Рубиновые звезды

О том, что можно заявление укрыть, заволокитить, или отказать, такой мысли у майора даже не возникло. После заслушивания доклада о проделанной работе, и, сделав несколько звонков, – в случае расхождения с зафиксированным в объяснении и услышанным по телефону, подполковник мог выехать к потерпевшим, либо свидетелям лично. А если бы он еще и сам раскрыл «это преступление века», а в том, что он мог это сделать, майор не сомневался, – то-о то-о-гда-а…

Чтобы произошло-бы в таком случае майору думать не хотелось. Он был на хорошем счету, – от добра добра не ищут, – и мечтал взобраться на следующую перекладину служебной лестницы.

Минут через пятнадцать, опергруппа в назначенном руководством составе, на уазике защитного цвета без опознавательных знаков принадлежности к государственному ведомству, выехала в сторону станицы. За рулем – оперуполномоченный Богачев. Старший оперуполномоченный Халатов на «штурманском», изучал список неблагополучных лиц, да задумчиво посматривал в панораму лобового стекла. Кинолог Коняев, участковый Анисимов и эксперт Петров с блестящим чемоданом сгрудились позади. Овчарка Рада ерзала в ногах у Коняева.

На выезде из города они заправили автомобиль, и за тридцать минут доехали к месту происшествия. Машина плавно остановилась у калитки. Участок Моховых представлял собой правильный, обнесенный забором, прямоугольник в пятнадцать соток. Дом смотрел фасадом сквозь покрашенную часть забора, чуть левее от калитки, на узкую улицу. Правую, переднюю сторону двора, за широкими, перекошенными воротами, в какие мог въехать трактор или грузовик, занимал сеновал. За ним приютились коровник и небольшой сарайчик. Одна половина его служила курятником, вторая – гусятником. Неподалеку от строений, в правом углу двора находилась утлая будка, вся в светлой шерсти, застрявшей в углах и прочих древесных занозах. На цепи бесилась рыжая собака. За домом и постройками виднелся пустырь огорода, и серые садовые деревья у сетки, отгораживающей от соседей.

– Ты смотри, как разрывается. Не съест нас, зверюга? А, Дмитрич? – обратился Халатов к участковому. Сидящая Рада настороженно поводила ушами.

– Да не должна, вроде… Ты гляди, бойкая какая. Как же ты, псина, гусей-то проворонила? – довольно произнес Анисимов. Он не любил поездки в райотдел и втайне радовался, что его забрали с никому не нужного изучения приказов и инструкций к ним. После ознакомления начиналась сверка текущих показателей и обязательная накачка личного состава. А еще тому, что подвернулась оказия для поездки домой, и не нужно шлепать до гаишников, – чтоб посадили на попутку, – или ждать рейсового автобуса. А, по домам, – он походит. И с людьми поговорит. Это он любил.

Конец ознакомительного фрагмента.