Рукопись несбывшихся ожиданий. Убойная практика

«Только не при этом уроде!» - громом прозвучало у неё в голове.

Так вот и вышло, что Саймона никто не остановил. Мила продолжила смотреть ему вослед, но ничего не сделала. Когда друг исчез из видимости, она всего-то на ватных ногах вернулась к себе в комнату и, упав на постель, громко зарыдала. Миле было даже всё равно, что её могут услышать строители, Вигор, а то и профессор Аллиэр. Ей сделалось настолько больно, что всё это ушло на второй план. Реальность затмила собой глубокая душевная обида, а потому далеко не сразу Мила поняла, что она отнюдь не одна в своей комнате.

– В-вы? – испуганно уставилась она на тёмного эльфа. При этом потрясение было так велико, что Мила вмиг прекратила плакать.

– Ваши завывания даже по ту сторону стены слышно, - пояснил профессор Аллиэр, но отчего-то без злорадства или же недовольства. У Милы даже создалось впечатление, что в его голосе послышались заботливые нотки… вот только не нужно ей было общество вреднющего декана, а потому она тут же попросила:

– Уйдите, пожалуйста. Я хочу остаться одна и плакать… если вам это мешает, то плакать я больше не буду.

– Вообще-то, чтобы слёзы кончились, их причина должна стать неважной, - выразительно на неё глядя, философски подметил профессор Аллиэр. А затем он замолк, как если бы ждал каких-либо слов. Но у Милы их не было. Всё, что она хотела сказать, она уже сказала.

«Разве что повторить ему, чтоб убирался прочь», - с гневом подумала молодая женщина, как вдруг профессор Аллиэр заговорил снова. Он строго спросил:

– Это из-за практики? До меня уже дошла весть, что верлонский сектор понёс сокрушительные потери. Говорят, выживших по пальцам пересчитать можно.

– Выжило всего девять человек. Девять из более, чем сотни, - едва слышно проговорила Мила и почувствовала, как задрожало её тело. Воспоминания ненадолго ожили в ней, а вместе с ними и все её страхи, все её муки совести за то, что и старика Иштвана на растерзание морденту пришлось оставить, и за то, что незадолго до смерти Кириана она с ним поругалась, и за то… Умом Мила понимала – ни за что из того, что она перечисляла про себя, стыдно ей быть не должно. Но совесть всегда умело отравляла людям жизнь. А потому Миле было совестно дышать воздухом в то время, как чьё-то бездыханное тело маги огня уже давно как обратили в пепел.

– Раньше на Стене Мрака было куда как спокойнее. Если бы мне своевременно стало известно про нынешнее положение дел там, вы бы проходили практику в другом месте. Честное слово.

Сказанное прозвучало как извинение, а потому было нисколько не удивительно, что Мила с недоверием посмотрела на своего декана. Но он ничуть не изменился в лице, лишь подтвердил:

– Да, вы не ослышались. Мне, конечно, хотелось испытать вас на твёрдость духа, но убивать вас? Нет, это отнюдь не в моих намерениях.

Для восприятия Милы прозвучало всё сказанное как-то страшно и вместе с тем утешительно. Эмоции оказались настолько разносторонни, что Мила почувствовала себя не в своей тарелке. Но всё же ей хватило безрассудства фыркнуть:

– Пф-ф, надеюсь вы останетесь довольны результатом своего испытания меня на твёрдость духа, - смело заявила она, попутно начиная копаться внутри рюкзака. Мила искала тубус с документами, и нашла она его очень быстро. Профессор Аллиэр не успел открыть рот для ответа, как она уже протянула ему нужные бумаги. – Вот, держите. И обязательно покажите всё господину фон Дали.

Тёмный эльф развернул мятые листы и едва не прыснул со смеха. Из-за огромной матерной надписи командора он не разозлился, как виделось Миле, а, напротив, искренне развеселился. Его глаза откровенно смеялись, когда он вновь посмотрел на девушку.

– Впечатление о себе вы умеете создать, аир Свон. Причём абсолютно в любом обществе.

Профессор Аллиэр не выдержал и захохотал в голос, но Миле из-за его смеха сделалось неподдельно обидно. Она почувствовала себя уязвлённой до глубины души. А тут ещё и Саймон…

«Саймон», - как назло вспомнила Мила про уход друга и по этой причине вновь опустила лицо в ладони и горько всхлипнула. Вот только её декан ничего на это не сказал. Ему помешали, так как по коридору послышались знакомые шаги мэтра Ориона.

– Аир Свон, - с порога начал было куратор группы в тревожном тоне, но наткнулся на взгляд своего начальства и резко замолчал.

– Я навестил аир Свон, чтобы осведомиться о результатах её практики, - прокомментировал своё присутствие тёмный эльф. – А вы зачем сюда спешили?

– Возле кабинета господина фон Дали мне довелось столкнуться с аир Сильвером, и он сообщил мне о своём твёрдом намерении покинуть академию. Процедура запечатывания дара состоится уже завтра в два часа по полудни, вот я и подумал, что стоит заглянуть сюда. Я надеялся, что раз аир Свон уже вернулась, то она прояснит мне некоторые моменты по его решению.

Профессор Аллиэр перевёл на Милу вопрошающий взгляд, и она не выдержала. Слёзы из её глаз потекли сами собой. Тихо, едва ли не как стон, молодая женщина с тоской протянула: «Саймон», и это всё, на что её хватило. Из-за рыданий говорить она больше была не в состоянии, но слова уже никому не требовались. И профессору Аллиэру, и мэтру Ориону вмиг стала ясна причина её глубокого горя. А страдания Милы стали ещё горше. Ей даже показалось, что воздуха ей не хватает. От рыданий молодая женщина начала задыхаться, она буквально захлёбывалась слезами. Из-за всего этого голову её словно сдавили тиски. Снова неприятно запульсировало в висках. Миле даже показалось, что она вот-вот утратит связь с реальностью, что у неё случится очередной приступ. Но этого не произошло. Молодая женщина не почувствовала прикосновение профессора Аллиэра, но он дотронулся до её затылка, и она тут же обмякла в его руках.

***

– Зачем вы это сделали? – требовательно спросил Люций Орион.

– Женская истерия в принципе редко когда чем-то хорошим заканчивается, а уж с травмой аир Свон… Знаете, мне потом не хочется объясняться, отчего некая студентка взяла и умерла в моём присутствии, - проворчал Найтэ, попутно опуская Милу Свон на её постель.

Из-за сказанного мэтр Орион неподдельно встревожился за здоровье своей студентки, он суетливо подошёл к девушке, нащупал её пульс и проверил состояние по тому, как расширены зрачки. Однако, с Милой Свон всё было в порядке, поэтому Найтэ дал Люцию Ориону всего пару минут на удовлетворение его интереса, а затем осведомился:

– Так что вы там говорили про аир Сильвера? Он действительно надумал отчислиться?

– Не просто надумал, - недовольно цокнул языком Люций Орион. – Всё уже согласовано, написаны и подписаны соответствующие приказы, а я едва ли не последним обо всём этом узнал. Если бы не моё обязательство присутствовать при запечатывании дара, то, чувствую, мистер Брук вообще ничего бы до начала учёбы мне не сообщил.

– М-да, меня он тоже отчего-то не уведомил, - недовольно поджал губы Найтэ, но Люций Орион всё равно решил съязвить: