Русская Америка: Открыть и продать!

Так-то так, но тогда имело ли это правительство право брать под свою защиту тех своих граждан, которые нарушали чужие законы? И вряд ли янки бесконтрольно торговали с колониями других держав.

В то же время Дашков (а позднее Пален) сообщали, что более реально договориться о режиме торговли с «Пушной компанией» Астора. 20 апреля (2 мая) 1812 года РАК действительно заключила с его «Американской меховой компанией» конвенцию сроком на четыре года.

Янки есть янки. 20 декабря 1812 года правление компании Астора конвенцию утвердило, а выполнять не собиралось, и по истечении срока ее действия (точнее — бездействия) возобновления не последовало. Умывая руки, сообщу, что некий реальный торговый обмен с Астором у РАК все же был. Но сам факт непродления соглашения показывает мизерность этого обмена.

Тем не менее все это время элемент неопределенности с границами русских владений хотя и существовал, но — лишь в зоне весьма «южных» градусов северных широт. Так, в переговорах с компанией Астора РАК добивалась права совместного промысла в Орегоне, в районе реки Колумбия. Но все, что было севернее 55-го градуса, признавалось нашим без каких-либо сомнений обеими сторонами.

И в ноябре 1809 года Дашков в очередной депеше сообщал министру иностранных дел Румянцеву: «Я не иначе буду отзываться в сношениях моих со здешним правительством обо всех диких (то есть о немирных индейцах-тлинкитах (колошах) и прочих. — С.К), около наших селений на северо-западных берегах Америки и на островах обретающихся, как о находящихся под державою Российской империи (то есть как о российских подданных. — С.К.), а об их нападениях на наши селения и о вреде, причиняемом от них посредством доставленного американцами оружия, как о бунтующих…»

И такая постановка вопроса никаких протестующих реакций в Вашингтоне не вызывала…

Не наблюдалось на сей счет возражений и со стороны нашего знакомца Адамса, ставшего с октября 1809 года первым, наконец, посланником США в России…

В конце 1810 года Александр тоже назначил первого посланника России в США — действительного камергера графа Палена.

В своей инструкции Палену от 27 декабря 1809 года (8 января 1810 года), контрассигнованной «канцлером империи» графом Румянцевым, император отмечал:,

«Как Вам известно, несколько лет назад некоторые русские торговцы основали под моим покровительством общество, носящее имя Американской компании… Я хочу, чтобы Вы всем, чем только можете… поддерживали его перед правительством Соединенных Штатов… Канцлер сообщит Вам копию ноты, врученной здесь генеральному консулу Соединенных Штатов по вопросу о ведущейся с американских кораблей контрабандной торговле с туземцами российских владений в Америке».

С тех пор такие документы появлялись периодически, и если их было меньше, чем могло быть, то тут был ряд причин. И среди них не последнее место занимал саботаж Нессельроде — во-первых, и частые отсутствия в Петербурге американских посланников — во-вторых…

То, о чем написано выше, современникам тех давних событий, причастным к этим событиям, было известно, естественно, лучше, чем автору. Причем у заинтересованных участников событий из РАК времени было мало, и хотя официально провокационная «бумага» Нессельроде в июле 1824 года была еще в МИДе, но о ее подготовке было известно.

И как-то реагировать и что-то решать было надо — очень уж очевидным становилось попрание МИДом важнейших русских прав…

ОЧЕВИДНО, поэтому уже на следующий день — 21 июля 1824 года, по указанию царя собралась «конференция» специально учрежденного комитета для рассмотрения положения дел…

В комитет вошли Нессельроде, Канкрин, член Государственного совета Сперанский, директор канцелярии Министерства финансов Дружинин и Полетика…

Характерно, что на эту конференцию не пригласили ни адмирала Мордвинова, ни бывшего посланника в США Дашкова, ни графа Румянцева. А ведь все они были бы тут нелишними… Не было на конференции и военных моряков…

Комитет ознакомился с проектом отношения Нессельроде к Канкрину, с Записками РАК и в один день пришел почти к общему согласию.

То, в чем согласились члены комитета, я изложу в основном своими словами, потому что Рылеева на конференции не было, и в тяжеловесных периодах ее протокола, проект которого был изготовлен явно в МИДе, я и сам разбирался не без труда.

В общем, порешили на том, что:

1. «Условие 5 (17) апреля утверждает за Россиею права, доныне подвергавшиеся сомнению»… При этом умалчивалось, что, как я уже подчеркивал, до начала переговоров янки ни о каких таких сомнениях даже не заикались. Тем не менее в протоколе утверждалось, что США оказали нам тут чуть ли не великую милость, потому что, мол, могли бы наши права «с большою выгодою оспаривать и с большим удобством наносить им вред».

2. Что коль уж Конвенция запретила продажу спиртных напитков и оружия, то для РАК наступит не жизнь, а разлюли малина.

3. Что также радоваться должна РАК по поводу отказа янки от поселения на северо-западном берегу (где они долгое время спустя и так не селились).

4. Что через десять лет РАК и России вообще ни о чем не надо будет беспокоиться, потому что янки из наших вод уйдут, а права наши на эти воды останутся (это было чепухой как в силу срочного характера Конвенции, так и нечеткости — уверен, намеренной — ее формулировок).

5. Насчет кяхтинской торговли заявлялось, что РАК участвует в ней на 800 000 рублей из общего оборота (почему-то давался общий русско-китайский оборот) в 50 миллионов рублей, а это, мол, пустяки.

6. Поскольку «власть России над берегами Сибири и Алеутскими островами издавна уже признана всеми державами, — говорилось также в протоколе, — то означенные берега и острова ни по чему не могли быть упомянуты в статьях вышесказанного условия, которое относится только к спорным землям на северо-западном берегу Америки и прилежащим островам…».

Заявляя это, горе-аналитики из МИДа вряд ли могли бы внятно ответить на вопрос, а какими официальными актами они могут подтвердить признание «всеми державами» русских прав на Алеуты и чем наши «всеми признанные» права на Алеуты отличаются от якобы спорных наших прав на Аляску, на Кадьяк? И почему, начав — ни с того ни с сего — оспаривать наши права на Аляску, янки помалкивают насчет более южного Ново-Архангельска и всего архипелага Александра? Не потому ли (а это было именно так!), что Ново-Архангельск являлся тогда единственным цивилизованным центром в огромной тихоокеанской северной зоне и только там янки могли получить помощь в случае нужды или беды?

Протокол конференции высокомерно отмел все тревоги и сомнения РАК, однако единодушия среди членов ее комитета протокол зафиксировать не смог.

Напротив, пришлось зафиксировать обратное…

В составе комитета было пять человек… Можно уже почти наверняка утверждать, что Нессельроде и Полетика «играли», опоясавшись кожаными фартуками, то есть на стороне янки…

Михаил Сперанский своих «фартучных» склонностей никогда особо и не скрывал, что лишний раз подтвердил, безоговорочно став на сторону двух якобы российских дипломатов…