Розыгрыш или реальность

— Оррари, ты не разделишь со мной завтрак? — вежливо поинтересовалась у эшмерки.

— Боюсь, что ваша еда мне не подойдет, атана. Я ем то, что шевелится и ползает, ну, может быть, летает. Спасибо, что предложили разделить с Вами стол, — она поклонилась, отошла в сторону и застыла как в почетном карауле, вытянувшись по струнке.

— Оррари, я не могу, есть, если ты будешь там стоять статуей. Присядь, пожалуйста…

— Атана, никаких «пожалуйста и извините». Мне удобнее стоять. Ешьте. Время, отведенное на завтрак, истекает. У Вас семь минут, сорок секунд. Это, по вашему времяисчислению. Командор ар Айдар, приказал изучить терранийские обычаи, систему измерения и многое другое, чтобы Вам было привычней.

Что-либо ещё спрашивать пока воздержалась. И с удовольствием принялась есть то, что мы называем «мюсли». Запить мне дали стаканом апельсинового фреша.

После завтрака Орарри повела меня в медицинский отсек. Шли мы молча. Я обдумывала первостепенные вопросы, которые хочу задать ар Шалу при этой встречи. Оррари шла впереди меня, показывая путь. Если в первый раз я шла по этим коридорам, переполненная эмоциями, и ничего не запомнила, то сейчас целенаправленно фиксировала маршрут в своей голове.

Доктор уже ждал меня. Поздоровавшись, он предложил мне зайти в манипуляционный кабинет. Это название сразу напомнило мне, что я ведь здесь не только для общения. Меня должны подготовить за два дня к межгалактическому перелету, чтобы он пагубно не сказался на состоянии здоровья. Орарри он оставил за дверью.

— Командор ар Айдар выделил Вам рабыню? — закрыв дверь за инопланетянкой, спросил доктор.

— У вас на Тимерре процветает рабство? — вопросом на вопрос ответила ему.

— Нет, но на разных планетах вне Союза Единства Разумных Рас — да. Если командор выкупил её как рабыню, то таковой она останется навсегда.

— А если дать ей вольную?

— Спросите её, захочет ли она получить свободу? — хитро улыбнулся ар Шал. — Присядьте, вея Карина, вот сюда.

Он указал на плоскую мерцающую белым светом поверхность.

— Так, хорошо. Снимите обувь и ложитесь ровненько на спину.

Я сделала то, что он сказал. Почему? Потому что во мне жила надежда вернуться домой. Я посчитала, что будет разумным добровольно согласиться на это. Командоры сказали, что сведения о моей планете можно узнать в столице СЕРР, но туда можно было попасть только совершив межгалактический перелет. И какой у меня был выбор? Вопрос с бегством на Терру отпал, как бесперспективный. Остается только действовать по ситуации и принимать решения самой, пусть даже под давлением обстоятельств или же кардинально всё закончить. Умереть я была не готова, не настолько критичной была ситуация. Меня не пытали, ничего жутко непотребного со мной не делали, чтобы это могло сломить мою психику. Вся ситуация в целом была терпима.

— Эрл, вы поясните, что вы собираетесь делать? — насторожено следила за действиями мужчины.

Неизвестность всегда пугает и медицинские манипуляции не исключение. Ведь я же не врач и представления не имею, больно мне будет или нет? Боль я не люблю, как любой нормальный человек, ну, если он не является мазохистом.

— Да, вея, поясню. Не беспокойтесь. Сейчас вы погрузитесь в глубокий сон, а я проведу ряд манипуляций, направленных на укрепление вашего хрупкого организма. Я внедрю вам усиливающие импланты. Через некоторое время после пробуждения у Вас появится боль, но это нормально. Интенсивность её будет терпимой, — быстро уточнил он, увидев, как я побледнела после упоминания о боли. — Организм должен «переболеть», чтобы стать крепче. Нервные окончания будут принимать сигналы несколько по-иному. В результате Вы станете физически выносливей, у вас откроются скрытые резервы организма. Хотя мне сложно спрогнозировать ваши возможности и способности, которые сейчас заблокированы. Вы сплошная загадка, вея.

