Рожденные в СССР. Прорыв
Шрифт:
— Ну как впечатления, товарищи? — благодушно спросил после просмотра Брежнев.
Устинов состроил нарочито рассерженное лицо:
— Разве можно так с генералами? Дискредитация начальственного состава армии.
Леонид Ильич посмотрел на одного из локомотивов военного прогресса в СССР и ехидно заметил:
— А что, так не бывает?
Неожиданно ответил Генсеку скромный с виду Лигачев:
— И не такое бывает, Леонид Ильич! Некоторые наши военные ведут себя как барчуки золотопогонники.
В зале повисло гнетущее молчание. Генсек продолжал с насмешкой разглядывать силовиков добавив:
— Ну что, товарищи генерал, съели? Но ведь факты имеют место быть?
— Имеют, Леонид Ильич, — среагировал за всех силовиков Огарков. — Будем работать с этим… кривым явлением.
—
Руководители несколько расслабились, хорошее настроение Генсека передалось и им. Правильно он сделал, разбавив беспросветную картину бандитского Петербурга веселыми приключениями незадачливых охотников. В жизни не бывает только черных красок. О чем свидетельствовал и человек из будущего «Оракул». К чаю шли бутерброды и пирожки. Перекусив стоя, все отошли к диванам. Леонид Ильич специально устроил эту встречу в неформальной обстановке. Люди не будут излишне зажиматься и станут разговаривать откровенней. Он пригласил всех сесть,и сам устроился в удобном кресле.
Но начал Брежнев разговор жестко, обратившись в этот раз к главе МВД:
— Николай Анисимович, что скажете о бандитском Петербурге? Есть у вас собственное мнение, как такое могло произойти?
При этих тяжелых словах Романов невольно вжал голову. Он уже не знал, считать ли эту встречу началом конца собственной карьеры или дело совсем в ином.
— Мнение есть, Леонид Ильич и вскоре я его представлю в докладе, который направлю в Центральный комитет партии.
— Вот как?
— Я получил достаточно информации от «Оракула», да и ситуация в целом нам понятная. Ничего сверхъестественного в феномене «девяностых» я не вижу. Если позволите, могу пояснить.
— Давай, — тут же согласился оживившийся Генсек. Ему понравилось состояние духа министра. Да он всегда симпатизировал бывшему ветерану, попавшему волею судьбы на самый верх. Там их было ужасающе мало. А это непорядок!
— После вашего ухода и моей опалы, — все искоса бросили взгляды на Брежнева, но тот был на редкость спокоен. — Бывший глава КГБ развернул бурную деятельность по дискредитации милицейских органов и начал травить их лучшие кадры. Это были… — Щелоков споткнулся, — будут самые настоящие репрессии, Леонид Ильич. В духе тридцать седьмого. За что и зачем это происходило? Знаете, сейчас, просмотрев этот фильм о молодом парне, воине, ставшем волею судьбы бандитом и убийцей, я понял больше. Милицию уничтожали как раз ради этого. И сами знаете по наущению кого.
После такого серьезного обвинения все замерли. Хотя Щелокова можно понять. Втоптать в грязь все, ради чего он жил и работал! Генерал далеко не был ангелом, но при нем милиция здорово изменилась к лучшему. Эти перемены все наблюдали воочию. Любая система рано или поздно коснеет и нуждается в реформах. Возможно, в будущем этот симпатичный человек наделает кучу ошибок. Но ведь не уничтожать же все, что было наработано десятилетиями призваны свежие люди? Отправлять в утиль самые опытные кадры, разгонять современнейшие учреждения, уничтожить зарождавшуюся «Разведку МВД», призванную как раз работать против организованной преступности. Ради чего целенаправленно проводились подобные гонения? И в такое сложное время, когда на улицах стали появляться первые банды и криминалитет начал свой марш к власти.
Мнение товарища поддержал Огарков. Он также был из «новых лидеров» со свежим мышлением.
— Если оценивать тот погром с точки зрения изменения политического устройства государства, то все совпадает. Нет правопорядка, бурно растет преступность. Экономика криминализируется, власть теряет силу, армия дезорганизована. Можно проводить в жизнь все намеченные заранее черные планы. Такое не делается случайно.
— Это же прямой вызов советской власти. Натуральная измена!
