Русский сыщик И. Д. Путилин т. 1

Г-жа Б. несколько опешила, как говорят, однако пробовала было упомянуть о полиции.

— Вот именно, прошу послать за полицией, — вскипела дама, — что делать! Скандал так скандал, но нужно же покончить такую отвратительную историю.

— Хозяин! — шепнул между тем один из приказчиков г-ну Я. — А ведь это верно. Я признаю, это действительно г-жа Ф. — наша даже покупательница и живет здесь недалеко... Важная дама...

Почетный гражданин Я. увидел, что его дамы попались впросак.

— Какая там полиция!.. Зачем же — с полицией, — произнес он, подходя. — Можно и без полиции... Просто ведь вышло недоразумение. Извините-с...

— Это не недоразумение, а оскорбление средь бела дня на улице... Это скандал! — со слезами в голосе взвизгнула высокая дама.

С молоденькой начала делаться истерика, и приказчик побежал за водой.

Г-жа Б. и ее дочь в недоумении отступили.

— Ну уж и оскорбление! — заговорил г-н Я. — Просто ошиблись дамы. У нас такой случай неприятный вышел, ну и... приняли вас за других...

— Она меня сумасшедшей при всех назвала! — сказала г-жа Б.

— Молчите уж, маменька! — шепнул ей зять.

— Сударыня, — убедительно обратился он к г-же Ф., — вас никто не задерживает. Можете уйти. Тысячу раз извиняюсь. Все глупость женская... Недоразумение... Не стоит делать скандал.

Старшая дама расплакалась.

— Фу! что это такое! — вдруг проговорила она, опускаясь на стул. — Такое безобразие... Просто на улицу нельзя показаться.

— Ах, Боже мой, какое недоразумение! — лепетал г-н Я. — Ах, Боже мой! Сударыня, успокойтесь... Все вы! — шипел он на жену и тещу. — И все из-за трех рублей. Вот так историю затеяли... Тысячи извинений, сударыни! — извивался он перед плачущими женщинами. Да затвори же дверь, болван!.. — отнесся он к мальчику из магазина. — Сударыни...

Старшая «задержанная» дама вдруг отерла глаза, решительно встала и взяла под руку свою спутницу.

— Пойдем, Annette... — сказала она.

Обе дамы вышли.

— Еще хорошо, что так отделались! — широко вздохнул почетный гражданин Я. — Эх, вы! — начал он укорять своих дам.

— Но ведь точь-в-точь те... мошенницы! — пробовала было оправдываться г-жа Б. — И платья, и шляпки, и рост, и походка, и все... Просто ума не приложу.

— Те да не те, видно. Еще хорошо, что так отделались...

VII

Однако отделались они не так-то легко.

Разузнав всю эту историю, я господам Б. и Я. послал повестки с приглашением явиться к 9 часам утра в сыскное отделение. Неприятное впечатление от получения подобных «приглашений» я знал очень хорошо и рассчитывал на это.

В назначенный день и час оба «приглашенные» с беспокойными и встревоженными лицами уже сидели в моей приемной и тихо перешептывались между собой. Мне доложили о них.

— Скажите, что я занят. Пусть подождут! — приказал я.

Прошел час, другой, третий... Так продержал я их чуть ли не до двух часов. Потом приказал просить.

Я. с зятем вошли.

— Дело скверное! — сказал я. — Ваших жен придется выслать из Петербурга.

Лица обоих вытянулись.

— За что же-с, помилуйте!

— Как за что! Захватывать на улице почтенных и уважаемых женщин... Скандалить! Обвинять в воровстве. Разве этого мало? Градоначальник негодует и хочет распорядиться о высылке.

— Ваше превосходительство... — умоляюще начали они. — Недоразумение...

Здесь оба наперебой пустились рассказывать уже мне известную историю. Я едва мог не улыбаться. Тем не менее строго сказал:

— Однако за такие «недоразумения», вы понимаете, наказывают...

— Господи! Да войдите же в наше положение, ваше-ство, — воскликнули оба. — Сжальтесь...

— Не знаю. Я доложу градоначальнику, — ответил я сурово. — Сомневаюсь, чтобы он смягчился... Впрочем, все зависит от него и от г-жи Ф. и ее знакомой, которых вы оскорбили. О результатах... я вас вызову и сообщу.

Оба ушли как в воду опущенные.

VIII

Г-н градоначальник даже рассмеялся, когда я подробно рассказал ему всю историю.

— Да! — сказал он. — Пугнуть их, конечно, следует... Но на этом и покончить.

Дня три я не подавал вести г-дам Б. и Я. Воображаю, как они там пробирали своих жен.

Наконец вызвал. Продержал часа три в приемной и не принял. Просил явиться завтра.

Назавтра, опять достаточно выдержавши их в ожидании, пригласил.

— Благодарите г-жу Ф. и г-на градоначальника, — сказал я. — Они согласны прекратить это дело. Но другой раз таких «недоразумений» не должно быть... Понимаете?

У Б. и Я. просияли лица.

— Покорнейше благодарим, ваше превосходительство!

Открыть настоящих виновниц этой проделки мне так-таки и не удалось, хотя и очень хотелось...

НА СТРУНКЕ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНОСТИ

I

Редко в Петербурге бывают хорошие майские дни. Однако они все-таки бывают. И в такие дни благодушнее обыкновенного настроен даже угрюмый петербуржец.

В один из таких хороших майских дней, в праздник, сидел дома отец Иоанн П. и благодушествовал. Это был в свое время известный в Петербурге проповедник, славившийся оригинальностью и редкостью своих проповедей, что собирало к нему в церковь всегда массу народа.

Отец Иоанн часа два только назад вернулся из церкви. Он уже пообедал, затем перешел в свой кабинет, почитывал газеты, смотрел в раскрытое окно на ярко блестевшую под лучами солнца красавицу Неву. В передней звякнул звонок.

«Кто бы это мог быть? — думал про себя о. Иоанн, пока прислуга отправлялась отворить дверь. — Знакомые... так не время. Какая-либо треба... Эх! и отдохнуть не дадут».

В кабинете появилась прислуга.

— Батюшка, там человек какой-то вас спрашивает.

— Кто такой? Что ему нужно?

— Да так... не разберешь. Не то господин, не то простой... В черном сюртуке, в пальто летнем сером. Говорит, что личное дело есть. Поговорить, говорит, желаю. Очень важное дело, мол... Нарочно для этого в Петербург приехал.