Сегодня будет Рождество,весь город в ожиданье тайны,он дремлет в инее хрустальноми ждет: свершится волшебство.Метели завладели им,похожие на сновиденье.В соборах трепет свеч, и пенье,и ладана сребристый дым.Под перезвон колоколовзабьется колоколом сердце.И от судьбы
своей не деться —от рождества волшебных слов.Родник небес – тех слов исток,они из пламени и света.И в мире, и в душе поэта,и в слове возродится Бог.Колдуй же, вьюга-чародей,твоя волшебная стихияпреобразит в миры иныевсю землю, город, и людей.Встречаться будут чудеса,так запросто, в толпе прохожих,и вдруг на музыку похожилюдские станут голоса.
Борис Пастернак
Рождественская звезда
Стояла зима.Дул ветер из степи.И холодно было Младенцу в вертепеНа склоне холма.Его согревало дыханье вола.Домашние звериСтояли в пещере,Над яслями теплая дымка плыла.Доху отряхнув от постельной трухиИ зернышек проса,Смотрели с утесаСпросонья в полночную даль пастухи.Вдали было поле в снегу и погост,Ограды, надгробья,Оглобля в сугробе,И небо над кладбищем, полное звезд.А рядом, неведомая перед тем,Застенчивей плошкиВ оконце сторожкиМерцала звезда по пути в Вифлеем.Она пламенела, как стог, в сторонеОт неба и Бога,Как отблеск поджога,Как хутор в огне и пожар на гумне.Она возвышалась горящей скирдойСоломы и сенаСредь целой вселенной,Встревоженной этою новой звездой.Растущее зарево рдело над нейИ значило что-то,И три звездочетаСпешили на зов небывалых огней.За ними везли на верблюдах дары.И ослики в сбруе, один малорослейДругого, шажками спускались с горы.И странным виденьем грядущей порыВставало вдали все пришедшее после.Все мысли веков, все мечты, все миры,Все будущее галерей и музеев,Все шалости фей, все дела чародеев,Все елки на свете, все сны детворы.Весь трепет затепленных свечек, все цепи,Все великолепье цветной мишуры……Все злей и свирепей дул ветер из степи……Все яблоки, все золотые шары.Часть пруда скрывали верхушки ольхи,Но часть было видно отлично отсюдаСквозь гнезда грачей и деревьев верхи.Как шли вдоль запруды ослы и верблюды,Могли хорошо разглядеть пастухи.– Пойдемте со всеми, поклонимся чуду, —Сказали они, запахнув кожухи.От шарканья по снегу сделалось жарко.По яркой поляне листами слюдыВели за хибарку босые следы.На эти следы, как на пламя огарка,Ворчали овчарки при свете звезды.Морозная ночь походила на сказку,И кто-то с навьюженной снежной грядыВсе время незримо входил в их ряды.Собаки брели, озираясь с опаской,И жались к подпаску, и ждали беды.По той же дороге чрез эту же местностьШло несколько ангелов в гуще толпы.Незримыми делала их бестелесность,Но шаг оставлял отпечаток стопы.У камня толпилась орава народу.Светало. Означились кедров стволы.– А кто вы такие? – спросила Мария.– Мы племя пастушье и неба послы,Пришли вознести Вам Обоим хвалы.– Всем вместе нельзя. Подождите у входа.Средь серой, как пепел, предутренней мглыТоптались погонщики и овцеводы,Ругались со всадниками пешеходы,У выдолбленной водопойной колодыРевели верблюды, лягались ослы.Светало. Рассвет, как пылинки золы,Последние звезды сметал с небосвода.И только волхвов из несметного сбродаВпустила Мария в отверстье скалы.Он спал, весь сияющий, в яслях из дуба,Как месяца луч в углубленье дупла.Ему заменяли овчинную шубуОслиные губы и ноздри вола.Стояли в тени, словно в сумраке хлева,Шептались, едва подбирая слова.Вдруг кто-то в потемках, немного налевоОт яслей рукой отодвинул волхва,И тот оглянулся: с порога на Деву,Как
гостья, смотрела звезда Рождества.1947
Петр Ершов
Ночь на Рождество Христово
Светлое небо покрылось туманною ризою ночи;Месяц сокрылся в волнистых изгибах хитона ночного;В далеком пространстве небес затерялась зарница;Звезды не блещут.Поля и луга Вифлеема омыты вечерней росою;С цветов ароматных лениво восходит в эфир дым благовонный;Кипарисы курятся.Тихо бегут сребровидные волны реки Иордана;Недвижно лежат на покате стада овец мягкорунных;Под пальмой сидят пастухи Вифлеема.
