Рожденные в СССР. Откат

— Чего сидишь?

Рядом возник Марков и зло сплюнул, засовывая пистолет за пояс. Кормильцев посмотрел на оружие и сказал первую же глупость, что пришла к нему в голову. Его мозг до сих пор работал через некий фильтр, замедляя лишние рефлексы.

— Нам ведь нельзя стрелять!

— Жить хочешь, придурок? Бери у этого оружие, я к машине.

— Понял, — в экстремальной ситуации ты рано или поздно начинаешь соображать намного быстрее, чем в обычной неторопливой жизни. Во всяком случае первоначальный ступор напрочь испарился. Кормильцев рыбкой нырнул мимо разбитых вазонов к убитому им боевику. Где-то неподалеку слышались злобные и полные истерии выкрики, на соседней улице поднялась знатная пальба. И палили там не только из автоматов. Пару раз грохнуло чем-то основательно тяжелым, затем серьезным басом застучал крупнокалиберный пулемет и послышался рев едущей техники.

— «Калаш, но только немного не такой.»

Руки-то помнят! Молодой мужчина привычным движением выдернул из автомата магазин и проверил наличие патронов, затем вставил обратно и передернул затвор, установив селектор на одиночный огонь.

«Ибо не хуй!» — «Так, надо еще забрать у этого утырка запасные магазины»

Затем Илья начал осторожно отступал назад, держась ближе к стене дома и крутя головой по сторонам. Наверное, поэтому он не прозевал очередных гостей, вынырнувших из соседнего разбитого здания. Калаш был в боевом положении у плеча, и потому огонь он открыл сразу, как только заметил черные тени. Чешский автомат Samopal vzor 58 тяжело стукнул в плечо, посылая вперед одну за другой смертоносные жала пуль. Первый из боевиков с протяжным стоном свалился прямо на кучу грязи, второй оказался более шустрым и отскочил назад.

Кормильцев сделал в ту сторону еще несколько выстрелов для острастки и одним броском метнулся на противоположную половину улицы. Он сноровисто спрятался за искалеченный микроавтобус. Одного взгляда на него было достаточно, чтоб понять, что эта машина больше никуда не поедет. Около оставшейся открытой водительской двери, клубком свернулся мертвый водитель. Из его затылка торчал неровный и зазубренный осколок. Минометы довольно коварное и смертельно опасное оружие.

Маркова он нашел на другой стороне микроавтобуса, тот держал в руках увесистый кирпич импортной рации. Рядом находился Бальтазар, который пытался сделать себе перевязку. Илья сбросил сумку, кинул в сторону улицы внимательный взгляд и начал помогать ассирийцу забинтовать руку. Два пальца оказались начисто потеряны, а кисть серьезно покорежена. Было заметно, что Бальтазару чертовски больно, но он мужественно терпел, только иногда шипел, как змея. Очень хотелось пить, и они разделили бутылку воды на двоих. Черт, лучше бы он вместо шоколада взял еще питья!

— Это друзы и палестинцы, очень плохо. Они убивать всех! Нам уходить к морю.

— Знаю, но куда?

— Вот именно, куда. Надо же так было вляпаться! — к ним подполз Марков и перезарядил пистолет. — Бальтазар, какого хрена ты носишь с собой так мало патронов?

— Кто знал, дорогой, — жалобно протянул бывший полицейский. — Что тебе сказали твои? Помогут?

— Ага разбежались два раза помогать.

— И что делать? — посмотрел на старшего товарища Кормильцев.

— Снимать штаны и бегать! Не ссы, я по своим каналам попросил кого надо. Бальтазар, идти сможешь?

— Побегу, — мрачно ответил черноволосый человек, и по нему было заметно, что он будет бежать, пока не упадет от переутомления.

— Нам надо выйти к набережной. Я первый, ты за мной. Илья прикрывай, но береги патроны.

— Понял.

Кормильцев поменял магазин на полный, затем закинул за спину сумку и застыл во внимании. Марков одобрительно хмыкнул, глядя на молодца, спрятал рацию в свой рюкзак и куда-то исчез.

«Черт, где он так научился тихо ходить?»

