Русалка на суше

— Арина? — удивленный возглас прервал концентрацию, и заклинание лопнуло в моих руках от резкого всплеска магии. Я обернулась и улыбнулась, глядя на пятикурсника. — Прогуливаете?

— Здравствуйте, Акрид. Нет, меня, к сожалению, выгнали с урока.

— По ошибке? — он был крайне удивлен.

— Боюсь, что за плохое поведение, — призналась я.

Он сперва удивился, но потом рассмеялся и присел рядом на подоконник:

— Вы неподражаемы. Расскажете?

Мы мило поболтали. У самого Акрида была индивидуальная практика — это такой урок в расписании старших курсов, когда можно заниматься чем хочется, в основном, курсовыми проектами и разработками, так что он был свободен. Старшекурсник был, как всегда, обходителен и мил, и даже пригласил меня в ресторан в пятницу вечером.

— Боюсь, что по пятницам я уезжаю в другой город на все выходные, вернусь только утром в понедельник, — вынужденно отказала я.

— Тогда сходим в другой раз, — кажется, он не особенно расстроился и другой день не предложил.

А мне хотелось бы, чтобы расстроился? Глупость какая! Никогда не имела тенденции гулять с парнями младше себя по возрасту. «А в последние пару лет не имела тенденции вообще ходить на свидания хоть с кем-нибудь, — напомнил ехидный внутренний голос, — к тому же, парень-то не знает, что я старше». Это заставило меня задуматься и растеряться.

В общем, в Уркатос я в этот раз плыла в легком замешательстве. Бодрствуя всю ночь, думала о том, что все же надо выучить эти заклинания с таймером, ведь тогда можно было бы спокойно спать во время переездов. Организм русалки никаких неудобств от ночных бдений не испытывал, как ни странно, но все же было бы удобнее просто включить моторчик и лечь спать, а Гарт со своими людьми пусть бдят. Хотя в принципе это можно сделать и так на своей магии, надо только подумать, как…

В общем, когда мы пришвартовались на привычном месте в Уркатосе, в голове вертелись разнообразные идеи по усовершенствованию яхты, кое-что я задумчиво вычерчивала в своем блокноте.

Утро было раннее, солнце едва показалось из-за горизонта, но нас обычно встречали на в порту, поэтому я удивилась, увидев лишь Оларга с нанятой каретой. Даже кучер был чужой, а не один из полуорков, оставшихся в городе. Эмоциональный фон Оларга тоже оставлял желать лучшего.

— Что случилось? — спросила, едва спустившись на берег по сходням.

— Дзэс пропал, — ответил он. — Вчера пошел гулять с друзьями и не вернулся. Друзья его все по домам, а его нигде нет.

Глава 65

— Дзэс пропал, — ответил он. — Вчера пошел гулять с друзьями и не вернулся. Друзья его все по домам, а его нигде нет.

— Почему мне сразу не сообщили?! — прошипела я, моментально зверея.

Морская вода залива медленно начала вспучиваться горбом за моей спиной, готовясь сформировать волну цунами. Закричали-забегали простые рыбаки, оказавшиеся в порту поутру.

— Мы сообщили, как только появилась такая возможность, письмо на яхту ведь не отправишь, а вы были в пути. Всю ночь его все вместе искали по городу…

Я с трудом заставила себя успокоиться и мыслить здраво, вода в порту нехотя улеглась обратно:

— Едем, по дороге расскажешь подробности, — велела я наконец.

— Домой? — уточнил Оларг.

— В храм, — рыкнула нетерпеливо и самостоятельно пересела из инвалидного кресла в карету, не обращая внимания на то, что из-за водных щупалец мое платье стало мокрым.

— Я оформлю бумаги, а ребята поговорят со своими знакомыми, — сказал Гарт, отказавшись садиться в карету. — Если мальчишка появлялся в порту, мы об этому узнаем, все же внешность у него приметная. Пусть и всего на четверть, но орк, да и черноволосых пацанов в Империи не так часто встретишь.

