Русский коммунизм. Теория, практика, задачи

В 80-е годы на позиции еврокоммунизма перешло и руководство КПСС (что привело к катастрофе СССР).

Как же социал-демократы «окультурили» расово-классовый конфликт гражданского общества? Они объяснили, что выгоднее не оскорблять рабочих, а обращаться с ними вежливо, как с равными. Так же теперь обращаются с неграми в США. Но социал-демократы были частью этого процесса: отказавшись от «призрака коммунизма», они приняли расизм (хотя и в скрытой форме) и евроцентризм.

Вот слова лидера Второго Интернационала, видного идеолога социал-демократов, Бернштейна: «Народы, враждебные цивилизации и неспособные подняться на высшие уровни культуры, не имеют никакого права рассчитывать на наши симпатии, когда они восстают против цивилизации. Мы не перестанем критиковать некоторые методы, посредством которых закабаляют дикарей, но не ставим под сомнение и не возражаем против их подчинения и против господства над ними прав цивилизации… Свобода какой-либо незначительной нации вне Европы или в центральной Европе не может быть поставлена на одну доску с развитием больших и цивилизованных народов Европы».

В этом смысле социал-демократия уходит корнями в протестантизм, а коммунизм — в раннее христианство (к которому ближе всего Православие).

Чтобы понять социал-демократию, надо понять, что она преодолевает, не отвергая.

Рабочее движение завоевало многие социальные блага, которые вначале отрицались буржуазным обществом, ибо мешали Природе вершить свой суд над «слабыми». Хлебнув дикого капитализма, рабочие стали разумно объединяться и выгрызать у капитала социальные права и гарантии. Шведская модель выросла из голода и одиночества начала XX века. Полезно прочесть роман Кнута Гамсуна «Голод».

В зажиточном Осло молодой писатель был одной ногой в могиле от голода — уже и волосы выпали. Ему не только никто не подумал помочь — он сам не мог заставить себя украсть булку или пирожок, хотя это было нетрудно. Святость частной собственности и отсутствие права на жизнь были вбиты ему в подсознание так же, как святость его личных прав гражданина.

На какой же духовной матрице вырастала «социальная защита»? На благотворительности, из которой принципиально была вычищена человечность (М. Вебер). Социал-демократия произвела огромную работу, изживая раскол между обществом и «расой отверженных», превращая подачки в социальные права. Только поняв, от чего она шла, можно в полной мере оценить гуманистический подвиг социал-демократов. Но в России современный коммунизм начинался совершенно с иной базы — с человека, который еще был проникнут солидарным чувством. Это — иная траектория. Не было у нас рабства, да и феодализм захватил небольшую часть России и очень недолгое время. Не может уже Россия пройти путь Запада — это надо иметь в виду хотя бы как гипотезу.

Общинное сознание России не перенесло капитализма и после Февраля 1917 года и Гражданской войны рвануло назад (или слишком вперед) — к коммунизму. Здесь ребенок рождался с коллективными правами как член общины, а вот личные права и свободы надо было требовать и завоевывать.

Именно глубинные представления о человеке, а не социальная теория, породили русскую революцию и предопределили ее характер. Ленин, когда решил сменить название партии с РСДРП на РКП(б), понял, что революцию занесло не туда, куда предполагали социал-демократы, — она не то чтобы «проскочила» социал-демократию, она пошла по своему, иному пути.

В этом и есть суть развода коммунистов с социал-демократами в России: массы сочли, что могут не проходить через страдания капитализма, а проскочить сразу в пострыночную жизнь. Идея народников (пусть обновленная) победила в большевизме, как ни старался Ленин следовать за Марксом. В принципе, опыт СССР показал, что миновать «кавдинские ущелья капитализма» было возможно, но сейчас нас пытаются «вернуть» на «столбовую дорогу».

Мы, в общем, не понимали фундаментальных оснований советского строя (старшие поколения их чувствовали, но этого оказалось недостаточно). Внешне блага социал-демократии, например в Швеции, кажутся просто улучшенными советскими благами. А ведь суть их совершенно разная.

