Русалочка с Черешневой улицы

Георг пожал плечами и, кряхтя, выпрямился. Ткнул Темному тряпку.

— Это что?.. — не понял тот, брезгливо покосившись на неожиданный предмет в собственной руке.

— Прополощи, — приказал Жорик. — И ботинки свои тоже помой. Не я один наследил. Бывает и того, но обижать Русалочку не смей.

И насвистывая зашагал в кухню. Там мрачная Нюрка совершила открытие:

— Сметаны у нас нет, говорила — надо купить!

— А я уже сапоги помыл, — плюхнулся Георг на стул. — И упырь свои моет. Так что без сметаны, Берестова. Второй раз унижаться не будем. Да, Федор Николаич?..

— Что? — донеслось из коридора.

— Говорю, больше мы отсюда до завтра ни ногой! Раз на ночь пригласили — надо пользоваться.

Георг был сейчас похож на огромного сытого и очень наглого кота. Но такого… милого.

— Ну где это видано — без сметаны? — возразила Нюрка зло. — Тебя, между прочим, никто не приглашал.

— Ты всегда была педантом. Поджарь — и будет ок. И да, я просто пользуюсь возможностью послушать.

— Ты всегда пользовался возможностями, еще с детского сада.

— А ты уже тогда была занудой.

Даша смотрела на них и улыбалась. Вроде бы и ничего такого, эти ссорятся, Амбре не в настроении — и правда, что-то там в ванной полощет старательно, вот Жорик учудил — , а все равно это вот именно то, ради чего она заставила его остаться.

Он, вообще, хоть когда вот так сидел в гостях у кого-нибудь?.. Оставался на ночь?.. Болтал о ерунде?.. Ссорился беззлобно на пустом месте, заедая жаренными пельменями? Даже если, то не в этой жизни.

Хмурый объект ее мыслей появился рядом.

— Что теперь?

— А теперь проходи и помоги пожарить пельмени. Умеешь?

Дерек покосился на нее и фыркнул.

— Я сама пожарю, — отмела предложение Нюрка. — А ты, Жорик, огурцы достань из холодильника, на стол накрой, водка еще в морозилке… Упырь, садись, не маячь. Все равно ты бесполезен.

— Я не…

— И не пререкайся, а то сковородкой в лоб заеду.

Вот все и устаканилось.

— А я пойду тогда закончу домашки, — решила вдруг Даша. — Зовите, как будет готово.

— Вот как всегда! — крикнула вдогонку Аня. — Все на меня бросила! Русалочка! Эй!

— Эй, мы так не договаривались! — воспротивился и свитер.

— Они мне на завтра, раз в дело идет водка, потом будет поздно, — отозвалась эхом Стрельцова, скрываясь за дверью.

Прислонилась к ней спиной. Эрика только не хватает… Неужели она вот правда скоро его увидит?..

И с этой мыслью гулко забилось сердце в груди.

* * *

Пить упырь умел — не зря он открыл бар. А вот с Жориком было хуже. Да и они с Нюркой… не асы, как ни погляди. Даша, правда, начинала себя контролировать пожестче и просто очень сильно начинала хотеть спать. И еще — жаловаться на жизнь.

А вот Нюрку и Жорика развезло классически.

— Эй, Федор Николаич, ты че, не пьешь?

— Пью, — усмехнулся Дерек. — Пью, конечно.

— У него регенерация, — пояснила Нюрка Жорику.

— Че за зверь?

Нюрка сделала неопределенный жест рукой.

— Перерабатывается все быстрее.

— Просто надо знать свою меру, — пожал плечами свитер, хмыкая.

— Во всем, — поднял палец Жорик.

Честно говоря, он уже поднять и мог только палец в основном, а сам лежал локтями на столе.

— Что ты на Русалочку взъелся? Она принца потеряла, а ты…

Нюрка ткнула заболтавшегося Георгиева в плечо.

— Это давно было, она уже выросла.

— Ничего не выросла. Не видишь?

Даша тихо кашлянула, но мозги работали медленно, и она ничего не сообразила. В итоге ее и не услышали.

— Она ж за ним — на край света, — приводил доводы Жорик.

Поймал тяжелый взгляд Нюрки и махнул рукой.

— А, ты все равно ниче не понимаешь, Берестова. Грызешь свой менеджмент и видишь только Зве…

Но Нюрка перебила:

— Зачем ей, вообще, принц, когда у нее Стервятник есть?..

— Стервятник?

А у Даши встал в горле последний пельмень.

— Первая любовь, — проникновенно сообщила Аня общественности. — Объявилась и обедами кормит. Разве не так, Решк?..

Даша, согласно логике пельменя в горле, только хлопала глазами и мотала головой то положительно, то отрицательно.

— Я могу подтвердить, — поднял руку Темный, подключаясь к практикованию моббинга.

Вроде и не злостного, а дружеского, а все равно… хлоп, хлоп, хлоп.

Даша ударила себя в грудь, пельмень наконец проскочил внутрь, и она схватилась за ближайший сосуд с жидкостью.

Это оказался Нюркин стакан с водкой. Глаза Стрельцовой полезли на лоб и, хватая воздух, она срочно поискала чего другого.

Ом" Брэ, как товарищ с самой быстрой реакцией, сунул ей свою чашку с остывшим чаем из пакетика. Даша выдула все.

— Хотя по мне — тип он скользкий, — сообщил хозяин чая.

— Будто ты не скользкий, ага, — выговорила наконец Стрельцова.

— А я тут при чем? — поднял брови Дерек.

— Просто… Насчет скользкоты и вредности. Воронов — старый знакомый, вот и все. И отец моего нового ученика.

Про Испанию она предусмотрительно при Дереке упоминать не стала.

— Ага, а еще ты сопровождаешь его…

Даша срочно зажала разболтавшейся Нюрке рот.

— Да, потому я его сопровождала на обед. Слушайте, поздно. Я спать. Амбре, помоешь посуду?

И многозначительное пожимание бровями.

И теперь — осторожно дойти до комнаты.

— А я думал, ты Эрика ищешь! А теперь какой-то Воронов… — крикнул Жорик.

— Она сама себя ищет, — сообщила Нюрка. — Она так сказала.

Даша надула губы и была вынуждена облокотиться о стену — раз тихонько уйти не получилось.

— Говорю тебе… — пробормотал Жорик, снова берясь за бутылку, — сердца красавиц склонны к измене.

Дерек ему не позволил.

— Я думаю, вам хватит, господа, — забрал он бутылку. — Кто-нибудь должен мне еще показать, где я сплю.

— Где угодно, — махнула Нюрка рукой и с надеждой заглянула в собственную пустую стопку.