Русская зима

Тут примерно то же, короткое действие «поразить цель», которое исполнила система, состоит из множества настраиваемых как автоматически, так и мной лично параметров.

Святогор прав. Стрелковая подготовка нам не нужна. Даже теория.

– В порядке, так пошли. – Махнул рукой Антон.

На следы мы наткнулись практически сразу, не очень-то он и скрывался, ломился напрямик. Вдавленный лед, содранные ветки, цепочка отпечатков на снегу…

– Пошли за ним, – скомандовал Антон. Он как-то очень быстро взял на себя командирские обязанности. – Только сначала позывные раздадим. Я Третьим буду… – заявил он сразу же. И добавил чуть виновато: – Не спорьте, это моё число счастливое.

– Давай я тогда Первым, – предложил Лешка.

– Тогда я Вторым, – это я сказал.

– Ну а мне что оставили? – хмыкнула Ленка. – Четыре так четыре.

Так мы и двинулись по следу. Чтобы, как выразился Антон, не представлять собой стадо баранов, разошлись цепью, трое впереди, а позади Ленка со своей бандурой. Если что, то мы трое свяжем его боем, а Ленка тщательно прицелится и пристрелит.

Идти было трудно. Мы старались ступать тихо, но плеск талой воды под ногами и хруст льда предательски выдавали наше перемещение всему лесу.

Где-то вдалеке зудели моторы флаера, еле слышно, но ощутимо. Наверняка сейчас детекторами обшаривает тут все, просвечивают каждый камешек…

Я прислушался, как-то по инерции прикрывая глаза. Слышимость лучше не стала, звук стал даже немного удаляться, и тогда я вспомнил, что могу… Система как будто того и ждала. Слабенький гул турбин взорвался в голове мощным взрывом килотонн под двести. Мгновенная локализация источников, и в моем сознании возникла красивая схема с двумя дрожащими алыми стрелочками, два флаера, идущих на большой высоте.

Каждая черточка превратилась в сплюснутую сферу, уплотненную со стороны земли. Уплотнение неоднородное, пульсирующее. Электромагнитная активность. «Оса», разведывательный вариант.

Мой коммуникатор завибрировал.

– Это Первый. Кажется, я его вижу, – сказал Лешка.

Не успел далеко уйти наш беглец.

– Первый, ты уверен? – спросил Антон.

– Уверен, – буркнул Лешка. – Сидит на холме. Никуда не двигается. У него оружие… Кажется, АСВ.

Увидел и я. Небольшой пологий холмик, срезанный с одной стороны оврагом. На нем кусты, пара прямых и высоких березок, нечто вроде коряги, прикрытой буреломом и здоровенным камнем. А на камне сидит наша цель, серый силуэт на фоне черно-бурого редколесья.

– Так! – деловито сказал Антон. – Все выбираем себе позиции, берем его на прицел и сообщаем мне. Без приказа не стрелять! Итак, пошли…

– Это база. Будьте внимательны. – Голос Святогора был спокоен.

– База, это Второй, – неожиданно для самого себя сказал я. – Может, с ним сначала попытаться поговорить? Вдруг он придет в себя?

– Поддерживаю план Второго, – быстро сказал Антон.

Наступило недолгое молчание.

– И что вы ему предложите, Второй? – В голосе Святогора прорезалось нечто, отдаленно напоминающее сарказм. – Но, впрочем, если уж вы все так думаете… То разрешаю.

Снова молчание, которое начало затягиваться. Я уже успел пожалеть, что высказался.

– Четвертый на позиции, – нарушила тишину Ленка.

– На прицеле его держу. – Лешка.

– Хорошо. Второй, ты готов? – сухо спросил Антон.

– Готов, – ответил я. – Если все готовы, так я пошел. Коммуникатор отключаю. Лех, скажи тем, в самолете, чтобы ближе не совались, а то он взбесится еще…

Лешка коснулся сенсоров комма.

– Эй, наверху, приглушите светильник…

Электромагнитная активность сразу же упала, а черточка флаера исчезла.

– Давай, – спокойно сказал Антон. – Если что, поддержим. АСВ оставь на позиции, Третий, забери оружие.

Ну, пошли. Выбора у меня не было, сам придумал, сам исполняю.

Человек в военном комбезе, точно таком же, как и на нас всех, восседал на самой вершине холма, на какой-то коряге. Сидит спиной, меня не видит. Шлема нет, короткие волосы слиплись и торчат клоками в разные стороны, как иглы. Рядом огромная спортивная сумка, на ней лежит АСВ, такая же, как и у меня.

Хорошо, что он оружие подальше от себя отложил, значит, что можно договориться…

Кстати, а как там мои аудиодетекторы, они же аудиодатчики?

Звуки моментально прыгнули в моем сознании. Ближе, немного дальше, вот!

Он разговаривал.

– …думал, надо же! Надо же… – Парень на коряге сдавленно расхохотался, хрипло и противно. Такое впечатление, что заквакала простуженная лягушка. – Ему, наверное, так показалось… – Смех повторился.

С кем это он там треплется?

Парень оборвал смех. Поправил разгрузочный жилет, одетый поверх комбеза, потом что-то вынул оттуда, покрутил в руках, засунул обратно, прежде чем я успел разглядеть.

Ладно. Хватит уже тянуть. Удачи самому себе пожелать… И помнить, что даже прямое попадание из АСВ не смертельно!

Я аккуратно прислонил АСВ к стволу дерева, где посуше, решительно выпрямился, встал в полный рост.

– Эй, эй! На холме!

– Чего тебе надо? – Парень обернулся, перекинул обе ноги через бревно и оказался лицом ко мне. Самое обычное лицо, простое, таких можно на улице каждый день сотню видеть. И фигура самая обычная. Не высокий, не коротышка, не толстый, не худой. Обычный.

И ведет себя спокойно. Не вскочил, за оружием не потянулся, и это меня успокоило. Значит, есть надежда без драки вернуть его к Святогору?

– Да просто так, мимо шел. – Я вдруг понял, что абсолютно не продумал, а о чем же буду разговаривать с ним и что ему буду предлагать. Придется импровизировать…

– Слушай, к тебе можно?

– Да иди. – Парень приглашающе подвинулся.

Я не без опаски придвинулся, сел на предложенное место. Коряга оказалась совсем не гнилая, только протестующе скрипнула, принимая на себя еще двести кило, а на вид труха трухой…

От парня пахло оружейной смазкой и талой водой. Присмотревшись, я увидел, что комбез его совсем мокрый, вещи влажные. В лужу свалился, что ли?

– Ты чего тут сидишь?

– Да вот, шел и решил посидеть, – хмыкнул парень. – Устал. Надоест сидеть, так дальше пойду. А ты что тут делаешь?

– Я заблудился, – тупо соврал я. – Слушай, а что ты тут делаешь, а? Вроде до города далеко. Да и сидеть тут не особо… – Я выразительно повел плечами, потом сразу же испугался, что жест мой выглядит очень уж наигранно, да было поздно.