Русалка в черной перчатке

– Что, как собаку на поводке поведешь?

Иван издевку заметил, но остался непреклонен.

– Либо так, либо никак.

В целом, для полного сходства с собакой цепь должна была крепиться на ошейник. Но в случае Аманды ошейника не было, цепь тянулась к наручникам, сковывавшим руки девушки. Двигаться в них было не слишком сложно, просто унизительно до жути!

Однако все лучше, чем торчать в этой опостылевшей палатке! Аманда рассудила, что во время прогулки она лучше осмотрит местность, а это поможет потенциальному побегу.

– Ладно, пошли.

– Только я тебя сразу предупреждаю: веди себя прилично. Я ведь говорил, что к тебе и без того присматриваются. Не нужно осложнять ситуацию.

– А что мне тогда остается? Буду паинькой!

У Аманды не было особого желания общаться со здешней публикой. Помощи от них нет, толку – тоже. Поэтому можно и притвориться хорошей женой: авось ослабят бдительность!

Снаружи за эти сутки ровным счетом ничего не изменилось. Похоже, та суета, которую Аманда наблюдала вчера, была здесь привычным делом. Женщины готовили, мыли посуду, складывали дрова аккуратными горками, разносили по палаткам одежду и продукты. Мужчины в работе не участвовали, весь их контакт с представительницами противоположного пола сводился к периодическому ощупыванию очередной барышни или хозяйскому, лишенному всякой романтики поцелую. При этом Аманда не могла не отметить, что один мужчина дотрагивался только до одной конкретной женщины. На других он мог смотреть, улюлюкать, но слишком близко не подходил, как бы откровенно эти дамы ни были одеты – или, в случае некоторых, раздеты.

– Так и не расскажешь мне, что это за антицивилизация? – тихо спросила Аманда.

– Могу. До того, как я сюда приехал, думал, что будет все совсем по-другому. Я в другое место ехал! А оказалось вот так… Ну и что теперь? Я один ничего не изменю.

– Зачем ты вообще сюда явился?

– Чтобы найти жену, – просто сказал Иван. – Я ведь говорил тебе: когда освободился, совсем один остался. Из живых – один отец, но он от меня уже отказался. Те бабы, с которыми я гулял, когда деньги были, как в воздухе растворились. Да и я их искать не стал: зачем мне эти шлюхи? Я хотел нормальную женщину!

Несмотря на всю серьезность ситуации, девушка не сдержала смешок:

– Нехилые аппетиты! А ты уверен, что нормальная женщина хотела тебя?

– А почему нет?

– Прям не знаю… Может, потому что ты – бывший зэк, который сестру и мать в могилу свел?

– Не самый худший из недостатков. Я изменился, осознал свои ошибки. Пить и курить бросил. Разве мало? Разве я хуже алкаша, который пусть и не сидел, но трезвым уже не бывает?

На этот вопрос Аманда решила не отвечать, дипломатично поинтересовавшись:

– Ну и чего ты себе эту… как ее… заочницу не нашел?

– А с ними в последнее время беда! – отмахнулся Иван. – Раньше много было, и реально нормальные бабы писали. Беда в том, что на зоне козлов хватает! Там есть нормальные мужики, но они всеми этими знакомствами редко когда развлекаются. Я вот – никогда. А другие, наоборот, телок этих романтичных используют, чтобы еду получить, курево, ну или еще там что… Только в последнее время много всего пишут и говорят про этот обман. И правильно. Потому что там, по ту сторону решетки, на одного нормального десять уродов. А у нормального и так семья есть, ждет его на воле! Потому что нормальный он! А уродов никто не ждет, вот они и пишут. А бабы, хоть и дуры, постепенно начали понимать это. Заочниц стало намного меньше.

– Что, иссяк живительный источник?

– Не смешно. Правильно это по-своему, хоть и грустно. Я не хотел вот так, абы с кем по переписке… Я решил, что выйду и сам себе женщину найду. Хорошую. Женюсь на ней, обвенчаемся, чтобы все как у людей было! Только это оказалось не так просто…

Аманда еще раз окинула своего спутника оценивающим взглядом и предпочла промолчать.

