Рука судьбы
Шрифт:
«А какие у Вас ним были отношения?» – спросил Константин.
«Приятелями мы с ним были хорошими. Человек он был нормальный, не то, что многие» – отозвался Федор Игнатьевич.
«То есть со школы с ним дружили?» – недоверчиво переспросил Артём, припоминая отсутствие данных фактов в рассказе Девятова о школьной жизни.
«Да нет, в школе просто знал я его и всё. Особо даже не разговаривали. Он правильный был в истории и переделки не совался, не то что мы…» – прояснил ситуацию Лосев – «А вот когда в армии в одну часть попали – там и сошлись, всё-таки земляки, да ещё и в одной школе учились…».
«Вы служили с ним в одной части в погранвойсках?» – спросил Артём, понимая, что воспоминания
«Да, на одной заставе – на границе с Китаем» – уточнил Лосев.
«Расскажите, пожалуйста, подробнее. С кем общался Девятов там на заставе? Было ли что-нибудь необычное? Одним словом, всё что знаете…» – попросил Артём.
«Да бог с Вами, уважаемые!» – с возмущением выпалил Федор Игнатьевич, с полнейшим недоумением глядя на обоих – «Я, хотя и не страдаю склерозом пока, но ведь уже более двадцати лет прошло! Едва помню, как кого в моей собственной роте звали, не то, что с кем в своей роте он там дружил или нет… А со Славкой виделись периодически, на дежурствах пересекались, чаи гоняли, хотя времени свободного не так уж и много было – это не какая-нибудь там войсковая часть в тылу… Ну, а там на заставе – да чего только не было – граница же! Об этом Вам лучше архив части расскажет…».
Лосев прокашлялся и, видя неутолимую жажду информации в глазах собеседников, продолжил – «Вот, к примеру, один раз было обнаружили мы едва различимые свежие следы ночью… Собаки след не взяли – те, по всей видимости, химией все протравили… Предположили, что группа контрабандистов в два – три человека шла с сопредельной территории к нам, по всей видимости… В итоге подняли всю заставу в ружьё, определили возможный район и с ночи до самого утра прочёсывали тайгу и болотистую местность в районе перехода… Продрогли насквозь, перемазались как черти… Под утро моя рота шла цепью метров через пятьдесят друг от друга ближе к холмам. Так на меня, откуда не возьмись, китаец с ножом выпрыгнул, да и крепкий такой – с размаху с ног свалил и ножом к горлу сразу… Если бы я руку под ту финку не успел подставить – так там бы и кончилась моя история… А так секунды выиграл, а там один из наших на шум выбежал и его прицельной очередью… А тот китаец, как потом выяснилось, часом раньше одного нашего пограничника с заставы бесшумно порезал… Так что мне сильно повезло – через пару недель швы сняли и всего – то».
«Так Девятов Вам жизнь спас?!» – с удивлением воскликнул Константин.
«Да чего Вы всё заладили Девятов, Девятов… И не Славка это был вовсе, а Вовка из моей роты» – с укором глядя на обоих ответил Лосев.
«А причём тогда тут Девятов?» – вежливо поинтересовался Артём и добавил – «В смысле какова его роль во всей этой истории?».
«Не, ну Вы даёте, блин» – возмутился Лосев – «Сами же меня просили рассказать чего интересного, и необычного запомнилось в службе на заставе».
«А что в этом инциденте было необычного?» – мягко и корректно продолжил Константин.
«Ну не знаю насколько интересным показался мой рассказ Вам, а лично мне рожа этого китайца так почитай раз в месяц с того момента снится – такой кошмар, что мурашки по коже и просыпаюсь с криком – даже своих домашних пугаю… Вот такие дела» – отчитался о наиболее интересном воспоминании строевой молодости Федор Игнатьевич.
Артём глубоко вздохнул, вычеркнул несколько строчек из записей в блокноте и, сосредоточившись на деле, продолжил – «Федор Игнатьевич, расскажите о Девятове поподробнее – всё, что связано именно с ним…».
