Рождественская невеста

– Я очень надеюсь, - сказала Элен, - что смогу подружиться с моей невесткой. Джеральд, если то, что Вы сказали вчера, было сказано серьезно и искренне... Вы действительно сможете простить меня? Простите?

Он улыбнулся. Вся теплота привязанности и доверия, которые она привыкла видеть на его лице, появились снова.

– Присс был права, - сказал он.
– Она так часто бывает права. Постоянное чувство обиды на Вас - было единственным изъяном в гармонии с самим собой. Я принял своего отца таким, каким он был, и мне больше не причиняют боль воспоминания о его неприязни. Мне нравится человек, которым я стал, даже если я не такой, каким меня хотел видеть отец. И я вернул воспоминания о моей матери. Она не бросала меня, Элен. Она была выслана моим отцом, и ей было запрещено видеть меня или общаться со мной любым способом. Я посетил своих тетушек и узнал правду от них.

– О, Джеральд!
– сказала Элен, чувствуя всю прежнюю боль за его разочарования.

– Когда-нибудь, - сказал он, - возможно, я смогу рассказать Вам всю историю. Она доставила боль, но и принесла окончательную гармонию. Моя мать любила меня. И Вы любили меня. Я думал об этом в эти дни и, наконец, осознал, что это правда. Вы были очень добры ко мне, и не из-за тайных помыслов, как я думал до сих пор. Вы не плели интриг. Вы просто были молодой и одинокой. Но даже если все мои худшие опасения по поводу моей матери и Вас были верны, Элен, они не явились бы причиной моей неудавшейся, несчастной жизни, на которую Вы, по Вашему мнению, обрекли меня. Я человек со своим мнением и собственными желаниями. Все мы должны прожить жизнь с картами, которые нам раздали. Все мы, большинство из нас, имеем шанс построить жизнь так, как мы хотим. Вы не были бы в ответе за мою неудавшуюся жизнь, в ответе был бы я.

– Вы великодушный человек, - сказала она.

– Нет, - покачал он головой.
– Всего лишь повзрослел, я надеюсь. Вы действительно отказывали себе в счастье в течение тринадцати лет, Элен?

– Я не заслуживала счастья.

– Вы заслуживаете его.
– Он покружил ее снова.
– И счастье Ваше, стоит только захотеть, не так ли? Я верю, что Доунс любит Вас, Элен. Я не хотел бы раскрывать тайны, но Вы, так или иначе, должны знать. Он сказал Присс и мне, когда приехал в Брукхёрст, что любит Вас. С самого нашего приезда мы видим, что это правда. Знаете, этот человек подходит Вам. Он сильный и напористый, но вместе с тем тонко чувствующий и любящий. Это - совершенное сочетание. Вы должно быть счастливы, что ждете ребенка? Я помню, как Вы делились со мной своим разочарованием, когда только вышли замуж за отца и чувствовали, что не можете говорить с ним на эту тему. Помню, как Вы хотели ребенка! И насколько Вы были добры с детьми, с которыми сталкивались, включая меня.

– Я начала бояться стать матерью, - сказала она ему.

– Не надо.
– Она внезапно поняла, что их роли полностью поменялись. Он стал утешать, убеждать, чтобы она поняла, что была способна любить, и достойна любви.
– Все малыши здесь обожают Вас, Элен, включая Питера, который стесняется почти всех взрослых, кроме Присс и меня. Сегодня во время игр, он боролся с остальными детьми за право держать Вас за руку. Вы будете замечательной матерью.

– Но я такая старая, - сказала она, скорчив недовольную мину.

– Бог или, если хотите, природа не делает ошибок, - ответил он.
– Если Вы способны стать матерью в Вашем возрасте, тогда Вы не так стары, чтобы быть ею. Наслаждайтесь этим. Быть родителем замечательно, Элен. Изнурительно, устрашающе и замечательно. Как сама жизнь.