Первый пастух
Слава Сидящему в вышних пределах Востока!Не знаю, к чему, Нафанаил, а сердце мое утопает в восторге;Как агнец в долине, как легкий олень на Ливане, как ключ Элеонский, —Так сердце мое и бьется, и скачет.
Второй пастух
Приятно в полудни, Аггей, отдохнуть под сенью ливанского кедра;Приятно по долгой разлуке увидеться с близкими сердцу;Но что я теперь ощущаю… Словами нельзя изъяснить…Как будто бы небо небес в душе у меня поместилось;Как будто бы в сердце носил я всезрящего Бога.
Первый пастух
Друзья! воспоем Иегову,Столь мудро создавшего землю,Простершего небо шатром над водами;Душисты цветы Вифлеема,Душист аромат кипариса;Но песни и гимны для Бога душистей всех жертв и курений.И пастыри дружно воспели могущество БогаИ чудо творений, и древние лета…Как звуки тимпана, как светлые воды – их голоса разливались в пространстве.Вдруг небеса осветились —И новое солнце, звезда Вифлеема, раздрав полуночную ризу небес,Явилась над мрачным вертепом,И ангелы стройно воспели хвалебные гимны во славу рожденного бога,И, громко всплеснув, Иордан прокатил сребровидные воды…
Первый пастух
Я вижу блестящую новую звезду!
Второй пастух
Я слышу хвалебные гимны!
Третий пастух
Не бог ли нисходит с Сиона?..И вот от пределов Востока является ангел:Криле позлащены, эфирный хитон на раменах,Веселье во взорах, небесная радость в улыбке,Лучи от лица, как молнии, блещут.
Ангел
Мир приношу вам и радость, чада Адама!
Пастухи
О, кто ты, небесный посланник?.. Сиянье лица твоего ослепляет бренные очи…Не ты ль Моисей, из Египта изведший нас древлеВ землю, кипящую млеком и медом?
Ангел
Нет, я Гавриил, предстоящий пред Богом,И послан к вам возвестить бесконечную радость.Свершилась превечная тайна: Бог во плоти днесь явился.
Пастухи
Мессия?.. О радостный вестник, приход твой от Бога!Но где, покажи нам, небесный младенец, да можем Ему поклониться?
Ангел
Идите в вертеп Вифлеемский.Превечное слово, его же пространство небес не вмещало, покоится в яслях.И ангел сокрылся!И пастыри спешно идут с жезлами к вертепу.Звезда Вифлеема горела над входом вертепа.Ангелы пели: «Слава сущему в вышних! мир на земли, благодать в человеках!»Пастыри входят – и зрят Непорочную Матерь при яслях,И Бога-младенца, повитого чистой рукою Марии,Иосифа-старца, вперившего очи в превечное слово…И пастыри, пад, поклонились.1834
Лев Толстой
Чем люди живы
Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев: не любящий брата пребывает в смерти (1 Ин. III, 14).
А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое: как пребывает в том любовь Божия? (III, 17)
Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиной (III, 18).
Любовь от Бога, и всякий любящий рожден от Бога и знает Бога (IV, 7).
Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь (IV, 8).
Бога никто никогда не видел. Если мы любим друг друга, то Бог в нас пребывает (IV, 12).
Бог есть любовь, и пребывающий в любви пребывает в Боге, и Бог в нем (IV, 16).
Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец; ибо не любящий брата своего, которого видит, как может любить Бога, которого не видит? (IV, 20)