Русь - Дорога из глубин тысячелетий, Когда оживают легенды

Разумеется, аваров было поменьше, чем "песка морского", но ведь они выступали в союзе с кутургурами, которых Менандр называет "против антов исполненными лютой ненавистью" (быть может, помогли им и склавины, враги антов). То есть даже относительно небольшой добавки, боеспособной и энергичной, оказалось достаточно, чтобы нарушить прежнее равновесие, тем более что после поражения утургуров кутургуры могли не бояться за восточную границу и бросить против антов все силы. Не исключено и то, что часть антских войск в этот момент оказались отвлечены против лангобардов. Немым свидетельством ожесточенной борьбы является крупное Пастырское городище в Черкасской области, разгромленное в это время. Кроме того, авары нашли у антов уязвимое место, разоряя в первую очередь их поля, обрекая их тем самым на голод, подрывая волю и способность к сопротивлению. От этого же периода остались многочисленные антские клады - люди опять зарывали свои богатства. И если император Маврикий сообщает, что славяне не любят обременять себя имуществом, "необходимые для них вещи зарывают в тайниках" и "ничем лишним открыто не владеют", то надо помнить, что писалось это уже в аварское время.

Когда анты были разбиты и "приведены в бедственное положение", они попытались завести переговоры с аварами и выкупить пленных. Послом поехал сам князь Мезенмир. Менандр говорит, что он вел себя дерзко, "говорил более высокомерно, чем подобает послу", но тут же указывается другая причина судьбы Мезенмира. Кутургуры подсказали аварскому кагану Баяну: "Сей муж приобрел величайшее влияние среди антов, он способен противостоять любому из своих врагов. Поэтому нужно его убить, а затем беспрепятственно совершать набеги на чужую землю". Авары так и поступили, грубо нарушив все правовые нормы, священные среди степняков, Об этом же факте упоминает "Велесова Книга" сразу после рассказа о войнах Мезенмира с "готами" и "гуннами". "Затем пришли обры и князя нашего убили. И так сине море отошло от Руси" (I, 46), А Менандр сообщает; "С тех пор чаще, чем раньше, они разоряли землю антов и не прекращали порабощать, уводить и грабить". Отсюда, кстати, еще раз виден оседлый характер аварской культуры - они не только облагали данью, но и уводили в рабство. У кочевников института рабов в то время еще не существовало, а выхода на работорговые рынки у аваров не было из-за вражды с Византией.

Воспользовавшись разгромом утургуров и антов, князь кутургуров Заберган решился произвести новый набег на Византию - опять в союзе со склавинами. В 559 г. он тремя группировками вторгся за Дунай. Одна прошлась по Македонии, другая - по Фракии, а сам^ Заберган подступил к Константинополю. С большим трудом его смог отогнать престарелый военачальник Велизарий, ^возвращенный ради этого из отставки. И лишь получив богатую дань, кутургуры покинули Византию. Но их соперники утургуры уже оправились от поражения, и Юстиниан спешно направил их князю Сандлиху просьбу о помощи. (Может быть, как раз Сандлих отразился в "Велесовой Книге" как "премудрый" князь берендеев Сах, живший "в ладах с Русью"?) И утургуры совершили ответный набег, уничтожили один из трех отрядов Забергана на пути домой, и все награбленное вернули грекам. После этого между двумя болгарскими племенными союзами разразилась жесточайшая война. А плоды ее пожали опять авары. Обе стороны понесли такие потери, что пришельцы окончательно подмяли под себя ослабевших кутургуров и из союзников и покровителей сделали их своими вассалами. Да и склавины из друзей и соратников очень быстро перешли в положение подданных.