– Джеральд, - начала она. Но сказать было больше нечего. Иногда чувства были превыше слов. И в данный момент ее чувства вызывали слезы.
– О, Джеральд.

Он улыбнулся.

* * *

– Что ты хочешь сделать?

Эдгар склонил свою голову ближе к жене, хотя услышал ее совершенно ясно. Бал закончился, гости, которые не оставались на ночь, уже разъехались, а остальные направились в свои покои. Слуги были проинструктированы оставить уборку до утра. И Эдгар горел желанием поскорее добраться до постели. Элен сияла весь вечер, особенно после вальса, который он хотел станцевать с ней, но она отдала предпочтение своему пасынку. Она выглядела еще прекраснее, чем обычно. Эдгар определенно был влюблен.

– Я хочу покататься на коньках, - повторила она.

– На коньках?
– удивился он.
– В час ночи? После головокружительного дня? Пройти милю до озера, и еще одну обратно? В ледяной холод. Когда ты беременна. Ты сошла с ума?

– Эдгар, - сказала Элен, - не будь скучным. Это так буржуазно, чувствовать, что нужно лечь спать просто, потому что поздно, и у человека был трудный день, а снаружи холодно.

– Буржуазно?
– переспросил он.
– Я заменил бы его словом нормально.

Элен закружилась, привлекая всеобщее внимание, хлопнула в ладоши и подняла руки.

– Это ведь Рождество, - сказала она, - и прекрасная ночь. Бал окончен, но ещё не глубокая ночь. Эдгар и я хотим покататься на коньках. Кто еще пойдет?

Все выглядели такими же ошеломленными, как и Эдгар, когда она впервые упомянула об этом безумии. Но через мгновение он увидел, что идея привлекла всех так же, как и его. Молодежь почти сразу же восторженно приняла ее, потом несколько из старших пар переглянулись с сомнением, робко, вопросительно.

– Это одна из лучших идей, которые я услышал за сегодняшний день, дочка, - сказал мистер Доунс, потирая руки.
– Летиция, моя дорогая, как Вы находите идею о прогулке к озеру?

– Я нахожу ее весьма занимательной, Джозеф, - спокойно ответила миссис Кросс.
– Но я надеюсь, что будет не только прогулка. Я уже много лет не каталась на коньках и склоняюсь к тому, чтобы попробовать снова.

Так-то вот. Большая часть их компании решила пойти, кроме нескольких пар постарше, достаточно мудрых, чтобы не поддаваться повальному безумию. В час ночи отправиться кататься на коньках!

– Вот видишь, Эдгар?
– сказала его жена.
– Не все такие же скучные и благоразумные, как ты.

– Или буржуазные, - добавил он.
– Я не должен позволять тебе кататься на коньках, Элен, или еще как-то напрягаться сегодня. Ты носишь ребенка. Ты точно умеешь кататься?

– Любимый, - сказала она, - я проводила зимы в Вене. Как ты думаешь, я там развлекалась? Конечно, я умею кататься на коньках. Ты хочешь, чтобы я научила тебя?

Любимый?

– Я провожу тебя наверх, - сказал он, предлагая руку.
– Ты переоденешься во что-нибудь теплое. Мы пойдем к озеру спокойным шагом, и ты немного покатаешься на коньках с моей поддержкой. Ты не подвергнешь свое здоровье большему риску, чем это. Ты поняла меня, Элен? Я должно быть сошел с ума, раз согласился на такую авантюру.

– Я сказала, что заставлю тебя побеспокоиться своими забавными капризами, Эдгар, - сказала она, с сияющей улыбкой.
– Ключевое слово здесь - забавными.
– Она взяла его под руку.
– Я не буду рисковать безопасностью твоего наследника, не бойся. Он или она, важнее для меня, чем что-либо еще в жизни. Но я не желаю отпускать Рождество. Возможно, никогда не отпущу. Я буду повсюду носить со мной Рождество, каждый день до конца моей жизни. Веточку остролиста за одним ухом, омелы - за другим.