– Я и работу найти не мог, – продолжил Иван. – Ну такую, законную… И бабы от меня шарахались. Я уже не знал, что и делать… А тут кореш мне подсказал, что есть такое место, где как раз познакомиться можно с порядочной женщиной, даже если ты зэком был. Вроде как девочки из провинции, не избалованные. У них еще сердце хорошее осталось! Я толком не знал, чего ждать, ну и поехал. Квартиру продал, потому что мне сразу сказали, что там за деньги… И сюда вот приехал.

Прогуливаясь, они дошли до окраины лагеря. Отсюда четко просматривались все палатки и минимум достижений цивилизации.

– И что, тебя вот это все не насторожило? – Аманда обвела жестом лагерь.

– Насторожило, но не сильно. Это ж тоже бывшие зэки организовывали, а они не менеджеры какие! Как сумели, так и сделали. Не самое плохое начало! С милым же и в шалаше рай… так ведь говорят?

– Впервые слышу.

– Это потому что ты британка, – рассудил Иван. – А вы там злые все и избалованные. Я ведь думал, что девочки будут тихие… Ну и видел пары, которые мимо гуляли, мирно так все… Я решил, что это то, что мне нужно. Уплатил цену, получил свою палатку. Потом только узнал, что не все бабы тут добровольно.

– А есть такие, которые добровольно?

– Заочницы, говорю же. Это те, которые сюда приезжают, потому что думают, что у них других шансов нет. У некоторых и правда нет. Другие просто дуры и ничего в жизни не понимают. Эти знакомятся так просто – кому кто понравится. Но есть и другие… Тех, кто покрасивей, туда привозят, – мужчина указал на деревянную хижину. – Потом своеобразный аукцион устраивают: кто больше заплатит, того и баба. Но сразу предупреждают, что эта будет дикая и ее нужно будет ломать под себя. Только кого это смутит? Здесь такие люди, которые не сюсюкают. А если кто слишком мягкотелый, то он заочницу берет, а в это не лезет. Такие пары быстренько отсюда уезжают, им тут не нравится.

Уезжают, но никому ничего не говорят, раз это место все еще существует! Боятся? Или из солидарности? Аманда не понимала ни того, ни другого. Она слышала надрывные крики из ближайшей палатки. Судя по голосу, девушка была очень молодая. Мерное раскачивание ткани оставляло не слишком много вариантов относительно причины ее крика.

Вот они, значит, как ломают… А те, которые выбирают добровольный союз с заочницами, чувствуют себя непричастными к этому. Но разве они не понимают, что могли бы все остановить?!

– Ты что намеревался делать? – полюбопытствовала она. – Аукциона ждал?

– На аукционе девки покрасивей всегда. Но я не был уверен, что готов к этому. В прошлой жизни еще мог бы кого сломать, а теперь уж нет. Поэтому я склонялся к тому, чтобы выбрать себе заочницу. А тут ты появилась… Я ж говорил, тебя никто брать не хотел, вообще по рукам пустить думали. Мне тебя жалко стало…

Жалко ему, видите ли! Ведь по глазам видно: действительно героем себя считает! Объективно Аманда понимала, что он ей помог. Не вмешайся он, ее ждала бы очень печальная судьба. Но принять это на эмоциональном уровне оказалось проблематично.

– Если жалко, отпусти меня!

– Нет.

– Почему же? Всерьез думаешь жену из меня сделать?

– Не знаю, – честно признал Иван. – Как получится. А пока просто отпустить не могу. За тобой присматривают. После вчерашнего случая – еще больше. Пока ничего не делают, оставляют тебя мне, но… черт их знает! Не представляю, что мне нужно сделать, чтобы нас отпустили.

Эти слова не значили, что он на ее стороне, но оставляли такую возможность. Аманда собиралась спросить, есть ли у него какие-то наметки по поводу дальнейших действий, когда заметила, что среди палаток, ближе к центру лагеря, собираются люди.