Рождение Темного

Вообще мне с этой компанией повезло, другие могли просто пройти мимо полуживого человека. Хотя я не сильно мешал их планам (они собирались обменять добытую руду и быстро уйти в глубь горы), меня могли просто оставить в пещере одного. А так, несмотря на риск встретить здесь другие группы добытчиков, дали время прийти в себя и приняли в команду.

Все-таки удачно я вышел на них, в одиночку бы мне здесь не выжить. Шахта оказалась опасным местом, в котором новичок мог быстро стать чьей-то едой. Здесь можно было встретить коричневых слизней размером с конскую голову, поджидающих свои жертвы на каменных потолках. Они падали на голову проходящему под ними человеку, покрывая тягучей желеобразной субстанцией рот и нос. Только огонь мог спасти несчастного от удушения, но постоянно носить с собой зажженные факелы было дорогим удовольствием, топлива не хватало.

Если бы не фосфоресцирующий мох на стенах, эти слизни стали бы большой проблемой, а так идущему впереди Снурвальду удавалось издали заметить их колонии и предупредить товарищей об опасности. Методика борьбы с ними была довольно простой – Снурри плотно обматывал голову, оставляя только небольшую щель для глаз, и быстро пробегал опасный участок пути. Чувствуя вибрацию от его шагов, слизни, как перезрелые фрукты, сыпались на пол, а мы отбрасывали их палками в сторону, поближе к стенам.

Также в пещерах было множество насекомых, их вид и названия мне мало что говорили, но одно я усвоил твердо – почти все они ядовиты, и их лучше сразу давить сапогом.

Как-то раз, проходя по коридору, в котором мох светился особо ярко, Харден на секунду остановился, приложил к голове ладонь и сделал небольшой поклон. Причину его странного поведения мне объяснили позже, когда я споткнулся и, чтобы не упасть, решил опереться на стену. Шедший сзади мастер Онир неожиданно сильно ударил меня в бок, отбросив на середину туннеля. Я вскочил и со злостью уставился на гнома:

– Обязательно бить в спину?! – Ненависть к его племени вновь вспыхнула во мне. Я удобнее перехватил кирку и стал примеряться нанести удар. Несмотря на быстрое восстановление моего организма, было понятно, что пока я не являюсь гному достойным соперником. Если не смогу уложить его на землю первым ударом, то он разделает меня, как бог черепаху.

Мимо спокойно стоящего гнома прошел Ровен и ехидным голосом произнес:

– Давай, попробуй его ударить. – Он развернулся к Ониру, даже не пытавшемуся вынуть из-за спины свое оружие. – Зачем ты только спас этого придурка? Ох, чую, принесет он нам неприятностей.

– Что тут у вас? – послышалось сзади, значит, и Харден с северянином вернулись обратно. Понимая, что против троих мне не выстоять, старик как боец в расчет не шел, я опустил руки и сердито ответил:

– Онир ударил меня в спину.

– Нет, ребята, вы слышите? – возмутился Ровен. – Если бы не Мастер, паренек раздавил бы мох и теперь не глядел бы на почтенного гнома как на своего палача.

Люди обменялись понимающими взглядами.

– Ну и что, максимум испачкал бы руку, подумаешь, – удивился я. Надо же, нашел причину, старый гринписовец.

Ситуацию разрядил Снурри.

– Ровен Митт, старый осел, ты забыл, что нам рассказал о себе Вадим? – строгим тоном, точно учитель, отчитывающий нерадивого, но любимого ученика, произнес Снурвальд. – Он же ничего не знает о гнилом мхе.

Мои спутники услышали от меня практически ту же историю, что и гномы наверху. Раскрывать все карты перед ними я пока не решился. Единственное различие было в том, что назвался я настоящим именем. Период идиота и паразита Вольдемара закончился.

– Это правда? – практически в унисон произнесли Харден и Ровен.

– Что – правда? Эту ерунду я впервые увидел здесь.

– Он ядовитый, попади его сок тебе на руку, ты бы остался здесь. Помнишь, недавно мы проходили туннель, где было ярче, чем обычно. – Я сначала непонимающе посмотрел на Снурри, а потом понял, о чем идет речь. – Это тот, где Харден делал странные движения? – Неужели опять чуть не вляпался в очередную ловушку этих подземелий? Мой невинный вопрос вызвал шквал веселья со стороны старика и северянина, даже по невозмутимому лицу Онира пробежала тень улыбки.

