Рожденный бескрылым. Рожденный летать. Трилогия

– Хе-хе... Осматриваешься, значит. Неместный, что ль?

– Ну... Вроде того. Ну а кто вы, все-таки?

– Да так... живу я тут. Все в нашей деревне это место стороной обходят, а я вот единственный...
– в голосе прозвучала нотка гордости.
– Да садись сзади, подвезу. Чего зря языком чесать?

– Спасибо. А почему обходят?
– спросил я у бородача, усаживаясь на круп животного. Лошадь была не оседлана, и кабы хозяин хоть немного торопился, я бы немедля сверзился. А так... кое-как сидел.

– Лет десять я уже не встречал чужеземцев...
– протянул всадник, поцокав языком. Лошадь двинулась с места ленивым шагом.

– А вот раньше, помню, они к нам толпами валили. И знаешь, все они вначале бежали к холму. Копали там, искали. А потом выспрашивать начинали. Сначала - вот этак, как ты, ненавязчиво, вроде, что это у вас тут так туманно...

– Я думал, просто погода такая.

– В этих местах она такая всегда, сколько себя помню... Ну так вот. Потом, значит, прямо спрашивают: что за холм, да кто тут ступени выстроил, да что за черепки там валяются...

– Там и черепки есть?
– вырвалось у меня.

– А как же!
– охотно согласился мужик.
– И не только черепки. Ну что, жаждешь ответа?

– Ну конечно, если вас не затруднит...

– Какие могут быть затруднения, я ведь на эти вопросы сколько раз отвечал. А ответ-то всего один, по сути. Хрен его знает, что за холм, и кто построил. Да не обижайся ты!
– засмеялся бородач.
– С кем не бывает. Это как в одной старой байке... Хочешь, расскажу? Заодно и дорогу скоротаем.

Получив утвердительный ответ, он сунул в рот трубку и начал:

– Лезут, значится, двое в горы. Цветочки, солнышко светит. Идиллия, словом. И вдруг чуют: дерьмом несет. Принюхались, странно, думают, давай-ка посмотрим. Лезут, сталбыть, лезут и чуют: воняет все круче и круче. Залезли на самый верх, а там пещера. Входят они туда и чувствуют: вонь такая, что нос зажимай. И выходит, значит, навстречу им дед седой и бородатый, настоящий горец. Ну, они его и спрашивают: дед, слушай, а чего тут так воняет? А дед им и отвечает:

– Садитесь, путники, я расскажу вам древнюю легенду. Жил когда-то в этих краях мужик. И была у него красавица дочь. Она любила бедного пастуха, и он ее любил. Но отец ее сосватал ее за богача, против ее воли. И решили тогда влюбленные пастух и девушка сброситься с этой скалы. Взялись они за руки и кинулись в пропасть...

– Дед, - спрашивают эти, - мы не поняли, а воняет-то почему?

– А шут его знает, насрал кто-то, наверное.

Мой спутник загоготал, довольный своим остроумием. Я молчал. И дело не в том, что мне не понравилась шутка - на мой взгляд, она была очень неплохой. Вот только шутку эту я слышал впервые, абсолютно точно. И если все остальное еще не выходило за пределы невероятно разгулявшейся фантазии, то неизвестная мне байка наводила на мысли о том что, возможно, это все же не мой сон. А то и не сон вовсе...

– Обиделся, небось?
– неправильно истолковал мое молчание бородач.
– Ладно тебе, больше шутить не буду. А вон и дом мой. Заглянешь на огонек?

– Отчего бы нет, хозяин... Только скажи мне...

– Дай угадаю. Сказать, где деревня?

– Ты телепат?

– Да нее, куда мне. Просто это третий из вопросов, которые задают чужаки. В деревню - пойдешь по вон той тропинке, - он махнул рукой в сторону, обратную от холма.
– А на кой тебе деревня? Накормить я тебя накормлю, у меня тут и выпить найдется, а ты же воин вроде как?

– Ээ... Ну, вроде как да...
– замялся я. Воин я, конечно, никакой, но называться мистиком будет здесь верхом идиотизма.

– Это я по мечу сразу узнал. Были бы вы с посохом и в плаще, колдуном были бы, хе-хе, - похвалился мужик, привязывая коня.
– А деревенька у нас маленькая, что вам тут делать? Ни войн, ни чудищ никаких... Заходите-ка в дом.

Дома у мужика в самом деле оказалось довольно и еды, и выпивки. За столом он продолжал развлекать меня разговором, я пытался контролировать количество выпитого самогону, но он все же меня уговорил.

– Ну, за трезвость!
– помню я последний тост. После этого я отключился и... Очутился в лесу эльфов, трезвый как стеклышко.

Темно, самая ночь. Вставать еще слишком рано.

Мысленно пообещав себе разобраться со всем этим, я лег и быстро уснул. Если что-то и снилось, я этого не запомнил.

VII.

Меня разбудил во второй раз голос эльфа:

– Вставай, мистик Флей. Уже утро.

Я сонно огляделся вокруг. Солнце, красное и огромное, только-только поднялось над горизонтом, окрашивая серебристые листья в сочный оранжевый цвет. Какого... Я ведь так поздно лег, еще спать и спать... Внимательный эльф заметил мою недовольную физиономию и осведомился:

– Что-то не так?

– Я спать хочу, еще только рассвет...

– Но как можно столько спать? Взгляни на это небо, посмотри, как легкий ветерок шелестит листья... Мир прекрасен, а ты спишь.

– Сны тоже прекрасны...
– буркнул я в ответ на поэтические излияния... и вдруг проснулся. Сны! Прекрасны! Провидец!

– Провидец уже проснулся и готов принять тебя, - вторя моим мыслям, произнес эльф. Видно, решил воззвать к любопытству мистика.

– Пожалуйста, запомни на будущее: когда человек не хочет вставать, он превращается в свинью, - сказал я уже скорее из чувства противоречия, нежели из-за реального нежелания просыпаться окончательно.

– Ты спал уже семь час!
– удивился лингвист.
– Единственный разумный вывод, что свиньей ты был еще до этого.

– Спасибо... что ли... Твое красноречие и свинью разбудит...
– я сладко потянулся и добавил:

– Мне положено спать десять часов. Ну, девять. Не меньше восьми. Иначе загнусь. Во-первых, я человек. Во-вторых, мистик. Ладно, забудем. Где этот ваш...

– Следуй за мной...

Он провел меня дикими тропами на самую обыкновенную поляну, где стоял один-единственный эльф.

– Ты, что ль, провидец?
– брякнул я. Он недоуменно посмотрел на меня.

– Это один из стражей, - вклинился мой знакомый, - и имперского он не знает. Провидец появится через минуту.

И он удалился. Я провел минуту, развлекаясь чтением мыслей стража. Не стоит воспроизводить их: хоть и забавные в контексте, сами по себе они не так интересны.

– Обернись, Флей!
– услышал я голос. Но не голос языковеда. И услышал я его не ушами.

Я обернулся в удивлении... и ничего не увидел. Только зеленые, с легким отблеском серебра, кроны леса и солнечный свет. Вдруг что-то сверкнуло на фоне деревьев. Я моргнул и ясно увидел... зеленого ящера, ростом повыше меня, пониже дерева. Шкура его блистала всеми оттенками зеленого, от изумрудного до нежно-салатового. Она ярко переливалась под солнцем, и удивительно, что я не заметил его сразу. Передо мной стоял изумрудный дракон, редчайшее существо - и к тому же разумное.