«Ну а чего говорить – правильный был он и товарищ надёжный – такой ни в беде не бросит, ни шкурничать не станет, ни струхнёт перед опасностью» – кратко перечислил
достоинства приятеля Лосев – «А вообще ему надо было там оставаться – на заставе – его там и любили, да и дело пограничное у него ладилось. Может быть, и сложилось бы всё иначе. А он всё вернуться надо, родители там, любимая девушка…».«Федор Игнатьевич, не могли бы Вы вкратце рассказать о Девятове – со школы – всё что знаете» – попросил Артём, понимая, что бессвязный эмоциональный рассказ Лосева вряд ли приведёт к чему-то новому…
Лосев устало кивнул головой, закурил сигарету и начал рассказ. Далее в течение почти полутора часов Артём с Константином записывали немногочисленные основные моменты из жизни Девятова, ещё сохранившиеся в памяти приятеля.
Получив достаточно объёмное видение жизни Девятова со стороны его бывшего одноклассника и, понимая, что разговор подходит к логическому концу, Артём, наконец, задал вопрос, предусмотрительно оставленный напоследок. «Федор Игнатьевич, без обид, но как-то всё-таки несколько странным выглядит тот факт, что, будучи в хороших приятельских отношениях с Девятовым, за восемь долгих лет Вы не нашли времени навестить его в больнице».
Лосев сглотнул нахлынувшую горечь и с надрывом произнёс – «А Вы думаете, мне самому приятно было, что ли?! Вы думаете, я не пытался? Сперва, пытался и не раз… Не пускали – его тогда вообще от всех изолировали. Потом мне доступно объяснили что ни посещений, ни передач – ничего нельзя… А если буду совать свой нос – то окажусь с ним рядом в соседней палате…».
«Вам открыто угрожали в больнице? Почему не обратились к нам или в милицию?» – поинтересовался Константин.
«С какой стати мне было куда-то обращаться? Это же были люди губернатора…» – прямо ответил Лосев – «Сразу в больницу и упекли бы. И с Вами я двоими разговариваю только потому, что Широков уже не губернатор области, да и один из Вас из Москвы…».
«И это остановило Вас, в прошлом бравого и отважного пограничника?!» – подначил Артём разгорячённого Лосева – «Неужели не хотелось отомстить за товарища?».
«А то, как же! Конечно, хотелось!» – почти крикнул Федор Игнатьевич, а потом, глубоко вздохнув, добавил – «Но как я мог? У меня была жена и две малые дочурки… Как бы они без меня… Кто бы прокормил мою семью вместо меня? Да, никто! Кому нужны чужие проблемы?! Никому! Вот поэтому, прикусил язык и забыл, вычеркнул из памяти и забыл!».
«А если бы, к примеру, семьи бы не было?» – поинтересовался Константин – «Что сделали бы?».
«Не под протокол, но скажу. Я уж точно не стал бы маяться дурью и взрывать какие-то там вышки чёрт знает, где-то в далёкой Москве, чтобы кому-то что-то доказать и тратить на это годы жизни» – рассудительно и хладнокровно ответил Лосев и сквозь зубы продолжил – «Взял бы пару шашек и разнёс бы к чёрту эту проклятую психиатрическую больницу, ставшую Славке тюрьмой… А был бы доступ к военному складу – так можно было бы, и фугасом машину-то губернатора…».
«Вполне рациональный подход…» – с улыбкой ответил Артём и добавил – «Спасибо за откровенность».
«Меня же за эти высказывания не посадят?» – с опаской поинтересовался Лосев.
«Федор Игнатьевич, Вам не о чем переживать…» – ответил Константин и с улыбкой добавил – «За мечты у нас пока не сажают!».
«Может и неинтересно Вам, но всё-таки скажу что думаю…» – продолжил Лосев – «Все передачи про взрывы посмотрел. Умных экспертов по ящику послушал… Но не понимаю я этого всего… Чего попусту взрывчатку было тратить? Шум там поднимать… Если этот Зорро или как его там хотел за Девятова отомстить, то почему не сделал это здесь в Новосибирске?! Да и зачем было так тратиться – столько-то взрывчатки на каждый столб?! Или это журналисты приврали?»