Русская Прага

Во время пребывания в Праге Георгий Васильевич публикует более ста своих статей и рецензий в крупнейших журналах эмиграции: «Русская мысль», «Путь», «Современные записки» и др. Как считают исследователи, наиболее значимыми были работы: «К метафизике суждения», «Метафизические предпосылки утопизма», «К обоснованию логического релятивизма» и другие.

На пражский период жизни Г. В. Флоровского пришлось переосмысление им своего участия в евразийском движении, с которым он сблизился еще в Софии, до эмиграции в Прагу. Георгий Васильевич активно работал в Русском религиозно-философском обществе, вместе с П. Савицким, Н. Трубецким, П. Сувчинским стал одним из основателей евразийства. Однако со временем пришло размежевание с бывшими соратниками по движению.

В «Письме к П. Б. Струве об евразийстве» Георгий Васильевич в 1921 году определил свою позицию, отмечая как положительные, так и отрицательные стороны движения. «Понятием "политика” теперь злоупотребляют не менее, чем во дни "освободительного движения", и безудержным размахом очерчивают для нее столь широкую сферу, что вне ее почти что ничего не остается…», — писал Г. Флоровский, указывая на опасность данной тенденции, так как «интеллигентская психология по-прежнему остается пораженной тем же "нигилизмом", тою же слабостью веры в самозаконность и в самоценность культурного творчества…». В связи с этим Георгий Васильевич предостерегал, что «если сама воля к культуре, воля к творчеству будет заслонена злобою дня, внутреннее обнищание и духовная гибель станут неизбежны».

^{Петр Бернгардович Струве}

Однако, несмотря на то что Г. Флоровский ставил духовность, творчество, философию выше политической борьбы, он все же не принимал так называемое «примиренчество», потому что считал большевизм черной, злой, дьявольской стихией и в конечном итоге национальной гибелью.

Но бороться с разрушительной стихией, писал ученый, «не зная, что хочешь строить, — это отважное, но вполне "безответственное" предприятие», поэтому «нельзя противопоставлять русской революции только одно голое стремление к порядку». Наравне с творческой «установкой сознания» зазвучала у Г. Флоровского в письме к П. Б. Струве тема «личной ответственности»: «Для чаемого и грядущего русского Воскресения необходимо теперь более чем когда, проповедь личной ответственности, призыв к творческому осознанию проблем жизни…»

Исследователи творческой биографии Г. В. Флоровского С. Бычков и М. Колеров отмечали: «Весной— осенью 1923 года начался его отход от евразийства. Почувствовав в евразийстве властные и "геополитические" амбиции, Флоровский обвинил евразийцев в измене первоначальным принципам движения. Выдвигая приоритет "православия и культуры", Флоровский не мог смириться ни с политизацией евразийства, ни с общей "национал-большевистской" ориентацией его лидеров. Размежеванию Флоровского с евразийством способствовали его личный конфликт с Савицким и сближение с С. Булгаковым, который стал его "духовным отцом"…»

Философ и экономист Сергей Николаевич Булгаков (1871–1944) предложил Г. Флоровскому в 1923 году включиться в деятельность Братства Святой Софии, объединявшем многих религиозных философов-мыслителей того времени. Георгий Васильевич принял предложение. По предложению того же Булгакова в 1926 году Г. Флоровский переехал в Париж и занял место профессора патрологии в Православном Богословном институте. Как утверждают исследователи, интерес к патрологии возник у Флоровского в бытность его пребывания в Праге, а саму патрологию он после этого считал своим «истинным призванием».

Георгий Васильевич затем плодотворно работал в Париже, в Афинах, в Югославии, но после Второй мировой войны волею судеб он опять на короткий срок оказался в Праге, у брата Антония Васильевича, затем в Париже, после чего переехал в Соединенные Штаты Америки.