Так, одним из социальных прав как в СССР, как и в некоторых странах при социал-демократических правительствах было право на бесплатное медицинское обслуживание. При внешней схожести этого конкретного права его основания в СССР и в Швеции были различны. Согласно концепции индивида (в Швеции), человек рождается вместе со своими неотчуждаемыми личными правами. В совокупности они входят в его естественное право. Но бесплатное медицинское обслуживание не входит в естественное право человека. Он его должен завоевать как социальное право — и закрепить в какой-то форме общественного договора.

В советском обществе человек являлся не индивидом, а членом общины. Он рождался не только с некоторыми личными, но и с неотчуждаемыми общественными, социальными правами. Поскольку человек — не индивид (он «делим»), его здоровье в большой мере было национальным достоянием. Поэтому бесплатное здравоохранение рассматривалось (даже бессознательно) как естественное право. Оберегать здоровье человека было обязанностью и государства как распорядителя национальным достоянием, и самого человека как гражданина, частичного хозяина страны.

В советское время работников трудно было загнать на диспансеризацию. Надо ходить в поликлинику, одиннадцать врачей-специалистов тебя дотошно осматривают. На Западе это никому объяснить невозможно: бесплатно врачи, рентген, ЭКГ и УЗИ — а не шли. А причина в том, что индивид (т.е. «неделимый») имеет свое тело в частной собственности. Наш человек собственником не был, его тело во многом было «общенародным достоянием», и государство обязывало его хранить и предоставляло для этого средства. 15 В 90-е годы врачи были еще бесплатны, люди много болели — а к врачу не шли. Почему? Потому, что они уже освободились от обязанности перед государством — быть здоровыми, но еще не осознали себя собственниками своего тела и своей выгоды от содержания его в хорошем состоянии.

15

М. Фуко, развивая концепцию биовласти, то есть, отношения власти к телу человека, высказал такой афоризм: «Тоталитаризм обязывает жить, а демократия разрешает умирать». С этим связаны проблемы рождаемости и смертности, эвтаназии и т.п.

Есть в России сегодня условия для того, чтобы отечественная социал-демократия «очеловечила» наш отечественный капитализм, не порывая с ним? Пока что попытки были неудачными — и Горбачева с Яковлевым, и Роя Медведева с Рыбкиным, и Селезнева, а теперь и С. Миронова с Бабаковым. Фундаментальны ли причины этих неудач? Чтобы разобраться, придется глубже вникнуть в историю социал-демократии и коммунизма в России. Но это — особая тема.

Раздел 2 РУССКИЙ КОММУНИЗМ: ОБРАЗ МЫСЛИ И ДЕЙСТВИЙ

В этом разделе рассмотрим образ мысли и действий организаций и личностей, которые мыслили и действовали в русле русского коммунизма на первом этапе становления и развития советского строя. Главными коллективными субъектами этих действий были коммунистическая партия — РСДРП(б), РКП(б), ВКП(б), а также организации, которые находились под руководством коммунистов (Советы, госаппарат, другие государственные и общественные организации).

Это наше рассмотрение проведем в форме изложения истории известных эпизодов нашей истории, особенно тех, в которых решения и действия коммунистов можно сравнить с решениями и действиями их оппонентов или противников. Мы не будем описывать целые сферы деятельности, постараемся выбирать ситуации, в которых приходилось делать решающий выбор. Эти маленькие содержательные истории будем давать без лишнего теоретизирования — его оставим на конец книги для подведения итогов.

Глава 4. РУССКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ В СВЕТЕ СОВРЕМЕННОГО КРИЗИСА

Объяснительная модель русской (российской) революции начала XX века, положенная в основу официальной истории — как советской, так и антисоветской, — мифологична и слишком идеологизирована. Она складывалась под давлением политических обстоятельств и была предназначена для решения срочных задач. Сейчас нам необходимо беспристрастное знание.

Знание это должно быть отстраненным от идеологических пристрастий, как знание военной разведки, которая занимается не пропагандой, а сбором достоверных сведений. Потребность в таком знании определена тем, что за последние двадцать лет пришлось прийти к выводу, что наш нынешний кризис — эпизод этой самой русской революции. Она оказалась больше и длится дольше, чем ожидалось. Сталинизм (тоталитаризм, мобилизационный социализм — как его ни называй) лишь на время заморозил революционный процесс. Хрущев устроил «оттепель», ее попытались снова подморозить во времена Брежнева, но это лишь оттянуло перестройку.