Русские сумерки

Я криво усмехнулся.

«Люмпенское отребье» – удивительно подходящий термин. Тот тип из телевизора – точно излагает. Когда касается главного, они все – очень точные…

За двенадцать лет всё под себя подмяли. Вырастили из хаоса порядок. Свой порядок. Не ведающий жалости, готовый раздавить всякого, кто встанет на пути.

Лишь глупец осмелится идти им наперекор. Или отребье вроде меня.

Тот, кому нечего терять…

«Лови фарт!» – когда-то говорил мне Петрович.

Лови фарт, трикстер!

Я встал с дивана и расхлябанной походкой двинулся к дверям.

Забарабанил в них.

Щёлкнул замок. Охранники заглянули в комнату.

– Эй, морды! Я желаю принять ванну. Мне нужен гель с натуральным женьшенем и бутылка коньяка!

Кавказцы нахмурились, но старший из них сухо кивнул:

– Мы передадим.

Минут через десять дверь опять открылась. Охранник поставил на пол флакон с гелем. Ты смотри, всё-таки нашли! И быстро!

– А коньяк?!

– Хозяин сказал – до утра никакого алкоголя.

Я скривился:

– Глупо с его стороны – так и передайте!

– Обязательно, – равнодушно пообещал старший.

Замок щёлкнул.

А я с гелем наперевес отправился в санузел. Закрыл за собой дверь. Открутил воду в ванне. Взял полотенце, обмотал вокруг крана умывальника и минуты через две сумел отвинтить с него стальной «гусак». Пригодится!

Сломал зубную щетку. Вскарабкался сначала на умывальник, потом на зеркало в бронзовой оправе, крепко приделанное к стене. Дотянулся до решётки вентиляционного отверстия и обломком зубной щётки открутил крепёжные винты.

Аккуратно снял решётку и положил на умывальник.

Опять влез на зеркало, схватился за край вентиляционного отверстия, подтянулся и кое-как протиснулся внутрь.

Полчаса у меня есть.

Может, и больше – прежде чем они заподозрят неладное.

Глава 6

Воздуховод внутри – чистый и гладкий, если не считать стыков между его отрезками. Двигался я бесшумно.

Единственное, что чуть осложняло ситуацию, – кромешная тьма.

Помню инструкцию от «благодетелей»: «Метров семь, потом налево…»

Кажется, ползу уже целую вечность, а никакой развилки.

Неужели пропустил?

Стоп!

Есть! Есть поворот.

Изгибаюсь, как уж, вползаю в идущее под прямым углом колено квадратной трубы.

Следующая развилка – направо.

Дальше не сворачивать, пока не упрусь в вентилятор…

Что-то сереет впереди?

Ага! Значит, точно двигаюсь – это через фильтры воздухозаборника и лопасти вентилятора пробивается вечерний свет.

Голос в телефоне не обманул – всё выключено.

Защитный решетчатый кожух вентилятора выступает, чуть перекрывая воздуховод. Но в этом месте он значительно шире – мне есть где развернуться.

Я достаю из кармана мобильник и подсвечиваю себе экраном.

Решётки и правда легко поднимаются вверх – надо лишь повернуть несколько рычажков. Очевидно, так задумано на случай ремонта вентилятора.

Я проползаю между лопастями.

Это паскудно – чувствовать через одежду их острые края. И даже воображать не хочется, что со мной будет, если кто-то включит вентилятор…

Протиснулся!

Остались фильтры.

Я достаю из кармана отвинченный с умывальника «гусак». У древнего человека на все случаи жизни была палка-копалка. А у меня – эта хрень.

Внутренний фильтр – самый тонкий, из прозрачной ткани – отодрать легче всего. Дальше – стальная мелкоячеистая сетка. Я кое-как пробиваю её своим сантехническим орудием, раздираю дыру, царапая ладони…

Нет, не получается – так не смогу пролезть.

Надо отвинчивать всю эту массу шурупов по периметру.

Значит, «гусаком» не обойтись. Кусок зубной щётки – тоже не в тему. К счастью, у каждого предусмотрительного трикстера есть при себе штаны. Я расстегнул ремень и вытащил его до половины. Начал орудовать острым краем пряжки.

Проклятие! До чего неудобно!

Надо было вместо планшета потребовать у бандитов нормальную отвёртку. А лучше вообще болгарку!

Кажется, что шурупам не будет конца. Я уже весь взмок. И обломал кончик своего «инструмента».

Моё счастье, что рабочие слегка схалтурили – некоторые шурупы завинчены кое-как. Вероятно, Аслан сэкономил, и воздуховоды доверили монтировать гастарбайтерам из Таджикистана.

И чего он не доверил им всё остальное?

Давно бы гробанулся вместе с ним этот чёртов дирижабль!

Уф!

Последний шуруп. Даже не верится!

Снимаю стальную сетку.

Осталась решётка. А за ней – тусклое сумеречное небо и свежий ветер.

Чтобы оказаться там, снаружи, надо снять восемь винтов.

Я снимаю шестой, когда лопасти вентилятора начинают вращаться.

Сначала медленно, потом ускоряясь с каждым мгновением…

Поток воздуха, как парус, развевает полы расстегнутой куртки. И, холодея, я чувствую, как меня начинает тянуть назад – на вращающиеся лопасти!

Я отчаянно упираюсь плечом, локтями. Пытаюсь притормозить коленями, подошвами.

Но понемногу соскальзываю.

С каждой секундой!

Труба – гладкая и к вентилятору расширяется. А внешняя решётка слишком мелкая, чтоб за неё уцепиться!

Оглядываюсь. В отсвете экрана моей мобилы – всё ближе мелькание лопастей…

А рядом с моей ногой – снятая сетка на каркасе из стального уголка. Я подфутболиваю её носком кроссовки.

Удар. Искры.

Натужный гул вентилятора. Поток воздуха ослабевает.

Каркасом сетки заклинило лопасти!

И пока он со скрежетом деформируется, я успеваю открутить последние два винта.

Убираю решётку.

Высовываюсь наружу. И закрываю глаза, пытаясь справиться с дурнотой.

Твою мать!

Это ведь глупо… Из-за чего меня так колбасит? Подумаешь, картинка Москвы с высоты птичьего полёта.

Солнце уже село, и канувшие в ночь улицы озарены электричеством. А тут, наверху, ещё относительно светло. Труба, из которой я торчу, выходит на западную сторону дирижабля. И прямо передо мной, у горизонта, угадывается красноватая полоса.