Рождественский сюрприз. Сборник

И она прыгнула в свою машину, прежде чем я успела на нее нехорошо посмотреть. Нарочно оставила меня с этим придирчивым грубияном!

Грубиян проводил ее взглядом и повернулся ко мне.

– Значит, еще раз: почему я помогаю этой тошнотворной праздничной чепухе?

Я наклонила голову.

– Может, потому, что у вас есть сердце, Коул?

– Ерунда, свое сердце я отдал в прошлом году и не получил обратно, – сосед подмигнул, сверкнув озорной улыбкой, от которой у меня чуть-чуть закружилась голова.

Грубиян Коул действительно был дьявольски хорош собой.

– Хорошо хоть, что силу себе оставили, – не удержалась я.

Он оглядел уже развешанные украшения и гирлянды.

– Слушайте, ну вот серьезно, зачем вам это? Столько работы! Почему просто не сходить куда-нибудь полюбоваться иллюминацией?

– Если бы все так рассуждали, из жизни исчезла бы радость. Иногда нужно решиться на перемены, а не ждать их… – Я старалась не обращать внимания на взбурлившие эмоции, зная, что мною движет не только жажда перемен. – Кроме того, у меня есть свои причины.

Коул приподнял бровь.

– Любите быть в центре внимания?

– Если это означает делать других счастливыми, тогда да, просто обожаю, – я прищурилась. – А раз вы не желаете участвовать в «линии света» на нашей улице, не удивляйтесь, увидев за окнами плачущих от разочарования детей. Жалкое зрелище – один только ваш дом будет темным, как заброшенный сарай.

– В нашем квартальце всего пять домов, и ни в одном из них не зажигали свет уже несколько месяцев…

Указывая на дома по очереди, я заговорила:

– Сын Мартинсов приедет в выходные вешать украшения. Мартинсы зимуют во Флориде, но их сын до сих пор приезжает и протягивает несложную подсветку, которая включается таймером. Экерманы обращаются в специализированную компанию, зато старая миссис Беккер вешает свои гирлянды сама, хотя ей скоро стукнет восемьдесят. Сборы идут на благотворительность, и, поверьте, очень красиво, когда сияет весь квартал, а ярче всех – мой двор. Вы единственный ведете себя как Скрудж.

– Моя совесть это как-нибудь переживет. Кстати, спасибо, что предупредили. – Сосед согнулся и полез на заднее сиденье. – Давайте уж достану… – Я смотрела, как он медленно и осторожно вынимает из салона первого увесистого солдатика. – Куда его?

– Слева от двери, пожалуйста. А второго справа. Пусть несут караул и охраняют дом, – я усмехнулась.

– Прелестно, – сосед хмыкнул. Выгрузив Щелкунчика у двери, он вернулся к машине. – Подумать только, а я недавно установил у себя охранную систему! Знай я, что такие страшилища будут блюсти порядок, я бы не парился…

Дождавшись, когда второй солдат был водружен на положенное место, я сказала:

– Ну, спасибо вам за помощь.

Сосед вытаращил глаза.

– Может, теперь Санта-Клаус взглянет на меня поблагосклоннее…

Отчего-то я почувствовала себя обязанной что-нибудь предложить в качестве благодарности.

– Может, вы хотите зайти? На бокал вина?

Что я творю?!

Коул поскреб подбородок и посмотрел на свои ботинки.

– Честно говоря, я не могу, у меня, гм, встреча.

– Или же вас не тянет в гости к чересчур зубастой соседке, – делано засмеялась я, проклиная себя за глупое приглашение. – А все-таки почему вы так ненавидите рождественскую иллюминацию?

– Прежде всего, она собирает ненужную толпу, а у себя дома я хочу иметь возможность расхаживать в трусах, не беспокоясь, что меня увидят через окно.

– Надо теперь перестать праздновать Рождество, чтобы вы могли ходить без штанов?

– А я не знал, что переезжаю в деревню Санта-Клауса!

Я не удержала улыбки.

– Справедливо. Ладно, спасибо за помощь.

– Обращайтесь, – Коул кивнул и пошел к себе через улицу.

Я смотрела ему вслед, любуясь мускулистой спиной и подтянутой задницей. Отчего-то мне живо представилось, как сосед расхаживает по дому в одних трусах под «Звените, колокольчики», несущуюся с моей лужайки.

Глава 2 Коул

Все мужики бреют не только щеки, правильно?

Пришло время ежемесячного тримминга. Раздевшись, я встал перед зеркалом в ванной и помедлил, оценивая результаты нелегких трудов в тренажерном зале.

Включив бритву, я подумал о своей двинутой соседке. Я, конечно, на нее наехал, но вообще эта Джози чертовски привлекательна. К сожалению, она напомнила мне особу, которую я очень хотел забыть, и от этого рядом с Джози чувствовал себя принужденно.

Украшает небось сейчас елку, пока я тут ровняю волосню вокруг своей елки…

Посмеиваясь, я повел бритвой по низу живота, когда вдруг стало темно. Свет в ванной погас.

– Какого хрена?

От неожиданности я проехался бритвой там, где не собирался. Выключив бритву, я вышел из ванной и увидел, что вырубился свет во всем доме.

Я взглянул в окно – вся улица погрузилась в первородный мрак. И тут меня осенило: Джози, больше некому! Сегодня первый вечер ее иллюминации, буквально ослепившей меня, когда я возвращался после встречи с приятелями в баре. Включила она свои штучки-дрючки, и весь квартал остался без электричества! Улавливаете связь?

Ни черта не видя, я ощупью подобрался к шкафу и вытащил джинсы. Кое-как засунув в них ноги, я через голову натянул первую попавшуюся фуфайку.

Осторожно спустившись на первый этаж, я нашарил под кухонной раковиной фонарик и решительно направился в дом напротив. В соседних домах, по-моему, не было ни души: фигурки во дворах стояли, но внутри царила тишина. Похоже, Джози удалось оставить без электричества весь район.

Соседка, воинственно подбоченившись, уже стояла на крыльце, будто ожидая моего прихода.

– Ну что, довольны? – услышал я вместо приветствия. – Ваше желание сбылось! Не только у меня все погасло, но и целая улица темная. Рады?

Она что, винит в замыкании меня?! Я встряхнул головой.

– Ага, я рад и счастлив. Обожаю писать статьи в темноте, когда поджимают сроки. Особенно когда не заряжен ноутбук, в котором у меня рукопись. Небось не в первый раз обесточиваете весь квартал?

– Нечего на меня валить! Не моя вина, что свет погас. Это все ваш дурной глаз, а не небольшой перерасход электричества!