Рожденные в СССР. Прорыв

Вот лидерам кладут на стол документ за документом. Никсон не забывает демонстрировать всем американскую улыбку. Тем не менее, он как бы опасливо поглядывает в сторону советского Генсека. Все ли пройдет по плану? Брежнев выглядит гораздо спокойнее, ему не привыкать. Он как будто чувствует или видит возникшее на миг напряжение. И вдруг — делает вид, что он, как школьник, подглядывает в домашку американского президента. Реприза удалась. И Никсон, и зал хохочут, не могут остановиться. Брежнев сохраняет показную серьезность, так присущую на арене цирка знаменитому Юрию Никулину. Или советский лидер, фанат клоуна, или кто-то ему подсказал. Во всяком случае домашняя заготовка сработала. Соглашения подписаны.

Подают напитки. Аудитория продолжает громко хлопать. А тост произносит Брежнев. Очень для него коротко.

— За здоровье!

Не стал никого и ничего благословлять. А вот пить Леонид Ильич первым не стал. И снова устроил нечто для публики. Он внимательно посмотрел, как Никсон сделает первый глоток. Тот, бедный, чуть не поперхнулся. Народ застыл в ожидании. А Леонид Ильич продолжил свою репризу. Он, похоже, намекнул, что они еще не чокнулись. Древний обычай надо соблюдать. Чокнулись, выпили. Никсон ждал продолжения, но сам ничего придумать, кроме выдавленной улыбки не смог. Брежнев, по всей видимости, понял, что до следующей церемонии можно отдохнуть. И покинул американское собрание с большим достоинством.

Приветствуя Брежнева в своей загородной резиденции — Кэмп-Дэвиде, Никсон вынул из кармана пиджака и вручил генсеку ключи от темно-синего автомобиля марки «Линкольн Континенталь» индивидуальной сборки. Салон был обит черным велюром, а приборную доску украшала гравировка: «На добрую память. Самые лучшие пожелания». Сделав широкий жест рукой, Никсон сказал:

— Вот вам наш американский сюрпрайз.

Любопытно, что Никсон сделал подарок Брежневу не за счет бюджета, тогда бы неприятностей у него было бы в сто крат больше. Помог Арнольд Хаммер, который провел подписку среди американских миллионеров на подарок генсеку ЦК КПСС. Леонид Ильич предпочел закрыть глаза на эти нюансы, которые ставили коммунистического лидера в щекотливое положение.

Леонид Ильич в ответ широко заулыбался. Он тут же сел за руль и с энтузиазмом подтолкнул Никсона на пассажирское сиденье. Глава личной охраны президента побледнел, когда увидел, что его подопечный садится в машину. И они помчались по одной из узких дорог, идущих по периметру вокруг Кэмп-Дэвида. Американец мог только воображать, что случится, если джип секретной службы или морских пехотинцев вдруг появится из-за угла на этой дороге с односторонним движением. В одном месте был очень крутой спуск с ярким знаком и надписью: «Медленно. Опасный поворот!»

Даже когда Никон когда ездил здесь на спортивном автомобиле, нажимал на тормоза для того, чтобы не съехать с дороги вниз. Когда в этот раз они приблизились к спуску, Брежнев мчался со скоростью 50 миль в час. Никсон резко подался вперед и закричал -: «Медленный спуск. Притормозите. Очень опасно!». Но Генсек не обратил на мои слова никакого внимания.

Картина маслом: правители обеих крупнейших сверхдержав мира сидят в одном автомобиле, который несется на большой скорости по крутым виражам совершенно незнакомой водителю дороги. К слову, американскому президенту запрещается самому садиться за руль автомашины. Что же произошло дальше? Вот что потом написал Никсон в воспоминаниях:

— «Мы достигли низины, пронзительно завизжали покрышки, когда Брежнев резко нажал на тормоза и повернул».

Автомобиль слегка занесло, но все обошлось благополучно. По словам А. Добрынина, американский президент «перенервничал, когда чуть было не ударился головой о ветровое стекло», а потом выглядел «потрясенным». Какой русский не любит быстрой езды!