Опираясь на подчиненных болгар и славян, авары двинулись в Центральную Европу. Известно, что в Паннонию они ворвались в союзе с лангобардами, что еще раз подтверждает приведенные выше сведения о предшествующей войне лангобардов с антами,- "враг моего врага - мой друг". Историки предполагают, что прошли авары туда не через долину Дуная, т. е. земли склавинов, а прокатились севернее, по Днестру и Южному Бугу, окончательно разгромив Антию; не исключено, что и для этого лангобарды оказались очень кстати, поскольку имели возможность нанести удар с тыла. В Паннонии авары и их союзники в 567 г. уничтожили королевство гепидов (тоже, кстати, дружественное Византии). А через год лангобардов они от себя благополучно спровадили. Куда? Ну конечно же, завоевывать Италию, по которой за 150 лет прошлись уже шесть волн завоевателей и которую теперь захватывали все кому не лень. После жесточайшей десятилетней войны византийцев с готами страна лежала в развалинах. В Риме, пять раз переходившем из рук в руки, из миллиона жителей остались 50 тысяч, а Милан был снесен до основания. Ну а лангобарды усилились за счет побежденных народов и младших союзников - гепидов, славян, болгар, свевов,- поэтому без труда захватили Северную Италию. Если прежние хозяева страны, остготы, всеми силами старались наладить дружественные отношения с римской знатью, воротившей от них носы как от "варваров", то лангобарды остатки этой знати попросту перебили и. основали свое королевство, которое кое-как просуществовало 200 лет, пока его не уничтожили франки.

А сами авары остались в Паннонии полными хозяевами, покорив окрестные племена западных славян. Они построили здесь 9 городов, которые франкские хроники именуют "рингами" (кругами), фактически представлявших из себя военные лагеря, окруженные кольцами земляных валов и палисадами, и расположенных так, чтобы держать под надзором всю территорию захваченной страны. В рингах сосредотачивались запасы продовольствия, собираемая дань, военная добыча и награбленные сокровища. Через своих вассалов авары контролировали обширные земли вплоть до Дона и активно принялись терроризировать всех соседей. Причем воевать предпочитали не своими руками, а силами кутургуров и славян, в том числе и антов, которых насильно мобилизовывали в войско. Каган Баян, угрожая императору Юстину II, в 5б8 г. заявил:

"Я таких людей пошлю на Римскую землю, потеря которых не будет для меня чувствительна, хоть бы они совсем погибли",- и отправил в набег 10 тыс. болгар. Франкский историк Фредегарий свидетельствует, что авары в бою всегда располагали на передовых линиях славян.

О том же пишет "Велесова Книга": "Примучены мы были от обров, даже... воинов своих посылали в Грецию" (32. 22-30). Интересно, что то же слово "примучили" применяет и Нестор в отношении дулебов, живших на Волыни и входивших в антский союз племен. И, наверное, не случайно "Повесть временных лет", весьма и весьма скупо уделяющая внимание дорюриковским временам, все же отразила ужасы аварского ига, рассказала, как славянских женщин "обры" не только насиловали, но и ездили на них, впрягая в повозки вместо коней и волов. Вот вам еще разница между психологией "варвара"-кочевника и "цивилизованными", оседлыми людьми. Кочевник способен ограбить врагов, взять в плен, наконец, перебить, но до подобных извращенных измывательств он просто не додумается, ни у одного кочевого народа такого не зафиксировано.

Кстати, все исследователи - и историки, и литераторы, любящие порассуждать о садизме "диких народов" и противопоставить их гуманизму народов высокоразвитых,- почему-то старательно закрывают глаза на многочисленные факты, подтверждающие совершенно обратную закономерность: везде и всюду изощренная жестокость выступала побочным продуктом "культуры", а не "варварства". Например, самую фундаментальную науку о пытках и казнях разработали ученые китайцы. Цивилизованные эллины изобрели сицилийского быка для медленного поджаривания жертвы, а римляне широко применяли распятие и другие способы мучительного умерщвления. В высококультурном Египте уже в эпоху эллинизма над приговоренными производились медицинские эксперименты, вроде оплодотворения провинившихся рабынь и вскрытия заживо на различных стадиях беременности. А византийцы в Сирии десятки тысяч местных жителей укладывали вдоль дорог на живот, связывая загнутые к спине ноги с приподнятой шеей и предоставляя на выбор либо погибнуть от солнца и жажды, либо удавиться самому. Расцвет пыточного искусства инквизиции происходил не в диких степях, а в Европе, и не во времена варварских переселений, а в эпоху Возрождения. В эту же эпоху в культурной Англии за политические преступления, к коим тогда относилось даже неосторожное "крамольное" слово, независимо от пола и возраста полагалась публичная "квалифицированная" казнь, когда жертву сначала вешали, но вынимали из петли и откачивали, заживо выжигали внутренности, потом отсекали руки и ноги, и уж только потом голову. А в куртуазной Польше XVII века и весьма образованная для своего времени шляхта с дамами и простонародье с женами и детишками нередко собирались на городских площадях, чтобы полюбоваться такими зрелищами, как сажа-ние мужчин и женщин на кол, сдирание кожи, медленную смерть под пытками... Так что уж тут на гуннов с татаро-монголами пенять?