— А если я хочу остаться такой как есть? Не хочу становиться каким-то биомодулированным организмом, — насупилась на планы доктора и приподнялась с поверхности.

— Вея Карина Евгеньевна, Вы же разумны и должны понимать, что Вам на благо в сложившейся обстановке. Если это Вас успокоит, то скажу, что каждый на этой орбитальной станции и на корабле, где Вы скоро окажитесь, имеет подобные импланты с рождения. Иначе были бы невозможны межгалактические перелеты. Что Вас так пугает? — участливо спросил он, при этом жестом предложил мне лечь на поверхность.

— Моя дальнейшая судьба, эрл, — тяжело вздохнув, я легла на мерцающую поверхность, которая изменила цвет и стала приятного спокойного зеленого оттенка.

— Я не берусь прогнозировать Вашу судьбу, вея. Это не в моих силах. Могу только сказать, что вас ждет сейчас — вы окажетесь закрытой в коконе, но это только на время проведения процедуры. Вы не должны дёргаться и не пытайтесь встать. С целью Вашей безопасности я зафиксирую руки и ноги, — проговаривая всё это, он нажимал кнопки на консоли и вводил данные на собственном эларе. — Приятных снов, вея.

С этими словами по периметру прямоугольной плоскости, на которой я лежала, выдвинулись бортики, которые сомкнулись надомной в свод. Укол в шею и я уплыла в крутящемся ярком калейдоскопе в мир снов без сновидений.

Моё пробуждение было тяжелым. Я услышала голоса, разговаривающие на повышенных тонах.

О, это доктор оправдывается перед командорами: «Я и так все предусмотрел. Но таковы адаптивные способности пациента. И, нет, лучше её оставить здесь под медицинским наблюдением. Да, я понимаю, что заслуживаю взыскания. Ваше право, командоры».

Слова доносились то громче, то тише. Речь то была понятной, то ускользало понимание, как и сознание. И всё-таки доктор обманул. Боль была сильной и, кажется, ею охвачена каждая клеточка тела.

Снова болезненный укол и я погрузилась в темноту, чтобы проснуться среди ночи от попискивающего звука датчиков и боли во всем теле, как бывает при тяжелом гриппе. Я была не одна. С двух сторон от меня лежали на краешках кровати командоры, прижимая меня каждый к себе. Было тепло и уютно в этом коконе из переплетенных рук. Сейчас спящие, они меня не пугали. Стоило мне шевельнуться, оба открыли глаза, которые светились в темноте как у хищников. О, я ведь тоже теперь вижу в темноте!

— Карина, что случилось? — сонно спросил Берк.

— Тебе плохо, где больно? — это уже Херон с беспокойством оглядывает меня.

— Терпимо, — мой хриплый голос прорывается через воспаленное, сухое горло. — Я хочу пить.

Херон поднялся с кровати, и сразу стало очень холодно. Меня стал бить озноб.

— Малышка, потерпи, сейчас он вернется, — встревоженный голос Берка и объятия стали ещё крепче, словно он хочет вдавить меня в себя.

— Попей, — вернулся Херон и, придерживая мою тяжелую голову широкой ладонью, дал напиться.

— Почему вы здесь? — спросила обоих, стуча зубами от холода.

Ответил Херон.

— Потому что наша вея нуждается в нас. Мы можем разделить с тобой твою боль, Карина.

Чуть позже, когда я немного согрелась, и мое сознание стало отходить от наркоза и обезболивающих, я заснула спокойным сном выздоравливающего человека.

Следующее пробуждение было уже днем. Командоров не было. Возле кровати стояла Оррари, которая увидев, что я проснулась, бросилась за доктором.

Ар Шал подошел к моей кровати, на которой я присела, облокотившись спиной о высокий валик.