Русские и белорусы — братья в горе и радости

Поклонский считал, что в Белоруссии должно быть создано свое самостоятельное белорусское казачество, подчиненное не Хмельницкому, а через него, Поклонского, непосредственно царю.

Первый крупный успех Поклонский имел в городе Чаусы, добровольно перешедшем к русским 6 августа. После присяги Поклонский «тех чаусовцев и сельских крестьян переписав и собрав войска пеших 800 человек». Через несколько дней в его полку уже было около «1000 пеших с бердышами и рогатинами и с пищалями, да конных со сто человек».

После сдачи 24 августа Могилева весь Могилевский уезд был передан Поклонскому. Это значительно подняло авторитет полковника у местного населения и превратило уезд в сферу его влияния.

Командный состав для своего полка комплектовался из шляхты, иногда даже польской. Так, одним из сотников был шляхтич Якобинский, принявший православие.

На основании царской грамоты Поклонскому, данной 28 декабря 1654 г., и других актов полк был организован на казацкий манер. Кроме полковника существовала еще полковая старшина: полковой судья, полковой есаул, полковой знаменосец, полковой священник. Полк делился на сотни.

Полк принимал участие во всех военных операциях. По приказанию царя он был послан под Борисов и Минск с задачей не пропускать польские войска за Березину, однако был оттеснен оттуда прорвавшимися к Могилеву поляками.

Зимой 1654 г. началось контрнаступление войск Радзивилла, Поклонский стал усиленно добиваться новых пожалований себе и своим командирам. Правительство скупо ответило на эти просьбы, чем вызвало разочарование шляхтичей. Об этом стало известно Радзивиллу, и он начал посылать «прелестные» письма. Правда, позже, в январе 1655 г., когда положение на фронте ухудшилось, царь удовлетворил просьбы Поклонского, но уже было поздно. 3 февраля войска Радзивилла подошли к Могилеву, а в ночь с 5 на 6 февраля Поклонский изменил своему народу и русскому правительству и с частью мещан, шляхты и несколькими казаками своего полка перешел на сторону поляков, чем помог Радзивиллу изнутри овладеть внешней частью Могилева — Большим городом. Защитники Могилева отступили в цитадель, так называемый Малый город, и здесь отражали нападение поляков до 1 мая 1655 г.

Опуская подробности войны русских со шведами и поляками, я лишь скажу, что 21 июня 1661 г. на мызе Кярун (в русских источниках — Кардис) был заключен Кардисский мирный договор, по которому Россия уступала Швеции все свои завоевания в Прибалтике. Граница между Россией и Швецией была установлена по Чудскому озеру и реке Нарове. Россия по-прежнему оставалась отрезанной от Балтийского моря.

28 мая (8 июня) 1666 г. в Андрусово было подписано перемирие. Что же касается мирного договора, то по этому поводу у сторон шли жаркие дебаты. Царь Алексей приказал главе русской делегации окольничему Афанасию Ордын-Нащокину пообещать наиболее неуступчивым польским комиссарам по 20 тысяч рублей. Забавно, что взятка самому польскому королю была в два раза меньше — 10 тысяч рублей.

Деньги были высланы из Москвы немедленно, и 20 (30) января 1667 г. было подписано перемирие сроком на 13 лет и 6 месяцев. В историю это перемирие вошло как Андрусовский мир.

Согласно условиям мира, Польша получала Витебск и Полоцк с уездами, Динабург, Лютин, Резицы, Мариенбург и всю Ливонию, а также всю правобережную Украину. К России отходили воеводство Смоленское со всеми уездами и городами, повет Стародубский, воеводство Черниговское и вся Украина с путивльской стороны по Днепр. Причем остававшимся там католикам разрешалось беспрепятственно отправлять свое богослужение у себя в домах, а шляхта, мещане, татары и жиды имели право продать свои имения и уйти на польскую сторону.

Киев с окрестностью в одну милю до 5 апреля 1669 г. оставался у русских, а затем передавался полякам.

Южная граница России и Польши должна была идти по линии от Днепра (у Киева) на восток до южных границ Путивльского округа, то есть по линии Киев — Прилуки — Ромны — Недригайлов — Белополье и до стыка с нынешней границей России.

