Рожденная в пламени ночи

Почему монстр не оставит её в покое? Он же понял, что она ему без надобности, что она не пойдет у него на поводу, и не потому что не хочет, а потому что не может. Не в её силах дать ему то, что он требует.

Или он попросту не наигрался с ней?

По спине Евы прошли крупные мурашки, и она кинулась одеваться. Прочь! Как можно дальше от Изова! Куда угодно! И с кем угодно!

Макар проводил её хмурым взглядом. Интуиция подсказывала ему, что ведьма ещё вернется. А подобное счастье надо хозяину?

И снова Игоря едва не сбил с ног запах Евы.

Он стоял на лоджии и смотрел, как во двор въезжает автомобиль с его людьми. Как останавливается. Как выходит его воин и открывает пассажирскую дверцу. Как, осторожно оглядываясь по сторонам, выходит Ева.

Если Игорь думал, что его темное желание сосредоточилось на Елене, он жестоко заблуждался. Вот девушка, которая будила в нем самые противоречивые чувства. Желание взять её и испить кровь. Защитить и выгнать прочь. Посадить к себе на колени, прижав к груди и раскинуть на столе, жестко вдалбливаясь в её тело.

Проклятое предсказание! Он никак не мог выбросить его из головы. Неужели ведьма и есть та женщина, с которой ему суждено пойти по жизни?! Он — одиночка, и изменять жизненные устои не намерен!

Когда Ева поднялась к нему и, немного смущаясь, встала напротив, Игорь был на взводе, хотя и сохранял видимое спокойствие. Запаха идущих месячных он не почувствовал, и неожиданно для себя огорчился.

Запах был сладок и манил….манил….

— Как добралась? — без лишних приветствий спросил Игорь.

Ева постаралась говорить нейтральным тоном, хотя её сотрясала внутренняя дрожь. Она не видела вампира пару дней, и теперь едва справлялась с удивлением — как раньше она не замечала исходящей от него силы?

Он же на самом деле мог её убить…оставить умирать….изнасиловать…перегрызть горло… При этом не прилагая особых усилий.

— Спасибо, хорошо.

— Моих мальчиков не испугалась? — Игорь не смог удержаться от легкого подтрунивания.

— Надо было? — не осталась она в долгу.

— Нет. Они отвечали головой за твою безопасность.

Сказал, казалось, простые слова, не подозревая какую сильную бурю эмоций вызовут они в душе Евы.

Он дал распоряжение охранять её. Не для того, чтобы она не сбежала, не для того, чтобы охранники глумились и словестно издевались над ней, а потому что ей нужна была защита.

Всё.

— Можно мне воды? — горло Евы пересохло.

— Конечно.

Игорь подошёл к столику и плеснул воды в бокал.

— Мероприятие у губернатора состоится в пятницу. Твоя задача будет заключаться в том, чтобы показать мне Изова и не отходить от меня ни на шаг.

Сердце Евы встрепенулось испуганной бабочкой.

— Не думаешь же ты, что он может напасть на меня там?

— Ева никто на тебя открыто нападать не будет. Но он может предъявить на тебя права. Откуда я знаю, почему ты оказалась у него. Может, у вас с ним были какие-то договоренности? Ты — колдунья, а колдуньи оказывают магические услуги. Ворожат, наговаривают и занимаются прочей ерундой. Или ты была его любовницей?

Ева вспыхнула от негодования.

— Я не была любовницей Изова! — закричала она, не обращая внимания на протянутую руку мужчины со стаканом. — Я ненавижу его! Ненавижу всем сердцем! Он настоящее чудовище! Он…

— Я понял, кто он, — спокойно перебил её мужчина. — Не стоит горячиться. Ты пить хотела. Держи.

Ева хотела продолжить, но её остановил холодный блеск мужских глаз. Дрогнувшей рукой она взяла стакан и жадно выпила воду.

— Я не была любовницей монстра, — уже спокойнее проговорила она. — Меня продали ему.

— Продали? — глухой рокот, не предвещающий ничего хорошего, вырвался из груди Игоря.

— Да. Он пришёл к моим родителям и предложил деньги за ведунью. Они отказались сначала. Как никак, родители…Тогда он сказал, что прикажет своим людям убить их, и всё равно заберет меня. Вот родители и….

Она не договорила.

Услышав яростное рычание мужчины, остановилась и невольно сделала шаг назад.

— Тебя продали собственные родители? Те люди, что призваны защищать, холить и лелеять? — слова вампира ядом проникали в кровь девушки. Она гнала прочь от себя мысли о предательстве родителей, говорила, что у них не было выбора. Но память, назойливая, обидчивая, хранящая воспоминания, которые хотелось вычеркнуть из жизни раз и навсегда, возвращала застывшую картинку: выражение лиц родителей, когда Изов презрительно бросил им мешочек с золотом. Рассчитался с ними ни рублем, ни евро, а именно золотом, как это делали много веков работорговцы.

И они алчно схватили мешочек…раскрыли его…принялись пересчитывать…Потом опомнились, но это было потом. Ева всё видела. Именно в тот момент она окончательно поняла, что надеяться ей следует только на себя.

— Они слабые люди, — она не могла их не оправдывать. Не смотря ни на что, они были её родителями, людьми, подарившими ей жизнь.

— Чушь! Я знаю десятки людей, которые успешно борются со стригоями! Они боятся их, но находят силы противостоять тварям!

— А вампиров они так же уничтожают? — вспылила Ева.

Она совершила ошибку. Глаза Игоря вспыхнули кровавым пламенем.

— Ведьмочка, интонацию смени, — предупреждающе заметил он.

Капельки пота выступили на висках Евы. Вот и поговорили. Вот и закончилось перемирие. Быстро же. И кто её за язык тянул?

— Ты задел мою семью…, - проговорила она сквозь сжатые губы.

Игорь мотнул головой и жестко заметил:

— Это не семья, где продают собственных детей! Звери и те так не поступают!

Ева тяжело задышала, пытаясь обуздать обиду вперемешку с зарождающимся негодованием. Она знала, что не стоит откровенничать перед вампиром! Те, кто наделен сверхестественными способностями не в состоянии понять слабых людей!

— Вампир, — она сознательно назвала его не по имени. — Я прошу извинить меня за то, что рискнула поведать тебе о прошлом. Ты осудил близких мне людей. Я всё поняла, впредь буду сдержаннее.

Ева не успела моргнуть, как он оказался рядом. Большой, сильный и яростный.

— Семья должна быть крепостью, стеной! — прорычал он, схватив её за плечи и притягивая к груди. — Причем такой, чтобы ни один враг не смог её сокрушить!

— Пусти! — прошипела Ева, понимая, что если они продолжат обсуждать её семью, она снова расплачется. Хватит слез и стонов. Нельзя показывать слабости перед недругами.