Русская Арктика: лед, кровь и пламя

Честно говоря, хорошо организовать подобную экспедицию, подобрать корабль, подготовить экипаж и снабдить полярников всем необходимым за два месяца – задача вряд ли решаемая в реалиях 1912 года. Даже если иметь большие деньги на закупку всего необходимого.

А денег как раз и не было. На офицерское жалованье, как говорится, не разгуляешься… Георгий Яковлевич уповал на поддержку Адмиралтейства, на государственное финансирование похода. Но, ознакомившись с проектом на бумаге, комиссия Гидрографического управления его отвергла. Мол, много непродуманного, непонятно, как рассчитаны сроки похода, нормы потребления пайка участниками, уровни физических нагрузок на людей и собак… Вот, скажите на милость, уважаемый Георгий Яковлевич, почему у вас написано, что каюр с нартами будет идти не менее 15 километров в день? А если – оттепель и снег на лыжи липнет? А если торосы? А пурга? Эти факторы, снижающие ход пешего путника с собачьей упряжкой, в вашем проекте учтены? Когда штурмовая партия двинется на полюс, корабль должен ждать ее у кромки плотных льдов. А льды дрейфуют. Вы уверены, что ваши каюры, даже если им удастся совершить задуманное, найдут потом свое судно и не ошибутся в пути по счислению? Экипаж корабля в ожидании пешей партии должен заниматься метеорологическими исследованиями, гидрографией и охотой. Ладно, а если охотничий сезон не удастся – и моряки оголодают, подхватят цингу и чахотку, перемрут… Не велика ли будет цена вашего юбилейного рекорда?..

В комиссию, рассматривавшую проект, входили друзья Седова – Варнек и Федор Дриженко. Но и им в успех похода не очень-то верилось… Адмиралтейство финансировать авантюрную экспедицию не согласилось. Тогда Седов направил запрос на выделение 50 тысяч рублей в Государственную думу. Уповал на то, что среди думских депутатов много купцов, а их можно соблазнить выгодой от прославления их имен как меценатов рекордного путешествия, а попутно большой и важной исследовательской работы. Но и купцы с депутатскими розетками на лацканах что-то не спешили раскошеливаться.

Единственное, чем смог помочь Седову генерал Дриженко, так это выбить ему двухгодичный отпуск по службе с сохранением содержания – «ради самостоятельной научной работы». Сможешь, друг дорогой, найти средства на свой поход – иди. А не сможешь – так хоть напиши за это время хорошую научную диссертацию, знаний должно хватить…

Но Седов уже твердо решил идти на полюс в этом году. И поднял… журналистов. При поддержке редакции «Нового времени» и ее издателя М. Суворина организован был сбор средств в виде добровольных пожертвований. Сам издатель пожертвовал 20 тысяч ассигнациями – правда, на условиях долгосрочного кредита. Двенадцать тысяч собрали народными взносами – «с миру». А еще 10 тысяч рублей частным порядком подарил лично император Николай II.

Каждому донатору – участнику сбора средств – вручался специально отчеканенный по этому поводу значок мецената экспедиции. На темном бронзовом кругляше выбит был северный пейзаж с ледяными горами, в центре – идущий на лыжах полярник весьма атлетического вида, по кругу шла надпись: «Участнику сбора на экспедицию лейтенанта Седова к Северному полюсу». Три аналогичного вида медальки даже исполнили в золоте – для издателя Суворина и консультантов Седова – капитана 1-го ранга П. И. Белавенца и полярного путешественника Фритьофа Нансена.

И вот, к двадцатым числам июля 1912 года сбор пожертвований был завершен. Теперь следовало найти подходящий корабль.

Корабля тоже не было. Военный флот от участия в подготовке экспедиции отказался. Частные судовладельцы тоже авантюру не жаловали. Насилу удалось уговорить одного зверопромышленника, В. Е. Дикина, дать в аренду какое-нибудь из его судов…

Вот так и пересеклись на этом свете дороги лейтенанта Седова и бывшего норвежского тюленебоя по имени «Святой мученик Фока».

Конец ознакомительного фрагмента.