Русский бунт - 2030

Бледный, как полотно, Ибрагим Аббас сидел, словно громом пораженный. На его лбу выступили крупные капли пота. Аньез, которая под шумок сообщила Максиму всю нужную и крайне важную для него информацию, зло посмотрела на него и чуть слышно шепнула:

— Слизняк, — после чего пожала плечами, — господин президент, девочек уже через несколько минут отправят из Парижа в Сьон. Не знаю, кто дал моему патрону такой глупый совет, но ему точно не поздоровится. Я обязательно об этом позабочусь. Примите мои извинения за эту глупую выходку. Если уж мы допустили ошибку, то нам придётся теперь нести за неё ответственность. Только давайте не будем возвращаться к шариату. Он уже в далёком прошлом. Полагаю, что я могу покинуть вас, господа?

Максим и трое бывших олигархов поднялись первыми, чтобы попрощаться с посланницей президента Европы, которая провалила своё задание якобы только потому, что из мозгов Ибрагима Аббаса, одного из самых сильных телепатов в окружении Мадлен Захриди, произошла утечка важной информации. Все четверо проводили её к президентскому флайеру. На Ибрагима Аббаса было жалко смотреть. Он плёлся, как побитая собака и чуть ли не рыдал. Теперь ему предстояло объяснять Мадлен Захриди, что русский президент просто какой-то монстр по части телепатии, хотя это было не так. Максим Первенцев обладал совершенно рядовыми телепатическими способностями. Он вернулся вместе с повеселевшими миллиардерами в замок, все снова сели за стол и Виктор Прохоров насторожено спросил:

— Максим Викторович, вы действительно не будете мстить нам за все наши прошлые грехи?

— Будем, — весело ответил президент, — ещё как будем, Виктор Леонидович. Мы заставим вас всех читать лекции на тему, как захватывать бизнесы на планетах наших соседей по галактике. Поверьте, рано или поздно они обязательно найдутся и мы не собираемся выглядеть в их глазах мальчиками для битья. Нам нужны такие монстры, как вы, ведь далеко не всё можно завоевать силой оружия, а потому я буду настоятельно просить вас не выкобениваться. Нет, если вы хотите иметь огромные ранчо со сказочными замками и дворцами, то мы выделим вам для этого планету с курортными условиями. Вот только не надо пускать пыль в глаза людям на Православной Руси. Поймите, если кому-то вдруг стукнет в голову моча и он захочет выстроить для своей жены висячие сады Семирамиды, то он получит для этого всё необходимое, но не дай ему Бог задержаться в них со своей красоткой на неприлично долгий срок. С ним и его взбалмошной женой люди просто перестанут разговаривать. Уважение, почёт и народную любовь не купишь за деньги. Их надо заслужить и вы, ребята, сделали в этом направлении очень большой шаг. В Новой Росси, а затем на Правослиии, вас будут теперь воспринимать не как людей, укравших огромную кучу денег, а как бойцов бизнес-фронта, выигравших тяжелую битву. Что вы ответите мне, парни?

Максим широко и дружелюбно улыбнулся всем троим. Бывшие олигархи переглянулись, заулыбались и Олег Дериглазко ответил:

— Максим, если тебе нужно, чтобы православийский бизнес рвал всех конкурентов в галактике, только укажи нам, где находятся те планеты, которые нужно взять на гоп-стоп, а всему остальному нас учить не надо. Да, но если речь зашла о том, что Новая Россия для того, чтобы защитить наших детей посылает свой пси-корпус, тогда ведь можно вести речь и о наших предприятиях, разбросанных по всему миру и не только о них. Мне ведь принадлежит ещё и Новый Уэмбли в Лондоне вместе с памятником Бобби Муру, а также несколько других крупных спортивных объектов.

От этих слов Максим Первенцев заулыбался ещё шире, так как понял, что теперь они смогут потрошить планету с размахом. Немного подумав, он тряхнул головой и весело сказал:

— Парни, летим в Сьон. Вы мне не поверите, но я ни разу в жизни не был в Швейцарии. Всю Европу когда-то облазил, а в этой стране мне так и не довелось побывать. Приглашаете?

— На шашлыки, Максим! — азартно воскликнул Михаил Матанин и смеясь добавил — Но компания соберётся очень большая. Как только народ узнает, что ты намерен выпустить нас на большую дорогу в галактике, все будут просто вопить от восторга. Мы ведь только после вашей победы стали понимать, как сильно задолжали своему народу, и если ты дашь нам возможность искупит свои грехи в бою с галактическим бизнесом, то мы тебя не подведём. Эх, лишь бы мы не оказались одни в галактике. Хотя с другой стороны есть же и другие галактики и уж там-то точно должны жить существа хоть чуточку похожие на людей, а во всём остальном, что составляет основу нашего бизнеса, то есть в их жизненно важных интересах, мы быстро разберёмся.

Максим пристально посмотрел на бывшего хозяина чуть ли не всей металлургической промышленности России и спросил:

— Парни, вас и точно таких же монстров большого бизнеса, как вы, не испугает перспектива четыре с половиной года лазать по кактусовым зарослям? Понимаете, до сих пор наши звездолёты, а они у нас совершенно невидимые, летали поодиночке, да к тому же постоянно по разным маршрутам, и, возможно, именно поэтому не были никем замечены. Через шесть месяцев с Земли в Дальний космос отправится эскадра из пятидесяти четырёх звездолётов, из которых восемнадцать, два линкора и шестнадцать транспортников, это настоящие летающие страны вроде какой-нибудь Голландии. Когда они все одновременно выйдут из подпространства, то грохот будет стоять чуть ли не на полгалактики. Как знать, может быть тогда другие обитатели галактики нас наконец-то заметят? А если так, то мне очень понадобятся толковые консультанты по части большого бизнеса. Наши собственные бизнесмены были ведь когда-то похлеще даже чем мафия, триада и якудза с каморрой вместе взятые, а вы за годы, прожитые на Западе, поднаторели в куда более изощрённом и утончённом разбое, чем элементарный рэкет и грубый гоп-стоп. Рискнете испробовать на себе первыми, что такое невидимые космические кошки?