Эти триста-четыреста метров пути через полуразбитые кварталы Бейрута на всю жизнь запомнятся Кормильцеву. Постоянное ожидание опасности из-за каждого угла или окна. Левая рука, нервно сжимающая цевье, приклад Калаша на отбитом плече, ноющие от боли колени. По ним пусть и не прицельно, но палили чужаки и частенько приходилось падать где придется. Хорошо хоть Бальтазар подсказывал, где лучше идти. Неподалеку явно шел ожесточенный бой и оттуда в их сторону понемногу прорвались клубы противного, пахнущего сгоревшим тротилом дыма.

Видимость упала, было страшно и очень хотелось пить. Илья, еще в самом начале поездки повязавший на шею платок, сейчас прикрыл им лицо. Дышать стало чуть легче. Ему уже приходилось бывать в экспедициях в Средней Азии, так что имелся некоторый опыт. И он вовремя вспомнил про мятные леденцы в кармане. Так будет легче справиться с жаждой. Марков благодарно принял конфету и тут же раскрутил обертку, закинув её в рот. Затем он достал из рюкзака флягу и подал Илье.

— Два глотка. Но ты, скорей всего и так знаешь.

Кормильцев кивнул и подержал с минуту воду во рту. Она сполна насытила вкусовые рецепторы, дала нужный сигнал в мозг и тот его принял. Пить сразу хотеться стало заметно меньше. Проверенный в пустыне Кара Кум метод борьбы с невыносимой жаждой. Вот только там не было вооруженных людей, которые безумно хотят тебя убить.

Автомат дернулся в руках от короткой очереди. Раздался отчаянный крик, а затем громкие ругательства. Вот только точно не на арабском.

— Сучара, наемники! Ходу, ходу. Они нас живьем пленить хотят!

И откуда только силы взялись? Они отчаянно неслись прямо через растерзанное артобстрелом здание, перепрыгивая через огромные куски напрочь разбитых конструкций, кучи битого кирпича, ловко уворачиваясь от торчащих из стен концов арматуры и остатков проводки. Но кто-то их продолжал упорно преследовать, изредка пугая неприцельной стрельбой.

«Бля, от них не уйти!» — тоскливо пронеслось в голове у Кормильцева. Но больше всего его сейчас занимали мысли о патронах. Поэтому он после выхода из здания не сразу заметил неглубокую воронку и со всего ходу вляпался в нее. Но это его и спасло. Откуда-то со стороны улицы раздались выстрелы и прямо над головой ошарашенного падением Ильи прошли пули. Тут же в ответ загремели выстрелы из пистолета.

— Илья, ты там, бля, как?

— Живой!

— Тут абреки какие-то с пулеметом в зеленых повязках. Эти в плен брать не будут точно! Идти можешь?

Илья проверил ноги, колени, локти, вроде все двигалось и работало, ничего сильно не болело, хотя ныло практически все.

— Нормально!

— Тогда я в них пальну, и ты сразу скачи в мою сторону, мы уже почти дошли.

— Понял!

Все произошло почти что так, как они договорились. Раздались два пистолетных выстрела, Кормильцев ракетой вылетел наверх и уже практически добежал до очередного угла, как в спину что-то сильно стукнуло, и он покатился по тротуару.

— «Вот, бля и все.»

Но почему-то дальше не умиралось. Живой вроде?

— Чего расселся? Сюда давай!

Илья поднялся с колен, но боль тут же пронзила тело, здорово отдавая в спину.

— «Да что ж такое-то!»

Затем Илья ощутил, как его схватили за рукав и оттащили за большой грузовик с разбитым напрочь капотом.

— Илья, задело, что ли? — над ним склонился встревоженный Марков. Он то и дело бросал взгляд в сторону соседнего особняка, как ни странно, но выглядевшего целым, то на дверь в разбитое здание, откуда они только что выскочили.

— Сзади, — захрипел Кормильцев и буквально задохнулся от кашля. В воздухе было полно пыли, пропахшей дымом и тротилом.

— Ну-ка, — молодого мужчину перевернули и осмотрели. — Не пробито. Повезло. Сука!

Марков не успевал поднять пистолет, но выскочившие из соседнего здания бородатые люди с зелеными платками на головах, готовые открыть по ним огонь, неожиданно начали падать. Их тела оказались буквально искромсаны пулями. Но сами звуки стрельбы прозвучали как-то глухо и непонятно откуда. Борис Николаевич встревоженно вытянул шею и крикнул: