Рождение Повелителей - Часть 2

— Нет, кольчуг не надо, они только увеличат вес, и ничего больше, какие могут у меня быть противники? — задумчиво ответил Немо.

— Те же вампиры! — припомнил старых друзей варвар-вождь, — Мы ж их тогда, в Ущелье Черепов, не всех перебили, а они такие еще детки, чуть что, тут как тут!

— Переживем! — невозмутимо ответил Немо, видно не хотел отягощать горцев своими требованиями, дай то, дай это, да и по возможности лучше уйти налегке.

— Ну, как знаешь, — вздохнул Квал-Тарр, он видимо наоборот, хотел нагрузить северянина под завязку, — Значит, выступаешь немедленно? — еще раз позволил себе спросить Вождь.

— Да, — коротко ответил Немо, и спустился в белёсный туман, который окутывал Святую Землю, за ним последовали и остальные, никто не хотел задерживаться в этом месте, все спешили вернуться в свои отчие — по-настоящему отчие, не те, которые были в лоне Мать-Горы, а вне ее — дома.

Загремел рог Вождя и вся людская толпа зашевелилась, медленно, огибая Святую Землю — Последнее Пристанище, если быть точнее — пытаясь как можно меньше мешать остаткам людей их вечному сну. Людское море стало сочиться в темноту туннеля Мать-Горы…

* * *

Последние из племени не стали далеко уходить от Мать-Горы, они разбили свой лагерь в пять тысяч человек сразу же после туннеля, связывающего Святую Землю и остальные Келебреттские Горы. Водопады Нур… вот это уже зрелище куда как поприятнее, чем то с каким встретила обездоленных людей Святая Земля. Чистая голубая вода, сбегает по отвесному склоку, образуя внизу небольшое озерце, которое впоследствии перерастет в быструю реку Колку, берущую здесь свои истоки. Вокруг озера раскинулись зеленые, не по ранней весне леса, и до этих мест дошла рука тогда еще не Темного Хазгила.

Пели певчие птицы, озеро кишело разной диковинной рыбой, бери в руки гарпун и в одиночку сможешь прокормить все это пятитысячное племя! Шутка, конечно же, но не без доли правды.

Жизнь снова закипела в стане варваров, вся грусть исчезла без следа, теперь время отмечать победу, наметилось огромное пиршество с массовыми гуляниями и плясками, пивовары — такие имелись и у варваров — начали свой кропотливый труд, обеспечить пивом всех, да еще и столь стойких к горячительным — не хуже баснеписанных гномов — варваров, дело не из легких. Работали повара и поварихи, подавляюще большинство все же последних, хотя повар-мужчина ценился у варваров не меньше храброго воина!

Закипели приготовления, празднество наметилось на третий понедельник весны.

Готовились без исключения все, но вот не все к празднику, Немо готовился покинуть варваров, только не знал когда это сделать. Тянуть время и отчаливать после гулянки не хотелось, отрывать от веселья остальных и добавлять им грусть — а отъезду северянина, ой, как не радовались — тоже.

Но, как ни крути, победа досталась варварам нелегким путем, и Немо тоже приложил немалую толику к ней, и все же, несмотря ни на что, решено было остаться, но как только, так сразу сматывать удочки и возвращаться в Нимфею.

Люди с огромным облечением снимали с себя тяжелые доспехи, с огромной радостью прятали подальше мечи, — конечно же, на время. Радость переполняла душу каждого, они спасены, такой невероятной угрозы уже не было больше пяти поколений, уже не одну сотню лет все это воинственное племя — несмотря на все то, что им приписывали, в том числе и нападения на беззащитные обозы — жило в полном мире. Легкие стычки с оборотнями были всегда, но до войны таких масштабов дело никогда не доходило, но все же дошло. А люди встретили эту беду, как полагается ее встречать сильным мира сего, и они победили, хотя войско оборотней и превосходило их в десятки раз. Немалая заслуга в победе приписывалась Немо, его готовы были всюду и везде носить на руках, и если бы не холод и хладнокровие со стороны северянина именно так бы и было. Немо считали Спасителем, уже сейчас стали рассказывать невероятные — но и правдивые в то же время — истории о подвиге Немо. Великий Северянин, так именовали теперь его варвары, Великий, ибо свершил чудо, о том, что из-за него многие правила, традиции и каноны племени были нарушены, никто старался не вспоминать. Сейчас все племя находилось абсолютно на другой ступени своего развития, они, оставаясь гордецами, не побросали луки, даже арбалеты с собой прихватили из проклятого Замка, хотя это и «подлое»! оружие. Они стали и изменять своей тактике, теперь отход не именовался бегством, он не значил, что варвар показал спину, изменилось многое, но многое осталось, как и прежде. Сила, храбрость, умение и доблесть в бою по-прежнему были качествами каждого из гордого народа горцев.