Завершив поездку, Брежнев невозмутимо сказал Никсону:

— Это очень хороший автомобиль. Он отлично держится на дороге.

— Да вы отличный водитель! — с легкой дрожью в голосе ответил тот. — Я никогда бы не смог повернуть здесь на такой скорости!

Был даже в СССР анекдот на эту тему — «Решил Брежнев покататься и уселся на место водителя. А его гаишник остановил. Посмотрел внутрь и отпустил. Его приятели спрашивают, мол, кто там был, а он им: „Не знаю. Но водитель у него — Брежнев!“».

Никсон плеснул в стаканы виски и подал один из них своему визави. Леонид Ильич еще удивился, когда ему перед неофициальным обедом подали аперитив — виски с содовой. Брежнев стал ждать, что сейчас должны принести и закуску, как и положено по русской традиции. Но её не принесли, генсек недоумевал и ждал закуску:

«Ну что это они — подают выпивку без закуски. Если пригласили пообедать, так надо к столу. Там и выпьем».

Переводчик пояснил Леониду Ильичу, что у американцев есть традиция: перед обедом для аппетита, что-нибудь выпить без закуски. После Брежнев сказал:

«Ну, раз такой обычай, тогда ладно».

— Давай, Леонид, — поговорим о том, о чем не следует знать публике.

В комнате кроме глав государств присутствовали лишь переводчики. Оба были бледны, слишком уж большая тайна витала сейчас в этом самом защищенном в мире помещении. Брежнев спрятал улыбку. Потому что она во многом и была виной того, что потепление отношений состоялось. Прагматичный выбор в стране, где недавно превалировала идеология.

— Ну что ж, поговорим. Наши договоренности в силе?

Никсон неспешно кивнул. Слишком серьезный сейчас предстоял разговор. О тайне, которую ведали оба руководителя, контролирующих почти весь мир, знали не так много людей. Но влияние на мировую политику она оказывала огромную.

Из протокола встречи на высшем уровне. Для общего ознакомления читающей публики с языком той эпохи:

Л. И. БРЕЖНЕВ.

Г-н президент, я хотел бы прежде всего передать Вам самые добрые пожелания, приветы, теплые чувства всех моих товарищей в Москве. Незадолго до моего отъезда мы провели заседание нашего Политбюро, где подробно обсуждали общее состояние советско-американских отношений и перспективы их развития на будущее. Обсуждали мы возможные результаты нынешней встречи. При этом все мы были абсолютно единодушны в отношении той главной основы, на которой должна состояться наша с Вами встреча.

Всё это позволяет мне сейчас сказать, что я прибыл к вам с хорошими чувствами и добрыми намерениями и что я возлагаю большие надежды на наши предстоящие переговоры. Конечно, не все вопросы будет легко разрешить, определенные трудности в ряде областей еще остаются, однако, будучи оптимистом, я всегда говорю, что в конечном счете нет безвыходных ситуаций. При обоюдном желании всегда можно договориться.

Р. НИКСОН. Я разделяю Ваши общие настроения в связи с нашими предстоящими переговорами. Пока мы с Вами беседуем наедине, хочу выразить признательность за Ваши уважительные высказывания в мой адрес, о которых мне рассказывали. По-моему, мы должны с Вами признать, что мы стоим во главе двух наиболее могущественных государств мира, и поэтому, хотя впредь между нами и могут возникать те или иные разногласия, важно, чтобы мы сумели сотрудничать друг с другом ради общих целей. Главное состоит в том, чтобы между мною и Вами установились дружественные взаимоотношения. Если мы с Вами будем сотрудничать, мы сможем изменить мир к лучшему.

Р. НИКСОН. Могу сообщить вам, что в беседе с генеральным секретарем мы поговорили об общей атмосфере нашей встречи и подчеркнули большую роль личных взаимоотношений для достижения взаимопонимания и упрочения отношений мира между нашими странами. При наличии таких взаимоотношений и при условии хорошей предварительной подготовки можно надеяться, что мы сумеем провести хорошую встречу на высшем уровне.

На этой первой беседе я хотел бы предложить генеральному секретарю по праву гостя высказать свои соображения по общему вопросу — о состоянии и перспективах наших отношений.