Брежнев еле сдержал ухмылку. Гришин, старая партфункционерная лиса моментально оценил текущий расклад и сделал правильный выбор. Ну что ж, если за него будут московские и ленинградские коммунисты, то это уже сила. С регионами РСФСР работают Кириленко и Соломенцев. Щербицкий после проведенной на прошлом заседании головомойки также твердо стоял
за «правильную линию партии». Ему бы сначала решить проблемы с украинскими националистами, чтобы не попасть под твердые подозрения. Машеров также настроен серьезно, по-деловому. Ну это у белоруса не отнять, он крепкий хозяйственник. Его здорово огорчили известия из будущего. Рассказывают, что ночь не спал, много курил. Интересно, что думает Лигачев, как представитель русской глубинки?— Кто еще согласен с мнением первого секретаря Москвы?
— Я такого же и буду стоять на нем до конца!
Вот и ответ. Брежнев живо повернулся к Лигачеву, решив ковать железо, пока горячо:
— Егор Кузьмич, как насчет переезда в Москву? Я поставлю на заседании вопрос о вашем включении в кандидаты Политбюро. Партия остро нуждается в свежих кадрах, товарищи. Засиделись старики, пора бы и честь знать. В эпоху научно-технического прогресса старые методы управления недопустимы.
Брежнев повернулся к Кулакову, бывшему первому секретарю Ставропольского крайкома, сейчас заведующему сельскохозяйственным отделом ЦК. Генсек решил заодно провести прямую вербовку «молодых». Бывший ставрополец тут же с готовностью ответил:
— Раз партия скажет, буду согласен с её решением.
— Хорошо! Хочу заметить всем, товарищи. Послезавтра мы проведем важное и скорее всего тяжелое заседание. Будут решаться принципиальные вопросы будущего Советского Союза. Чтобы оно не стало таким, каким показано в том фильме. Ведь этот брат на деле отличный хлопчик! А как с ним поступила Родина? Бросила на братоубийственную войну, затем засунула в жернова преступного мира. Так что нам, возможно, придется принять непростые решения. Очень непростые.
Если силовики восприняли слова Генсека спокойно. Они были в курсе намечаемых событий. То по лицам остальных присутствующих как будто пошла тень. Все-таки это семидесятые годы, а не тридцатые. Необычайно остро пахнуло близкой смертью или крушением замыслов. Но еще хуже было осознание факта, что их политические игрища в том будущем вылились в неисчислимые жертвы обычных людей. И виноваты в этом именно они. Прав оказался хитромудрый Леонид Ильич. После такого фильма воспринимать текущую действительность все станут по-другому. Ведь зерна завтрашнего зла уже прорастают сегодня. А с сорняками всегда поступают одинаково, вырывают безжалостно или сжигают. Или не будет всхода урожая.
— Мы все понимаем, Леонид Ильич, — в этот раз первым вылез Щербицкий. Он тщательно выбрал слова. — Партия должна быть едина перед лицом вызова времени. Никаких сантиментов. Если виноват — разоружись перед своими соратниками.
Намек был категорически понятен всем. И судя по решительным лицам, все собравшиеся были согласны с ним.
— Ну что ж, это хорошо. Что у нас имеется взаимопонимание, — Брежнев выглядел довольным. Свою часть плана он выполнил. Мазуров и Кириленко также не сидят на месте. Скрытая подготовка и обработка членов ЦК идет полным ходом. Как и купируются действия противника. Да и у того в стане не все в порядке. Например, на днях на связь с Генсеком вышел начальник Первого управления, которое занималось разведкой, генерал Мортин. Он без обиняков указал, что не поддерживает своего прямого начальника и всегда готов присягнуть партии. Было странно, что первый заместитель Андропова Цвигун так и не вышел на связь. А ведь Брежнев так надеялся на него. Что это — политическая близорукость или нечто иное?
— Товарищи, нас ждет еще один фильм. Уже документальный. Из того же времени. Разу ж вы все тут собрались, то мне будет интересно ваше мнение. Надо раз и навсегда разобраться с преступностью. Она несет нашему государству огромные беды. А это неправильно!
Уже вечером перед сном Леонид Ильич вспоминал вспыхнувшую после просмотра жесткой документальной хроники дискуссию. Если часть собравшихся оказалась неумолимо жестока, предлагая самые крайние меры и ужесточения наказания. То Щелоков и «молодые» не были столь категоричны. Да, к рецидивистам и так называемым «ворам в законе» следует применить повышенные меры наказания. Говорили даже об отдельных колониях за полярным кругом, чтобы не смешивать «первоходов» и молодняк с бывалыми преступниками. Пусть отъявленные негодяи и те, кто не хочет исправляться подыхают там от тяжелой работы и условий. Остальным советским людям надо дать возможность встать на путь исправления.