Русские народные сказки. Том 1

Барин и староста

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Народные русские сказки»)

ил-был барин в городе; приехал к нему из деревни староста.

— Это ты, Василий Петров? — спрашивает барин.

— Я, батюшка-барин!

— Не привез ли ты от матушки письма?

— Письмеца нет, только одна грамотка.

— Что же в ней прописано?

— Да, вишь, прогневили господа бога, ваш перочинный ножичек изломали.

— Как же вы его изломали?

— С вашего иноходца кожу снимали; ножичек-то мал, я его и сломал.

— Да разве мой конь помер?

— Нет, подох.

— Как же он издох?

— Не он наперед подох, а ваша матушка, батюшка-барин!

— Ужли и матушка померла?

— Да как у Фомки овин горел, она в те поры сидела в каменном дому в верхнем этажу, а форточка пола была: искорка ей на ногу скакнула, барыня упала да ногу-то и свихнула.

— А ты, дурак, чего не поддержал?

— Батюшка-барин! Она хлебом-солью откормлена. В кое место падет, меня убьет!

— Ты бы таковской и был! Отчего ж у Фомки овин загорелся?

— Не он наперед загорелся, а ваша новая конюшня.

— Что от нее осталося?

— Три столба воротных да с вороного коня подуздочек.

— Как же она загорелася?

— Да не она, батюшка-барин, загорелася, а ваша новая мельница.

— Как, и новая мельница сгорела?

— Да, батюшка-барин, сгорела! Прогневили мы господа бога.

— Что ж от нее осталось?

— Вода да камень остались: камень-то начетверо разорвало, а все уцелел; да в дымном окошке кошка сидела, так у ней глаза лопнули, а сама как есть живая!

— Как же новая мельница загорелася?

— Не она, батюшка-барин, наперед загорелась, а ваша кладовая.

— Как — и кладовая?

— Да, сгорела, батюшка-барин! Прогневили мы господа бога…

— Ты старостой называешься, а собрал ли с крестьян деньги?

— Собрал, батюшка-барин, собрал.

— С кого сколько?

— С Фомки грош, с Еремки грош, а с Варфоломейка одна копейка.

— А что ж с него мало?

— Он вдовый, половина тягла платит…

— А собрал ли с крестьян муку?

— Собрал, собрал, батюшка-барин!

— Куда ж ты ее девал?

— Вам да свиньям пятьдесят четвертей: черному псу да твоему родимому отцу сорок четвертей; уткам да курам, сестрам твоим дурам, двадцать четвертей.

— Что ты, дурак, ругаешься?

— Батюшка-барин, пословица така!

— Был ли ты на рынке?

— Был, батюшка-барин, был.

— Велик ли торг?

— Я с ним не мерился.

— Силен ли он?

— Я с ним не боролся.

— Почем там мука?

— По кулям да по мешкам.

— Ты, говорят, Фомку женил?

— Женил, батюшка-барин, женил.

— А богата невеста?

— Богата, батюшка-барин, дюже богата!

— Что богатства?

— Чепчик с клиньем да колпак с рукавами, чугунна коробка, железный замок.

Барин лает в церкви

(Из сборника Д. М. Молдавского «Русская сатирическая сказка»)

ил барин и мужик-охотник. Барин постоянно мужиков называл: «Ну, эти дураки!» Охотник не перечил барину.

Вот однажды поехал барин в церковь, и попадается ему охотник, тоже в церковь шел. Барин едет, а охотник идет с коляской рядом, и говорят между собой. Охотник сказал:

— Барин, моя сучка принесла щенят. Хорошие такие: есть громко лают, а есть — негромко лают. Их у меня просят другие охотники.

Барин говорит:

— Ты там для меня, Иван, оставь хороших. Ну, вот вошли они в церковь, стоят.

— Барин, а барин, — спрашивает охотник, — а каких тебе щенят оставить — с громким голосом?

Барин говорит:

— С громким, громким!

— А с каким громким голосом?

— А вот таким: гав-гав!

Священник рассердился:

— Выведите этого барина вон!

Мужики барина взяли под руки — вывели. Вышел и охотник, говорит:

— Ну, барин, как: мужики — дураки?

— Мужики-то — дураки, а я еще дурее.

Барин-слуга

(Из сборника А. Н. Афанасьева «Заветные сказки»)

ышел солдат в отпуск, нанялся служить к барину: в год за сто рублей. Помещик велел ему и лошадей чистить, и навоз возить, и воду таскать, и дрова рубить, и сад мести — совсем измучил работой. Отслужил солдат год и просит расчета. Помещику жалко отдавать деньги, стал доставать, а сам ревмя ревет.

— О чем вы, сударь, плачете?

— Да денег жалко!

— Экой ты, барин! Ведь я тебе целый год прослужил. Если б ты мне прослужил три дня, так я б тебе отдал сто рублей и слова не сказал.

«Три дня немного», — думает барин. Пошел советоваться с барыней. Она говорит:

— Что же, отслужи три дня!

А сама думает: «Ведь не мне служить, а мужу, ему — не мне плохо будет». Барин согласился.

Солдат поужинал, лег спать в сарае, разулся, один сапог забросил в один угол в сено, другой — в другой угол. Поутру проснулся, кричит:

— Эй!

Помещик входит.

— Подай сапоги, я хочу одеваться!

Помещик хвать — сапогов нету, и запорол горячку, спрашивает солдата:

— Где твои сапоги?

— Ах ты, каналья, ты у барина спрашиваешь о сапогах? Верно, и не чистил их!

Барин туда-сюда, насилу один сапог отыскал, а другого нет.

— Подайте палок! — закричал солдат и давай дуть помещика. До того промял, что он не рад и деньгам.

— Не хочу, — говорит, — тебе служить, возьми свои деньги.