Русалка и гламурный пират

— Ладно, — кажется, она выдохнула с облегчением. — С остальным мы как-нибудь разберемся.

— Мы?!

В этот момент в дверях кухни появился Игорь.

— Чаевничаете? — спросил он и взял себе кружку.

Вид у него был загадочный и довольный, как у Джульбарса, тайком слопавшего оладушек. Я встала, как будто для того, чтобы снова поставить чайник и, оказавшись за маминой спиной, скорчила вопросительную мину: подняла брови, широко распахнула глаза и дернула подбородком. Игорь бросил на меня быстрый взгляд, потом посмотрел в свою кружку и медленно кивнул. Есть! Он что-то нашел! А, главное, он понимает, что маме совсем не обязательно знать обо мне все.

Мне не терпелось его расспросить, а мама все не уходила и не уходила. Она же говорила, у нее всего полчаса! Глядя на то, как она неторопливо отпивает из кружки, можно было подумать, что она собирается сидеть на кухне как минимум до зимы!

— А, может, мне отпроситься на весь день? — задумчиво спросила она.

В ответ я широко зевнула. Так, что челюсти хрустнули.

— Лучше не сегодня, — хором произнесли мы с Игорем.

— Пожалуй, вы правы. Руслане надо отдохнуть.

— Я сегодня ночью вообще не спала, — сообщила я чистую правду.

Как только за мамой закрылась входная дверь, я набросилась на Игоря с расспросами.

— Есть два подходящих варианта, — произнес он с какой-то странной интонацией. — Один не очень хороший.

— В смысле?

— Пациент скончался.

— Что?!

Мои колени подкосились.

— Может, тебе, все же, нужен второй…

— Может, — с робкой надеждой прошептала я.

— Оба побывали в драке около месяца назад, один на три для раньше. Оба лежали в реанимации в тяжелом состоянии, в разных больницах. У одного позавчера отказали легкие. Второму стало лучше, была проведена операция, сегодня он пришел в себя.

— Спасибо. Вы… ты… мне очень помогли.

Я сидела на диване, комната кружилась вокруг меня и, как я ни старалась сфокусироваться и остановить эту карусель, у меня не получалось. Один умер, второй жив… От кого-то из них зависит жизнь Аркадия. Его судьба уже предрешена, вот только приговора я не знаю. Может, он так внезапно уехал, потому что узнал о печальном исходе? А, может, он торопился на суд. Как бы я хотела, чтобы оба пациента были живы и здоровы! И неважно, кто из них связан с Аркадием.

Скоро я все узнаю. Очень-очень скоро, через час или два. Как бы пережить этот час?!

— Мне нужен адрес этой больницы… где пациент жив, — произнесла я, как во сне.

— Я договорился, тебе выпишут пропуск.

— Что? — очнулась я.

Игорь сидел рядом со мной на диване, в его руках был листок с какими-то буквами и цифрами.

— Я сейчас еду на работу. Нужная тебе больница по пути, могу подвезти. Покажешь паспорт, тебе дадут пропуск. Да, и белый халат возьми, на всякий случай.

— Спасибо, — выдавила я. — Вы не представляете, как много это для меня значит.

— Мы же вроде на «ты» перешли, разве нет? — улыбнулся Игорь.

— Я забыла…

— Мне кажется, тебе не помешает что-нибудь успокаивающее. Хотя бы пара капель валерьянки.

— Валерьянки? Я же не кошка…

Никогда в жизни не пила успокоительное, и сейчас начинать не буду. Справлюсь.

— Запиши мой телефон.

— Зачем? — не поняла я.

— Я там неподалеку работаю. Если что — звони.

— Спасибо. Я… да. Позвоню, если что.

Если все плохо — Игорь мне не поможет. А если хорошо… нет, пока я не буду об этом думать. Рано расслабляться. Пора ехать и узнать, наконец, какое будущее меня ждет.

Наверное, я плохо выглядела. Возможно, цвет лица был слишком бледным, или испарина на лбу выступила, или глаз дергался… Игорь, остановив машину, внимательно меня оглядел и сказал:

— Я пойду с тобой.

— Нет!

— Не знаю, осознаешь ты это или нет, но ты в любую секунду можешь грохнуться в обморок.

— В мыслях такого не было. И в планах тоже.

Игорь припарковал автомобиль и, как я ни упиралась, вышел вместе со мной. Мы прошли в здание больницы, получили в регистратуре пару пропусков, поднялись на лифте на восьмой этаж.

— Палата номер пятнадцать. Это здесь, — произнес Игорь.

На ватных ногах я приблизилась к белой двери, потянула за ручку… она легко поддалась. Я заглянула вовнутрь и увидела кровать, капельницу, какой-то прибор с экраном на тонких ножках и того, кто был подключен к этому прибору. Он бросил на меня быстрый взгляд и еле заметно улыбнулся.

— Я не сплю. Капельница еще не закончилась.

Его голос был хриплым и слабым, но глаза светились радостью. Было очевидно: этот пациент скорее жив, чем мертв, и его выздоровление не за горами.

Из-за белого халата он принял меня за медсестру, поэтому вести себя нужно соответствующе. Я вошла, с деловым видом осмотрела капельницу. Она, действительно, еще не закончилась. Капли мерно перетекали из резервуара в трубку, а потом в иглу, воткнутую в руку пациента. На иглу я старалась не смотреть, так же, как на бинты, которыми была обмотана его грудная клетка. У меня и так голова кружится и ноги подкашиваются, от вида крови или других медицинских подробностей я, как предсказывал Игорь, могу потерять сознание и шмякнуться об пол, а это будет совсем некстати. Игорь, кстати, вслед за мной не вошел. Это хорошо…

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — произнесла я со всей доступной мне уверенностью. — Чтобы проверить память.

— Память? Я все прекрасно помню. Знаю, как меня зовут, и где я живу. Вот только целый месяц куда-то потерялся…

— Так как вас зовут?

— Макс. Максим…

— Хорошо. А вы помните… то происшествие, которое привело вас в больницу?

— Прекрасно помню. А что, мне уже можно волноваться? Доктор говорил: спать и не о чем не думать.

— Э-э… а вы сейчас волнуетесь?

— Да не особо. Но вспоминать немного страшно, да. Этот нож… когда он его воткнул, я поначалу боли не почувствовал. Мне показалось, меня просто толкнули в живот. А потом смотрю — торчит.

Зрачки Максима расширились, дыхание участилось. Он явно разволновался, а ему нельзя. Как бы не довести выздоравливающего пациента до кризиса… Что же делать? Остановить рассказ? Позвать врача? Хотя… пока что ничего страшного не происходит. За дверью Игорь. Он офтальмолог, а не хирург, но, если что, придет на помощь.