В Америку Г. В. Флоровский прибыл не только в качестве ученого, но в священном сане, в который был рукоположен в 1932 году митрополитом Западно-Европейским Евлогием (Георгиевским), а в 1946 году отец Георгий был облечен в сан протоиерея.

С. Н. Булгаков: от легального марксизма — к православному богословию

Судьба русского философа С. Н. Булгакова, пригласившего Г. В. Флоровского к участию в Братстве Святой Софии и для преподавания в парижском Православном Богословном институте, на несколько лет (1923–1925) также была связана с Прагой.

Приняв в 1918 году в Москве священнический сан, профессор богословия и политэкономии С. Булгаков после высылки большевиками из России в 1923 году приехал в Прагу по приглашению профессора Павла Николаевича Новгородцева. Здесь в течение трех лет он преподавал церковное право на Русском юридическом факультете при Пражском университете.

Исследователь творческой биографии С. Н. Булгакова М. Колеров отмечал, что в Праге С. Булгаков не отказался от планов продолжения религиозно-общественной пропаганды, «включая издание журнала». Ученый-богослов задумывался и над формой религиозного объединения близких по духу интеллектуалов либерально-консервативной ориентации, в основе совпадавшего с авторским коллективом сборника «Вехи». Таким обществом стало Братство Святой Софии во главе со своим духовным вдохновителем С. Н. Булгаковым. В него входили такие знаменитые русские ученые, как А. Карташев, Г. Флоровский, С. Франк, П. Струве, Н. Бердяев и другие. Неудачей завершилась попытка С. Булгакова расширить общество с привлечением евразийцев, а окончательный раскол между соратниками наступил после ожесточенной полемики между П. Струве и Н. Бердяевым в 1925–1926 годах.

Помимо преподавания богословских дисциплин на Русском юридическом факультете протоиерею Сергею Булгакову было разрешено митрополитом Евлогием совершать богослужения в Пражской церкви. Много сил отдавал Булгаков духовной работе с эмигрантской молодежью. Он стал одним из основателей Русского студенческого христианского движения (РСХД).

^{Сергей Николаевич Булгаков}

Русский философ Сергей Николаевич Булгаков от легального марксизма, который он пытался соединить с неокантианством, пришел в своем мировоззрении к религиозной философии, затем — к православному богословию. Переосмысление Булгаковым многих своих философских взглядов пришлось на эмигрантский период его жизни.

Духовное родство С. Н. Булгакова и П. А. Флоренского

С начала XX века философские идеи С. Булгакова развивались под преобладающим влиянием В. Соловьева и П. Флоренского. В развитии Булгаковым учения о Софии (софиологии) — всеединстве, объединяющем человека и его историю с Богом и Его воплощениями, всегда духовно присутствовал своими идеями Павел Александрович Флоренский (1882–1937), русский религиозный философ, ученый-энциклопедист, в 1911 году принявший сан священника, но не занимавший приходской должности. Известный русский художник Михаил Нестеров (1862–1942) отразил это духовное родство философов в своей знаменитой картине «Философы. 1917. (Двойной портрет философов — П. Флоренского и С. Булгакова)». Сергей Булгаков говорил, что в о. Павле объединились «церковность и культурность», что было вызовом для господствовавшей в то время атеистической «интеллигентщины».

^{Философы (Павел Флоренский и Сергей Булгаков). Художник М. Нестеров, 1917 г.}

В 1933 году Павел Флоренский в очередной раз был арестован большевистским правительством и осужден на 10 лет. Не без участия С. Н. Булгакова и других русских ученых-эмигрантов, многие из которых симпатизировали софиологам, Чехословакия в 1934 году ходатайствовала об освобождении отца Павла и переезде его с семьей в Прагу. Некоторые исследователи утверждают, что это предложение было отклонено правительством СССР. Однако большинство склоняется к мысли, что эмиграцию отверг сам Павел Флоренский, якобы сославшись на апостола Павла, который проповедовал, что надо быть довольным тем, что есть ныне.