Русский транзит-2 (Образ зверя)

– Спасибо, Павлик!
– крикнула ему вдогонку Оксана Николаевна.

– Не за что,- сказал Паша, обернувшись,- это моя работа. Ведь я же охранник!

– Не охранник, а хранитель.- Оксана Николаевна еще долго смотрела в ту сторону, куда ушел Паша Колпинский.

– Все, теперь - в порт!
– скомандовал Крестовский.- На всякий случай поспешим.

– Теперь-то зачем спешить?
– спросил Юрьев, ощущая в себе невероятную легкость.

– Все может быть. Как бы кто-нибудь еще не возжелал устроить нам всем Хиросиму или последний день Помпеи...

На заднем сидении спали, а бородач всю дорогу рассказывал о себе Счастливчику.

– Я ведь режиссер, а в прошлом литератор... Знаете,-он то и дело поворачивался к сосредоточенно борющемуся со сном Петеньке, словно проверяя, не спит ли тот, и улыбался,- то, что я делал прежде - такая ерунда, что даже говорить об этом стыдно. Я был мертв, то есть мне кажется, что я и не жил вовсе, хотя все в жизни имел... Но сегодня ночью я заново родился, родился тогда, когда этот КамАЗ поехал на меня, как раз в тот момент, когда понял, что меня сейчас не станет. И, знаете, мне не было страшно... Потом, когда все кончилось, я подумал, что смерть была явлена мне, чтобы я наконец родился. И вот теперь я родился. Я не хочу больше снимать кино, потому что кино - это иллюзия, за которой прячутся от жизни... А я хочу жить...- Он вновь посмотрел на Счастливчика, глаза которого уже затуманились смертельной усталостью.- Буду ли я теперь снимать кино? Нет, наверное, не буду. Хватит играть, хватит имитировать, все: надо жить! А, как вы считаете?

– Бородач бросил беглый взгляд на Крестовского, который, открыв щербатый рот, спал как убитый.

Распрощавшись с бородачом у ворот порта, компания, за исключением адмирала, который проковылял в порт через проходную, кинулась к уже испытанной лазейке.

В пакгауз разгружалось какое-то судно. Несколько десятков морских контейнеров уже занимало его еще ночью пустовавшие площади.

Крестовский смотрел на контейнеры и все думал, как им теперь обнаружить тот самый, с мутагеном. Разгрузкой руководил один из портовых чиновников, тот самый, который помогал людоедке...

– Нам бы контейнер забрать.- Подошел к чиновнику Счастливчик.

– Кому это вам?
– строго спросил чинов ник.

– Нам, адмиралу.

– А вы кто?

– Я-то? Грузчик,- ответил Петенька, нагловато глядя строгому чиновнику в глаза.

– А ну-ка, грузчик, живо за ворота!

– Это почему?

– А потому что сейчас милицию вызову,- сказал чиновник и схватил Счастливчика за рукав рубашки.

– Что у вас здесь? Отпустите его, это мой человек!
– сказал подоспевший на подмогу адмирал.- Где мой контейнер?

– Ваша жена домой увезла! Кстати она здесь, ищет вас. Плачет!
– сказал чиновник почти на ухо адмиралу.- Ей сообщили, что вас кто-то ранил и она приехала.

– Скорей, где она?
– крикнул адмирал.

– Да вот же она!

Маленькая людоедка бежала навстречу адмиралу. Адмирал хотел что-то сказать, прежде чем людоедка приблизится к нему на расстояние вытянутой руки, но не успел: людоедка всплеснув руками, обняла его и зарыдала на истерзанной адмиральской груди.

– Ты что плачешь?
– осторожно отстранил ее от себя адмирал.- Что случилось?

– Я думала, тебя убили, Петенька! Слава Богу, ты жив. Ах, у тебя везде кровь!

Потрясенный такой встречей адмирал, сильно волнуясь, спросил свою людоедку:

– Ну, где контейнер?

– Не знаю.

– Как не знаешь?
– испугался адмирал, а Счастливчик округлил глаза.