Левобережье к югу от этой линии и до современного Запорожья было объявлено территорией запорожских казаков. Сами же запорожские казаки должны были находиться «под послушанием обоих государей» и быть готовыми служить против неприятелей и королевских, и польских. Но оба государя должны были запретить запорожцам, как и вообще всем черкесам, выходить в Черное море и нарушать мир с турками.

На войне как на войне, и московские войска, естественно, грабили и убивали мирное население, но уже вышесказанного хватает, чтобы понять, что вины царских воевод в опустошении Белоруссии в 1648—1667 гг. не более 10%. Ну а все остальное падает на армии Речи Посполитой и Швеции. Само собой, не трудно представить, как весело там погуляло украинское казачество, особенно запорожцы.

Между прочим, то, что в это время происходило в Малороссии, украинские публицисты уже в конце XVII века назвали Руиной. Однако даже самые ретивые «оранжевые» историки не рискуют обвинять Алексея Михайловича в «геноциде украинского народа». Дело в том, что на Украине царские воеводы появились в 1655 г. и периодически уходили восвояси на несколько месяцев или даже лет. А творцами Руины были в первую очередь два десятка украинских магнатов. Иной раз по четыре гетмана дрались между собой, призывая на помощь ляхов, крымских татар и турок.

Огромные потери понесла и Белая Русь от «междусобойчиков» тутейшей шляхты. Шляхта толпами присягала на верность государю и целовала крест, ища у царя защиты от своих хлопов и соседей-панов. В дошедшую до наших дней «Крестоприводную книгу шляхты» (список присягнувших русскому государю) занесено 2058 имен должностных лиц и шляхты восточных и западных поветов ВКЛ, целовавших крест и приносивших присягу на верность царю на Святом Евангелии.

Война России с Речью Посполитой не носила этнического характера, в противном случае документы не свидетельствовали бы о столь глубоком расколе в литовском обществе. ВКЛ разделилось на непримиримые лагеря сторонников Яна Казимира, Алексея Михайловича и Карла X.

Так мелкая шляхта во главе с Винцентом Ордой признала великим князем литовским московского царя. Другая группировка, возглавляемая крупными магнатами Янушем и Богуславом Радзивиллами, Гонсевским, подписала в Кейданах в 1655 г. договор о расторжении унии с Польшей и соединении ВКЛ со Швецией. Наконец, третья «партия» осталась верна королю Яну Казимиру. Белорусская шляхта к 1648 г. полонизировалась и жила «по понятиям» так же, как и польские паны. В 1648—1667 гг. шляхтичи вели войну всех против всех. Иные паны раз по десять переходили с одной стороны на другую. Хорошей иллюстрацией «белорусский руины» служит роман Генриха Сенкевича «Потоп», действия которого происходят именно в ВКЛ.

Но не следует забывать о самой крупной за все XVII столетие эпидемии чумы. Посчитать количество умерших от чумы в период войны крайне сложно — в ходе боевых действий такая статистика не велась. Поэтому для примерной оценки посмотрим, какие потери от чумы были в самой России, в условиях мирного времени. Писцовые и переписные книги отмечают колоссальные потери населения, вызванные этим бедствием. К примеру, в Чудовом, Вознесенском и Ивановском монастырях от эпидемии скончалось от 70% до 87% насельников! В самой Москве количество умерших на «боярских дворах» доходило до 95%. Так, у Б. Морозова умерло 343 человека, осталось 19, а у А.Н. Трубецкого умерло 270, осталось 8.

Что же тогда говорить о Великом княжестве Литовском, где чума прошла сквозь города и поветы волнами с востока на запад и с запада на восток, последствия от которой были ничем не лучше, чем в соседней Московии? Кроме того, эпидемию сопровождал ужасный голод. «Господь Бог допустил в воеводстве Минском, в различных местах и в моем доме огромное количество полевых мышей, так что хлеб, сначала на полях, а потом в копнах, амбарах и гумнах, ужасно портили. За сим попущением Божиим, тотчас наступил голод, который продолжался до уборки хлеба 1657 года, люди ели кошек, собак, всякую падаль, напоследок резали людей и тела их ели, не давали покоя в гробе человеческим трупам; это все я, ничтожный человек, видел собственными глазами», — писал в те годы шляхтич Ян Цедровский.