… Последние приготовления сделаны, последние котлы с пивом потухли, последнее мясо на вертелах было готово к поступлению в желудок, натянута последняя кожа на барабаны, вырезаны из дерева последние не то гармошки, не то дудку — народный инструмент, как сказали бы на юге. В общем, все было сделано, и даже день уже сменялся ночным сумраком, в небе появлялась луна, а солнце уже давно скрылось за увешанным деревьями скелетом Мать-Горы. Струи водопада стали ударятся о водную гладь с музыкальным ритмом, выбивая невероятные мелодии, люди стали заигрывать на своих не то гармошках, не то дудках, забили барабаны под такт шуму водопадных капель.

Празднество началось…

Немо ходил по лагерю веселых горцев, свой среди чужих, белая ворона среди черных воронов, но все же свой, имеющий немало почтения со стороны "чужих".

Северянин не забыл прихватить с собой свежевырубленную дубовую кружку, в котором пенилось свежее пиво, ароматное и вкусное, с терпким вкусом, который моментально давал в голову.

Все гуляли и веселились. Северянин даже не думал, что варвары способны на такое, не было ритуальных танцев у костра, хотя и костер и танцы то были, но совсем не ритуальные. Танцевали, словно в лагере армии Южной Короны, можно сказать «цивилизованно», хотя это слово сюда мало подходило. Мужчины не заботясь о своей гордости, забыв о своих масках хладнокровия, пускались в пляс, но — точно, как гномы — даже танцуя, не выпускали из рук деревянные кружки с хмельным пивом.

Радость и веселье переполняло всех, даже задумчивый в последнее время Немо, не смог удержаться, когда к нему в один миг подлетели сразу три симпатичных девчонки постарше — даже постарше его самого, хотя им и совсем недавно перевалило за второй десяток. Немо плясал с такой душевной радостью, какую уже не испытывал очень давно, надо вспомнить когда? Ах, да, как можно забыть, когда была жива Анадель, тогда каждый день сердце северянина переполняло подобное чувство, но не стоит о грустном, сегодня надо забыть печаль, только веселье и хотя б недолгое забытье в хмельном дурмане.

Три симпатичнее девушки со смуглыми мордашками и искренними улыбками потянули северянина в самый центр танцующего люда, надо сказать танцор из Немо был некудышний, но танец со смертью на поле брани, когда один против десятерых и спасает только пляска с ощетинившимися мечами, такой танец у него получался куда как неплохо. Он взял уроки мастерства у искусства войны, чем-то сродненной с искусством танца, и, надо сказать, получилось совсем не дурно.

А девушки, совсем потеряв головы, стали кружиться вокруг северянина, который уже чуть ли в присядку не пошел. Симпатичные мордашки совсем еще молодых девушек следили за каждым движением северянина, уже сейчас оценивая его, как возможного претендента на руку и сердце, но Немо об этом не думал, он и не мог думать, для него все эти красотки с манящими кругляшками груди и точными правильными формами, с гладкой и нежной смуглой кожей, пышными — но в самую меру — ягодицами, с налитыми лаской и нежностью глазами, все это не привлекало северянина, точнее привлекало, но не настолько, чтобы отказаться от своей утраченной любви — Анадель. Северянин просто изливал душу, танцуя и играя с этими симпатичными девушками, он просто наслаждался, не физически, а духовно, изливал душу и этим все сказано.

Лилось пиво, слышались смех и песни, толпа людей радовалась победе, которая потом войдет в легенды, как победа даже не под предводительством Вождя, а Великого Северянина, который держал в руке Огненный Меч из чистого пламени.

Одна девушка, порасторопнее, схватила северянина за руку и поволокла прочь из шумной толпы, Немо не сопротивлялся, он напротив, сам шел туда, куда вела его молоденькая девушка лет двадцати. Ноги сами вели его вслед за убегающей в лесную гущу девушки, которая так и не отпустила руку северянина.