Правда, что касается аваров, то стоит отметить, что взаимоотношения с различными народами, попавшими под их власть, они строили по-разному. Если дулебов, славян Моравни и Богемии, попавших в прямую неволю, они беспощадно эксплуатировали как рабов, то другие племена - кутургуров, придунайских и иллирийских славян - пользовались относительной самостоятельностью и сохраняли внутреннее самоуправление, хотя и признавали над собой верховную власть кагана, выплачивая ему дань и выставляя по его требованию войско. Через подчиненную Далмацию авары даже надеялись создать собственный морской флот: каган обратился к королю лангобардов Агиульфу, чтобы тот прислал туда из Италии опытных кораблестроителей и инструкторов мореплавания, в результате чего на Адриатике возникла славянская морская база в Дубровнике.

Но соседей своих авары совершенно "достали". Они неоднократно громили Тюрингию, Чехию, Силезию, земли славян по Эльбе и Одеру, победили и взяли в плен короля франков Сигберта Австразийского. Многие стали уходить подальше из опасных мест, в том числе под защиту Византии. Как повествуют греческие хроники, "славяне начали без страха селиться на землях империи" - одни организованно, стараясь договориться об убежище с местными властями, другие перетекали просто так, поселяясь в глухих местах, развалинах старых крепостей и деревень. В 578 г. Дунай пересекла первая крупная партия беженцев - около 100 тыс. человек,- осевшая во Фракии и Элладе, в 581 г. последовала вторая волна.

Следует еще коснуться савиров, первыми получивших аварский удар. После разгрома и они перестают упоминаться в византийских и персидских хрониках, прекращаются их набеги на Иран и Закавказье. Они тоже решили переселиться в более спокойное место. С Северного Кавказа и Каспийского побережья они ушли в лесостепную полосу Руси, где поселились по Дону, Донцу (который с этого времени стал "Северским"), и распространились далее на восток. Конечно же, здесь они встретились со славянами. С каким племенем? На этот вопрос можно ответить вполне определенно - с русами. Ведь на Левобережье Днепра лежала территория погибшей Русколани. "Церковная история" Захария Ритора, написанная в 555 г., называет народ "рос", живший на севере от Азовского моря, т. е. как раз на территории днепровского Левобережья и Донца. В VII в. анонимный географ из Равенны говорит о "роксоланах", обитавших в районе Дона и упоминает там город "Малороса". А в последующие века персидские авторы называли Дон "Русской рекой".

Мы не знаем, мирными ли были первые контакты савиров и русов, но, во всяком случае, причины для союза у них имелись: и те и другие были врагами аваров и кутургуров. Сильные и воинственные савиры, громившие в свое время болгар и персов, должно быть, пришлись славянам очень кстати для организации обороны своего края. Да и сами пришельцы не смогли бы выжить в окружении местных славянских племен, не установись между ними нормальных, взаимовыгодных отношений. Согласно "Велесовой Книге", Сева и Рус - братья. Но Сева - старший брат. Следовательно, главенствующее положение в союзе занимали все-таки савиры. Но, разумеется, отношения между ними отличались от отношений завоевателей и покоренных, как, например, в империи Германариха. Это видно из того, что сами савиры со временем постепенно ославянились, превратившись в северян, и слились с русами. "Велесова Книга", написанная в середине IX в., еще различает эти два народа, хотя и не всегда - иногда она явно объединяет их под этнонимом "русичи". А Нестор в конце XI - начале XII вв. русов уже не выделяет, ведь они больше не были отдельным племенем и входили в состав северян. Археология подтверждает, что вплоть до VIII-Х вв. область обитания северян не была чисто славянской, и в ней жили какие-то пришельцы с востока, постепенно славянизирующиеся ("История России с древнейших времен до конца XVII века". М., 1996). Раскопки показывают там сосуществование нескольких культур, отличающихся и предметами обихода, и бытовыми особенностями, и религиозными обрядами, и даже типами захоронений (здесь соседствовали погребение в земле и кремация).