Ручной Привод
Шрифт:
Петух тщательно обдумал предложение, после чего сделал шаг назад.
– Вот так вот, – хмуро произнесла девушка и медленно вышла из курятника.
Делиться с Карбидом посетившей его идеей Ясень не хотел. Ни с кем не хотел. И не потому, что ее следовало «оформить» – мысль вполне сложилась, просто Виктор хотел все сделать сам.
Потому что лавры, слава и награда достаются только победителю. Потому что назначение на высокий пост не гарантирует безусловного послушания подчиненных. Потому что авторитет нарабатывается умом, решительностью и мужеством. А еще – победами. Никто не пойдет за
Расставшись с Карбидом, Ясень спустился в подвал и занял позицию напротив дверей Ручного Привода.
«Как мальчишка!»
Нет, как человек, которому не нужны ни помощь, ни советы.
«Вы хотели знать, на что я способен? Устраивали мне проверочки? Экзамены? Хорошо, я покажу!»
Но показать сразу не удалось. Примерно час Ясень томился в укрытии, ожидая, когда механик покинет пост. Сначала топтался, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, представляя, в какое изумление повергнет Карбида. Затем присел на пол, прокручивая в голове детали предстоящей операции. В последние пятнадцать минут играл в «Тетрис» на мобильном, прикидывая, не сгонять ли перекусить? Черепаныч выбрался из Ручного Привода в тот самый момент, когда ожидание превратилось в пытку.
«Пора!»
Виктор не знал, надолго ли ушел механик, а потому не собирался терять ни секунды.
Едва Черепаныч скрылся за углом, Ясень открыл дверь и проник внутрь.
«Думаете, не справлюсь? Еще как справлюсь!»
Его знаний Ручного Привода, полученных во время инструктажа наверху, должно было хватить на то, чтобы осуществить задуманное. А тот факт, что подобное вторжение в «искру», мягко говоря, не приветствовалось, Ясеня не особенно смущал:
«Прямого запрета нет, а победителей не судят!»
Виктор подошел к панели управления.
– Так, сначала эту бандуру нужно включить.
Рычаг с пометкой «запуск» располагался справа. Удобно для всех, кроме Ясеня, однако дергать за него Виктор не собирался. Не все так просто: защита от несанкционированного включения в Ручном Приводе была устаревшей, но надежной. Сначала нажать две неприметные кнопочки сбоку, затем тумблер, а уже потом рычаг.
Агрегат загудел.
– Отлично. Теперь прицеливание.
Ясень покрутил ручки, и на экране возникли плавающие в Отстойнике «искры».
– Выбираем нужную… Ага, вот так…
Несмотря на примитивную конструкцию, работал Ручной Привод идеально. Нужная «искра» по специальному каналу выскользнула из Отстойника и оказалась в колбе черного стекла, ярко осветив ее изнутри. Словно лампочка зажглась. Или малюсенькая звезда.
«Получилось!»
Но радоваться рано, следующий этап гораздо сложнее. Виктор надел шлем – три выходящих из него провода вели в медное основание стеклянной колбы, – закрыл глаза и сосредоточился.
«Андрей! Ты меня слышишь?»
За те несколько часов, что прошли с момента обмена, «искра» Веснина должна была успокоиться, отойти от шока, избавиться от ужаса дезориентации, всегда сопровождающего потерю тела. Избавиться от страха. Разговаривать с «искрой» сразу после обмена – занятие бессмысленное, а вот сейчас диалог возможен.
«Андрей!»
Закрытые глаза слепит белое сияние. Застит пелена чистого, без примесей, света. Самого чистого во Вселенной.
«Андрей! Ответь! Андрей!»
«Кто здесь?»
В сгустке бессмертного света возникли едва заметные тени, медленно
складывающиеся в контуры юношеского лица. «Искра» машинально пыталась принять привычный облик.«Андрей, поговори со мной! Меня зовут Виктор».
Узнать у «искры», кто ее вытеснил, невозможно, эта борьба проходит на таких уровнях, где имена бессмысленны. Однако Ясеня «наездник» не интересовал. Он искал другое.
«Андрей!»
«Кто вы, Виктор? Где вы? – Сложенное из теней лицо стало более четким. – И где я?»
«Разве тебе не объяснили? Другие „искры“?»
Пауза.
«Я умер?»
«Нет. Пока нет».
«Тогда что случилось?»
«Это мы и пытаемся выяснить. Мы хотим помочь тебе, Андрей».
«Кто вы?»
«Врач, разумеется».
«Что со мной?»
«Ты в коме. Но мне нужно, чтобы ты ответил на несколько вопросов».
«Для чего?»
«Я постараюсь вытащить тебя, Андрей, но для этого мне нужны психологические зацепки, понимаешь?»
«С трудом».
«Вот и хорошо. Все-таки врач из нас двоих – я. Итак, Андрей, слушай первый вопрос…»
Как и ожидал Сергей, Грыгадзе привез его в место, где можно «говорить» без помех. Покинув шумный центр, бандиты направились на восток, в один из промышленных районов Москвы. Когда-то здесь непрерывно коптили небо трубы, а заводы давали работу многочисленным обитателям окрестных спальных кварталов. Теперь же эта зона была безлюдной настолько, что даже милицейские патрули предпочитали ее не посещать. «Мерседес» остановился в узком тупике, окруженном со всех сторон высокими заборами. Ни лишних ушей, ни лишних глаз, ни видеокамер – идеальное, на взгляд Веснина, место.
Давид имел аналогичное мнение.
Во время дороги о делах не говорили. Телохранители привычно помалкивали, Грыгадзе несколько раз звонил по мобильному, но говорил не на русском, а посему, о чем шла речь, Сергей не понял. Но его это не особенно волновало – что бы там ни затевал уголовник, ничего толкового он сделать не успеет. А болтать о том, что с ним в машине сидит неудавшийся покойник, тоже не станет, во всяком случае до тех пор, пока не разберется в ситуации. Ну а «разобравшись», болтать не будет тем более.
Впрочем, одну из тем, которые затрагивал Давид во время своих гортанных переговоров, Веснин знал наверняка – Грыгадзе пытался узнать, куда подевались его люди.
Именно с этого вопроса бандит и начал разговор, когда они с Сергеем вышли из «Мерседеса».
– Мои люди исчезли.
– Двое парятся в малосимпатичном подвале, а один нигде не парится, потому что слишком много о себе возомнил, – не моргнув глазом, соврал Веснин. – Если все у нас с тобой пройдет нормально, получишь двух бойцов в целости и сохранности, только немножко побитыми.
Обман преследовал две цели. Во-первых – дипломатическую, следует показать Грыгадзе, что он, Сергей, не отморозок и с ним можно договариваться. А во-вторых – этическую, неудобно начинать встречу фразой: «Знаешь, Давид, я только что замочил твоих людей. Поговорим о деньгах?»
– Кого вы грохнули?
– Ираклия. К сожалению, он не сразу понял, что сопротивление не имеет смысла.
– Сопротивление кому? – поинтересовался уголовник. – Тебе, что ли?
– Мой папа тяжкими трудами скопил сто лямов, – с улыбкой произнес Веснин. – Неужели ты думаешь, что он не познакомил меня с людьми, способными решить столь несложную проблему?