Рожденный жить
Шрифт:
– Они не пощадят и вас… - звонко прокричала она, улетая, в последний раз глядя на своих подруг, в числе которых находилась Илзе. Сюда её привёл сам Тёмный, и то, какой была их встреча, удивляло и почему-то смешило её «новых подруг».
– Как ты нашла эту клетку? – спросила её другая девушка.
– Нашла? Меня просто привели, показали дорогу… Ой! – она тотчас встрепенулась, мысли закружились в голове, точно ветер, она почему-то решила, что было бы лучше молчать, - Да, ты права… Туман лишил меня всех воспоминаний! Ничего не могу упомнить, а что могу – будет не к месту! – злость из-за нового заточения почему-то не преследовала
– Однажды они заберут нас… Мы должны бежать! – уговаривала Илзе подруга.
– А я уверена, что всё будет хорошо! – мечтательно прошептала девушка, вновь представляя перед собой вчерашнего юношу, Лая, его странные глаза и роскошную одежду. «И как он мог всё это совершить? Такой хрупкий, как нераскрывшаяся роза, он сам ещё молод и не испил вкуса жизни! За что он лишает её других?» - думала она ночами, глядя в маленькое отверстие окна, но ответ по-прежнему оставался недоступным.
– Ты точно влюбилась! Не будь такой мечтательницей! Рано или поздно он проявит себя во всей красе!– сказала «подруга», глядя на то, как нежно смотрел Он в их сторону, когда обходил пленных.
– Это он сперва лишь такой хороший, а потом… Мне даже страшной предположить!
– Прости, Илзе, что я скажу такие слова, но лучше забудь этого… человека… - судорожно вторила пленённая, - Тебе же лучше будет. Поверь!
– А я просто верю, и ты не вправе мне запретить!
Думали ли девочки о побеге или вот так печально ждали последнего часа? А что они могли, если даже не знали, где находились в сей миг? Куда бежать, на какую сторону света? И есть ли спасение от тех сил, что уже поработили столько жизней? Конечно, были у них разные мысли. Но каменные стены не поддавались, и все слова оставались с ними, не переходя чертогов своей клетки.
– Он придёт за мной…
– Илзе, прекрати!
– Сердце чует, это не может быть ошибкой.
Но её слова вызывали лишь непонимание.
И однажды он пришёл, тихой тёмной ночью, под покровом беззвучных звёзд.
– На, поешь, изголодалась… - страдальчески произнёс парень, просовывая под каменный свод небольшой сверток с ломтями свежего хлеба. Он приносил такой каждый вечер, и голод едва ли мучил её. Чувства всё заглушали.
– Выпусти нас…
– Не могу.
– Зачем ты хочешь убить? – прозвучал её новый вопрос.
– Я не убийца…
– Но ты взгляни на свои руки!
– Что с ними?
– Ты снова не видишь «этого»? – дрожа, Илзе указала на маленькие красные точки.
Лай засмеялся.
– Это просто ткань, рисунок такой. Нынче сложно достать хорошие ткани. Довольствуемся, чем есть.
– Да не там… - она высунула руку через решётку, и их взгляды встретились снова.
– Скажи, сколько это будет длиться? Забери меня скорее других, дай умереть спокойно…
– Но куда? – его странные наивные вопросы удивляли девушку.
– У тебя кровь на руках, и ты отрицаешь это таким спокойным голосом?!
Парень снова заулыбался, обнажая при этом свои длинные острые зубы.
– И что с того?
– Неужто ты… Я думала сперва, что ошиблась… - её голос был тих и тонок, звучал среди каменный сводов, как арфа.
– Говори…
–
Я всё поняла. Ты – вампир! Алые глаза не врали…– Почему ты говоришь, что они такие? – снова изумился он и подошёл немного ближе, - Погляди сюда. Не бойся. Луна как раз освещает меня… Ну же, какого они цвета?
На Илзе смотрели две глубокие лазурные бездны.
– Но я видела…
– Этого не может быть! – он подошёл ещё ближе, нагнулся и посмотрел внутрь клетки, - А что ты тут делаешь? – был новый шокировавший его вопрос.
***
– Твои слова так странны! Я ничего не могу понять! – бормоча себе под нос, вымолвил Лай и вновь покачал головой.
Девушка, сидевшая напротив, лишь опустила глаза.
– Я не вру.
– Мой наставник не любит гостей… Я спрячу тебя.
– Спасибо, что вытащил из клетки и прости, что наговорила столько всего! Просто в Митисе эта история уже не нова, её знаю практически все, а ты…
– А я живу не в Митисе, - с лёгкой улыбкой сказал Лай, - Разве не так?
– Всего я не знаю…
– И ты говоришь, что уже видела меня?
– Уверяю…
– А я считал это просто сном… Однажды ночью было ужасно холодно. Я никак не мог заснуть, и тут явилась ты…
– Я помню, что снился кошмар, какие-то люди, нищие, много кровавых рек…
– Это всё правда!
– Куда же ты пойдёшь одна, среди ночи? Звёзды сегодня плохие, дороги почти не видать…
– Ты дал мне хорошую накидку. Не замёрзну. Теперь как-то дойду…
– Погоди!
Она обернулась. Лай с сожалением глядел на всю эту картину.
– Куда же ты пойдёшь? Останься!
– Я не могу… Меня обыскались родные…
– Но так ты хотя бы жива! – слова взяли новый аккорд, точно подчёркивая их весомую значимость.
– Как ты живёшь тут? – поправив взлохмаченные, не доходящие до плеч, волосы, спросила она, - Среди этого мрака и в полном одиночестве? У тебя нет ни друзей, ни родных…
– Видать, это судьба. Но я привык. За годы можно привыкнуть ко всему.
– А как живёшь ты? Каково это быть в Митисе?…
– Признаться, я его разлюбила!
– Тогда останься со мной! Хотя бы до утра, а утром я провожу…
Она нехотя согласилась и сбросила с плеч и пушистую накидку.
– Только будь осторожна и не попадись никому на глаза!
***
– Не думала, что твои глаза столько похожи на небо? – восторженно сказала она утром, - И что ты… - она коснулась бледной кожи юноши.
– Что я? – он снова стоял особняком, был молчалив и задумчив. Видать, сказались так годы одинокой тишины.
Они стояли на полянке. Напротив была гора.
– Так значит ты, вампир? – вспомнив, повторила она.
Лай нехотя кивнул.
– Казнишь?
– За что же?
– Люди не любят нас… Я не понимаю…
– И я! – девушка села на ближайший камень и какое-то время молча смотрела в зелень цветущих трав, - Я не считаю вас такими… - она снова помедлила, точно думая, не напрасно ли начинает этот разговор, - Просто в детстве я видела одного такого… Он был очень мал, и, возможно, я это всё придумала… Он бежал по городу весь в крови, был перепуган и по-детски слаб. Он сам ещё был ребёнок, а люди гнались вслед… Это ужасно! – вздохнула Илзе, - И потому я могу понять, почему ты немного избегаешь меня. Я ведь из них, людская, хоть и не разделяю их интересов. Я человек, а вы, наверное, относитесь к нам, не лучше нашего…