Русская жена эмира

Следователь показал рукой: куда усадить бандита – у стены. Руки Антона в наручниках

были заведены назад.

– Товарищ следователь, угостите сигареткой?

– Я не курю. Послушайте меня, Лебедев. Я не собираюсь с вами заигрывать. У нас

достаточно фактов, чтобы упечь вас в тюрьму на долгие годы. Хотя бы взять факт захвата

заложников с применением оружия.

– Я хочу напомнить, что я гражданин России и прошу связать меня с нашим

посольством. Только после этого буду говорить. Меня должны судить в моей стране.

– И не мечтайте об этом. Вас будут судить здесь, потому что преступление вы

совершили здесь – таковы наши законы. А во-вторых, я не думаю, что посольство будет

защищать такого бандюгу. Антон, сейчас меня интересует другое. Я хочу знать о тех

бандитах, которые взяли вас в заложники. Расскажите, кто они такие и как оказались

здесь?

– Я не знаю этих людей. А привез их сюда мой друг Вадим, которого они же и убили.

Больше ничего не могу добавить. Это люди Вадима, спрашивайте у него.

– Слушайте меня, Лебедев, эти сведения нужны, чтобы спасти заложников, среди

которых и ваша дочь. Я должен знать их характеры, намерения, склонности. Чего от них

ожидать, как вести себя с ними.

– Поверьте, я готов помочь, но об этих людях ничего не знаю. Однако, судя по тому, как

они зверски убили Вадима, – это настоящие звери. Больше нечего добавить. Я историк,

кладоискатель и не имею ничего общего с такими темными личностями.

– Больше ничего не хотите добавить? Но ведь там ваша дочь и она может погибнуть

вместе с другими.

– Поверьте, клянусь вам, я не знаю этих людей.

– Ладно, еще пожалеешь об этом, - перешел на «ты» следователь и не смог скрыть свою

неприязнь.
– Свободен, иди к двери. Хотя подожди. Твое лицо мне знакомо, где-то видел.

198

– Вряд ли. Здесь я никого не знаю.

– Сядь на место, - и Саид задумался, изучая арестованного.

Явно где-то видел это лицо, особенно его острый подбородок. Такие подбородки

встречаются редко.

И вспомнил, кажется, это лицо было на фотороботе – предполагаемый убийца его

друга, историка Салома. Неужели это он? Он вытащил из портфеля записную книжку, где

лежал фоторобот. Саид поставил его перед собой и принялся сравнивать. Он не ошибся –

тот же подбородок, хотя на фото глаза не видны, потому что в темных очках в

металлической оправе. Примерно такие же модные очки носил и Саид. Он извлек их из

сумки и подошел к Лебедеву со словами:

– Ну-ка, надень.

Странная просьба следователя удивила Антона. И он спокойно надел очки, так и не

поняв замысел Камилова. Вдруг бандита осенила мысль, ведь во время убийства

историка он был в таких же очках. Может, у милиции имеются свидетели, которые

видели его? Антон снял очки и вернул их следователю. И при этом ни один мускул не

дрогнул на лице, и вернул их следователю, сохранив .

– Ну что, спектакль окончен, я могу идти? – спросил Антон спокойным тоном, хотя весь

был напряжен.

Камилов не сводил с арестованного пристального взгляда. Антон опустил глаза, и тогда

тот заговорил:

– Ты зачем убил историка музея? – и голос Саида задрожал.

– Не пойму, о чем вы говорите? Здесь я никого здесь не знаю, кроме таксиста Хамзы. Я

знаю, что вы хотите от меня: решили повесить на мою шею свое нераскрытое убийства.

Этот номер со мной не пройдет. Для этого найдите человека попроще.

– Хорошо, тогда я сам расскажу о твоем преступлении. Ты приходил в музей к

заместителю директора Ниязову. Ты говорил с ним о пещере, и он узнал, что у тебя есть

карта. Так? Далее ты испугался, что он сообщит эту информацию в соответствующие

органы и застрелил в подъезде собственного дома. Между прочим, после вашего

разговора он звонил мне, - соврал Саид.
– Правда, он не знал твоего имени, адреса, и

милиция не могла разыскать тебя.

– У вас есть доказательства этой глупости?

– Да, имеется. Вот твой фоторобот. Тебя запомнила кассир музея, и она подтвердит это

на суде. Что скажешь на это?

Лебедев опустил голову и задумался. Отпираться было бесполезно, но и сознаться во

всем – значило подписать себе смертный приговор. Пусть видели его в музее, однако это

не является доказательством убийства историка. Именно на это Антон решил давить в

ходе допроса.

– Да, был в музее, и мы беседовали, однако к убийству не имею никакого отношения.

– Тогда зачем хотел скрыть факт посещения музея и встречи с историком?

– Дело в том, что спустя два дня мы должны были снова встретиться. Историк хотел

передать мне подробную карту этого района, - сочинил на ходу Антон.
– Разумеется, я

обещал хорошо заплатить за это, тем более он сразу понравился мне: умница, знаток

истории Бухары. Через два дня я опять пришел в музей на встречу и узнал об убийстве

историка. Зачем мне было убивать его, если он решился помогать мне? А почему я скрыл

от вас этот факт? Боялся, что меня обвинят в убийстве, тем более я приезжий и это будет

легко сделать.

199

После таких почти убедительных разъяснений у Камилова возникли сомнения: «А

может, это не он? И все же следует вести игру до конца. Правда, по факту убийства

против него ничего нет, кроме одного: Салом был убит из пистолета ТТ - такое же

оружие было изъято у Лебедева. Но для суда - это еще не доказательство. Надо что-

нибудь придумать, чтобы он сознался, тем более речь идет о моем близком друге. Я этого

бандита не могу упустить».

И тут мелькнула мысль.

– Лебедев, сочиняешь ты красиво и убедительно. Но видимо, не знаешь о том, что у нас

есть два свидетеля, которые видели, как ты выходил из подъезда сразу после убийства