– Что ты такое говоришь! Как ты можешь так отзываться об обряде уважения к ушедшим? – начал возмущаться Харден.

Я не стал прислушиваться к сердитым словам крестьянина, а подошел к гному и протянул ему руку:

– Спасибо, и извини за вспыльчивость.

На мгновение показалось, что Онир откажется от рукопожатия, но он, словно решив что-то важное для себя, жестко стиснул мою кисть.

– Будь осторожен. Эта гадость питается мертвыми телами и становится ярче, когда кого-нибудь убивает. – Наконец мне все объяснили. Значит, тогда Харден остановился у места чьей-то смерти. Я посмотрел на слабо светящуюся стену и, осознав, что чуть не стал топливом для этой лампочки, содрогнулся.

Мы продолжили путь, и скоро я узнал о самой главной опасности шахт. Ровен Митт, чувствуя передо мной вину, так как Онир, бывший негласным лидером отряда, назначил его ответственным за мое обучение, стал подробно рассказывать об окружающем мире. Но гигантские слизни, ядовитые жуки, гнилой мох, стаи подземных крыс и прочая живность в его рассказе меркли перед более опасными существами – людьми. В разветвленной системе пещер и туннелей можно было месяцами не встретить на своем пути других рудокопов, но в двух местах – у подъемника и ждущего нас впереди подземного озера – эта вероятность увеличивалась в разы. Как мне пояснил старик, среди рудокопов было много закоренелых преступников, готовых убить человека даже ради одежды, не говоря уж о еде, добытой руде или шахтерских инструментах. Здесь часто появлялись банды самых отъявленных головорезов, предпочитающие грабить других узников, нежели работать.

Тогда на нас никто не напал, но потом Снурри еще долго шел позади. Временами он просил всех остановиться и напряженно прислушивался, пытаясь понять, не идет ли кто за нами следом. Мне его опасения не казались напрасными. Когда я у озера набирал воду в тяжелый, грубой лепки глиняный кувшин, то увидел на дне расколотые черепа. Ровен тогда еще «успокоил», рассказав, что четыре года назад рудокопы, озверевшие от ненависти и страха, объединились и вычистили все пещеры от заведшихся здесь людоедов. После этого люди перестали находить обглоданные человеческие кости, или, как я мрачно предположил, это каннибалы стали более аккуратными. Такая простая мысль до этого не приходила в голову старику, он сразу подскочил к Снурри и поведал ему о моих сомнениях. Наемник согласился и громко сказал, что сам он никогда не верил, что им тогда удалось уничтожить всю местную погань.

Через десять дней моего пребывания под землей я почувствовал себя здоровым и, не желая быть обузой в отряде, вызвался помогать Хардену в забое. Северянин, узнав об этом, внимательно на меня посмотрел.

– На тебе все быстро зажило. Видимо, любят тебя боги, Вадим, – удивленно хмыкнул Снурри и дал в руки кирку.

Первое время пришлось тяжело, я принялся усердно доказывать свою полезность отряду и сразу натер на ладонях кровавые мозоли. Запасливый Ровен, его мешок по пути постоянно пополнялся всякой всячиной, дал мне немного дурно пахнущей мази. Она быстро остудила боль, и на следующий день я снова смог взяться за кайло. Гном тогда еще странно посмотрел на меня, но возражать не стал. Необычный он, этот мастер Онир. Все остальные так или иначе заняты добычей руды, а он ни разу не прикоснулся к кирке. Понимая, что гном ведет себя так неспроста, я не лез к Ровену с вопросами.

Краткую историю жизни своих спутников я знал уже давно, и только Онир оставался для меня полной загадкой. Он часто о чем-то перешептывался со стариком, а иногда надолго исчезал вместе с наемником. Последний раз они отсутствовали почти четыре дня, тогда выработка руды резко упала, так как нам с Харденом пришлось поочередно стоять в дозоре. Спрашивать об их отлучках я не стал, если нужно – все сами расскажут.

Перед сном я обязательно отводил время для медитации. Идея использовать руну оказалась удачной. Я чувствовал, как постепенно во мне что-то меняется. Быстрое заживление моих ран было одним из проявлений этих изменений. Позавчера я решился активировать магическое зрение и с радостью увидел в своей груди маленький шарик энергии. Его объем был в разы меньше, чем на Земле, но меня это сильно не расстроило, так как все это время подспудно грызло опасение, что остался без магии навсегда. Теперь мне нужно было найти место для тренировок.