Михаил Матанин и Виктор Прохоров, его бывший главный конкурент, снова переглянулись и на этот раз уже второй человек в российском металлургическом бизнесе тихо сказал:

— Макс, если ты позволишь нам с Мишей немного покомандовать, то мы оба согласны лететь даже голиком, авось не истечём кровью и к тому же насколько нам это известно, за два года у человека вырастает какая-то космическая кожа.

— Виктор, что ты имеешь в виду? — быстро спросил Максим — Я ведь никогда не лезу к специалистам со своими советами, они могут меня и по матушке послать и даже ещё куда подальше.

Миллиардер заулыбался:

— Нет, Макс, тут речь идёт об очень серьёзном деле, так что тебя никто не сможет никуда послать. Понимаешь, мы с Мишей и ещё несколькими толковыми ребятами, проанализировали всю ту информацию по вашей металлургии, которая была выложена в Космонете, и пришли к выводу, что Перун, на котором вы добываете тяжелые тугоплавкие металлы, относящиеся к элементам пятого и третьего периодов и близкие к ним, похоже, крайне редкий планетоид и в изученном вами космосе таких больше нет. Благодаря вашим нанотехнологиям, корабелы позволяют получать новые сверхпрочные материалы для космического кораблестроения. Не думаю, что кто-либо в галактике предпочитает космическим кораблям со сверхпрочными корпусами посудины изготовленные из жести. Если эти металлы действительно такие дефицитные, то за оставшееся до отлёта последнего звездолёта время их нужно добыть как можно больше и забить ими под завязку трюмы всех последних кораблей, которые навсегда покинут Землю. Думаю, что именно они станут самым главным предметом торга. Есть у нас и кое-какие научные разработки на этот счёт. Мы ведь с Мишкой когда-то вбухали в перспективные тогда нанотехнологии чёртову прорву денег, так что в некоторых её аспектах наши специалисты разбираются ничуть не хуже ваших. В общем для начала нам нужно будет один транспорт доверху забить металлическими слитками и изготовить несколько металлургических нанокомплексов. Когда-то наши учёные их спроектировали, но технические возможности того времени не позволили нам их построить. Теперь же мы снова можем вернуться к этой теме и тогда наши космические кораблестроители получат такие конструкционные материалы, которые при втрое меньшей толщине будут иметь впятеро большую прочность, а их термостойкость превысит семь тысяч градусов по Цельсию.

Максиму сразу же расхотелось лететь в Сьон на шашлыки и вместо этого отправиться на Урал, в научно исследовательский институт космической металлургии и нанометаллических материалов академика Строевого. Правда, он всё же полетел туда, но только после того, как его заверили, что все русские учёные из команд Матанина и Прохорова будут приглашены в обязательном порядке. Из шашлыков на природе в итоге получилось научно-производственное совещание, к которому подключились учёные-псионики. Уже очень скоро выяснилось, что основательно забытое старое бывает лучше нового и работа закипела. Пока русские люди, оказавшиеся за рубежом, проходили через форсированный пси-стартинг, учёные-псионики самым основательным образом проштудировали все научные материалы, относящиеся к началу двадцать первого века и были поражены, как много оригинальных идей и открытий не попали в руки космических металлургов-нанотехнологов в нужный момент.

Вскоре Максим держал в руках плитку размером с кафельную, но толщиной в пятнадцать миллиметров, изготовленную из красивого, зеленовато-серебристого материала. Это был не металл и не обычный неорганический сополимер карбидов гафния и тантала, а нановещество состоящее из нанотрубок, заполненных фуллеренами, которые были изготовлены в невесомости из многокомпонентного сополимера, в состав которого входило пять карбидов тугоплавких металлов. Это материал был твёрже алмаза, вчетверо прочнее самого прочного на сегодняшний день сплава — легированного вольфрена и обладал потрясающей термостойкостью. Он не коробился и не изменял своей геометрии, а также не терял прочности при температуре в семь тысяч триста восемьдесят градусов по Цельсию по той причине, что отражал не только инфракрасные волны, но даже луч лазера. Для его производства требовалось колоссальное количество энергии, глубокий вакуум и невесомость. Всё это у нанометаллургов имелось.

Однако, самым главным качеством нового конструкционного материала являлось то, что при своей поразительной прочности и совершенно фантастической тугоплавкости, он имел удельный вес меньше, чем у гафния, хотя, конечно, был почти вдвое тяжелее железа. Кораблестроители сразу же высказали мысль, что модернизацию космических кораблей нужно начинать немедленно, ведь на борту каждого, начиная с лёгких крейсеров, можно спокойно разместить относительно небольшой производственный комплекс. Электроэнергией они были обеспечены сверх всякой меры, конструкционный модели были таковы, что их можно было снимать и устанавливать заново прямо в полёте в промежутке между движением в подпространстве. Благодаря конструкции нереактивных двигателей, внутри которых как раз и должен быть вакуум, во время движения в подпространстве их как раз "проветривали", чтобы "запастись" практически чистым вакуумом, можно было изготавливать максимер, так назвали этот материал его создатели. В честь Максима и сополимера.