Я лишь отмахнулась от его рассуждений, в моей голове горела только одна мысль — это все из-за таланта к магии, которым я наградила Дзэса, не иначе. А значит без жреца не обошлось.

По дороге Оларг рассказал, что удалось узнать.

— Вчера после школы Дзэс зашел домой, оставил сумку с учебниками, пообедал и пошел гулять с друзьями, как всегда. Никаких подозрений ни у кого не возникло, никаких подозрительны личностей рядом с домом, странностей в поведении, — перечислял Оларг. — Позже оказалось, что он расстался с друзьями пораньше, отговорившись делами и ушел в неизвестном направлении. Остальные дети гуляли до ужина, а потом разошлись по домам, как всегда. Причем, ничего необычного в таком поведении Дзэса они не углядели, рассказали, что он частенько пораньше уходил с прогулок, чтобы вернуться домой и провести время с семьей и младшей сестрой. Только вот на деле Дзэс не возвращался домой до ужина в последние недели. Правда, раньше и не опаздывал, всегда приходил в срок.

— И давно он так вел себя? — спросила я, нервно кусая губы.

— Примерно дней десять, как выяснилось, — вздохнул тяжело Оларг.

— И никто из взрослых не заметил странностей? Молодцы, ничего не скажешь, — заметила я.

Сидящий напротив меня в карете Зэрас дернулся, как от удара. Ну, да, он только на этой неделе уезжал на дежурство в Империал, прошлую-то был в городе и мог заметить странности в поведении пасынка. В эмоциях его царили беспокойство и чувство вины.

Подростки всегда скрытны, за ними невозможно уследить, они агрессивно реагируют на попытки влезть в их личные дела, требуют свободы. Можно ли требовать такой предусмотрительности от отчима, если родная мать ничего не заметила? Да и я сама в конце концов видела мальчишку на прошлых выходных, сидела с ним за одним обеденным столом, наблюдала его эмоции — ничего необычного в нем не было, никакой агрессии, решимости, негатива, ничего, что могло бы навести на мысли, что он замышляет что-то плохое. Можно ли требовать большего от родителей, если я сама…

Они должны были заметить, что что-то не так, они же семья! Я на них детей оставила, а они… сами как дети безалаберные!

Тут мы как раз подъехали к храму, и я поспешила пересесть в свое кресло, как только Зэрас поставил его перед дверцей кареты. Хорошо, что храмы тут открываются с рассветом, священник уже был на месте, а кроме него — никого, никаких свидетелей.

— Вы что-то хотели? — осведомился он растерянно, увидев посетителей.

Я сделала одно движение рукой, и вода из притороченного к креслу бурдюка стремительно рванула вперед и сорвала медальон со священным символом с шеи служителя Стихий.

— Что вы творите?! — вскричал он.

Я сжала руку в кулак, и вся вода в его теле подчинилась мне. Я была права, только старинный кулон мешал мне прежде влиять на него. Смяла сопротивление его мышц, заставив замереть на месте, кровь заскользила медленнее, словно нехотя, по жилам, дыхание стало быстрым и поверхностным:

— Отвечай быстро и честно, если не хочешь жить и остаться не инвалидом. Соврешь — станет очень больно, промедлишь — можешь стать овощем. Это понятно?

— Что вы хотите? — в его эмоциях удивление уступило дикому ужасу.

— Мальчик-маг из моего дома пропал вчера. Где он? Кому ты его продал?

— Что?! Нет! — вскричал жрец, — я ничего не делал!

Когти впились в подлокотники кресла, кровь и лимфа прилили к рукам священника. Он удивленно наблюдал, как пальцы стремительно краснеют и опухают.

— Что происходит?! — закричал жрец в панике.

— Вода в вашем теле подчинена мне. Сейчас она прилила к вашим рукам. Если я не пущу ее дальше по кровотоку, то сперва образуются синяки, затем тромбы, потом… вы можете лишиться рук, — закончила скомкано, — они просто отомрут без кровоснабжения. Вы хотите этого или ответите мне на поставленные вопросы?