорить Марибель будет сложно, – написал я в ответ.

– Передай ей, если она хочет рожать естественным образом и сколько хочет детишек, то база Гридлик – это идеальный вариант, – возразила сестра. У неё самой было три ребёнка: двое мальчиков и одна девочка. А в наших жилых секторах воспрещалось заводить второго, что уж говорит про третьего ребёнка. Даже высокопоставленные чиновники имели только по одному ребёнку. Гильдия ИИ жёстко следила за количественным и качественным составом людей, невзирая на чины. ИИ не позволяли нарушать рассчитанную ими пропорцию и систему. Только лишь учёные, добившиеся значительных открытий, были в привилегированном положении. Успешным научным исследователям позволялось иметь сколько угодно детей. Я так понял, в их ценную жизнь специально не лезли со своими искусственными правилами и обеспечивали максимально комфортными условиями, чтобы не сбить их творческий порыв. Тем более, для количественного расчёта ИИ излишние дети научных авторитетов – позволительная погрешность. Так как людей, открывших что-то прорывное и нестандартное в последнее время совсем мало. В основном все значительные открытия принадлежат Искусственному Интеллекту.

– Хорошо, я обещаю, что уговорю её, – напечатал я.

– Тогда жду твоих камней)) Скорей возвращайся домой за Марибель, – обрадовавшись возможности воссоединиться со мной, написала Габриэлла, – “Мой птенчик”, – в конце написала сестра. “Мой птенчик” – это была кодовая фраза. Конечно, я помню тот день, когда Габриэлла нашла птенчика и уговорила меня вместе с ней забраться на дерево и вернуть его маме-птахе. Ей тогда было пять лет.

Мы попрощались, и я захотел поскорей попасть на берег. Активными движениями ног и рук за несколько минут мне удалось добраться до каменного пляжа.

Как же сложно снимать подводное снаряжение, когда очень не терпится. Ну ничего, я довольно быстро избавился от мокрых вещей и нагнулся за сухими штанами. Как вдруг моего плеча коснулась чья-то твёрдая рука. И в мои уши полился мужской нечеловеческий голос:

– Алекс Сарьентас, Вы обвиняетесь в пособничестве кибер-террарестической организации Гридлик. Ваши действия несут угрозу сбоя нашей концепции жизни.

Глава 4. Всё либо ничего

Я обернулся и увидел искусственные зрачки, анализирующие моё лицо. Это был человеческого вида робот, исполняющий функцию носителя Искусственного Интеллекта.