– Увезли куда-то. Мальчики-курсанты разгрузили его, а потом шофер уехал...

– Куда разгрузили?
– почти закричал Счастливчик, блеснув стекляшками велосипедов. Сзади к нему подошел бич и остановился, заинтересованно слушая.

– Петя, это кто?
– спросила людоедка мужа, показывая на Счастливчика.- Что ему надо?

Он со мной. Грузчик Ну?-холодея, сказал адмирал и повторил вопрос Счастливчика.- Куда разгрузили?

– Как куда? В квартиру, конечно. Спасибо ,тебе, дорогой мой адмирал...

– За что спасибо???
– заревел адмирал, хватаясь за Счастливчика, который, в свою очередь вцепился в адмирала и зажмурил глаза.

– Как за что? За итальянский гарнитур, конечно, за шубы, за телевизор с магнитофоном, за люстру из дворца, за все за все... И еще за то, что не обманул меня, милый...

– А порошок... где?
– еле слышно пролепетал Крестовский, а бич, решительно развернувшись, пошел от них прочь, спрятав руки в карманы.

– Какой порошок,- людоедка растерянно посмотрела на мужа,- стиральный? Нет, не было. А что, должен был быть? Надеюсь, импортный порошок? Ну и сколько килограммов?
– глазах людоедки вновь по-туземски заиграли языки пламени, а на острых скулах проступил лихорадочный румянец.

А Счастливчик с адмиралом лишь молча ловили раскрытыми ртами воздух, по-идиотски тараща глаза. Причем Крестовский без зазрения совести "козырял" своими зияющими под верхней губой пустотами...

"А где же контейнер с мутагеном?
– ломал себе голову обескураженный "показаниями" людоедки Счастливчик.- Один - с костями и табуретками адмирала утонул в карьере, другой - с барахлом "доброго доктора" - уплыл за кордон, третий - по словам адмирала, а также по моим прикидкам - с мутагеном должен был отправиться к адмиралу на квартиру. Но если там нет порошка, то где же он???"

Растерянный Счастливчик вместе с недоумевающим Юрьевым и возбужденным адмиралом, в горячке последних событий забывшим о своих боевых ранах, подошли к бичу, тихо беседовавшему с той самой красивой женщиной, спутницей владельца "мерседеса".

– Простите нас. Хмурое Утро, можно вас?
– обратился к бичу Юрьев.

Бич повернулся и, окинув глазами компанию, сказал женщине:

– Извини, Катя. Все живы? Все целы?

– Все, все...

– А его... вы не догнали?
– осторожно спросил бич.

– Догнали.

– Догнали???
– Бич замер.

– Успокойся, Ваня, его больше нет,- сказал адмирал.

– Значит...- начал бич, радостно переводя глаза с адмирала на Юрьева и с Юрьева на Крестовского.

– Да, Ваня, да... Ты вот что нам скажи, сколько контейнеров было здесь вчера вечером?
– спросил адмирал.

– Два,- ответил бич.

– А третий, третий где?
– крикнули Юрьев и Счастливчик в один голос.- Их ведь всего три было, так?

– Третий еще днем отплыл на иностранном судне,- отвечал бич.

– Да, верно, с Ленькиным барахлом,- нахмурил лоб адмирал.

– Нет,-сказал, опуская глаза, бич,-не с барахлом.

– Что там было???
– хором возопила компания.

– Какая-то отрава, которую те самые господа, что чуть не укокошили Петра Алексеевича, хотели здесь у нас в землю зарыть, ну и отравить все и вся... Насколько опасен этот порошок я из их разговора понял. К счастью, они не видели меня там за ящиками. Знаете, то, что они хотели сделать, то зло, которое они готовили,- выше человеческих сил... Что я мог сделать? Остановить этих людей было не в моей власти, ведь я совсем не герой. Но изменить ход событий я все же мог. Ведь не зря же именно я оказался там в нужный момент?! Да. это было мое дело. И я отправил ядовитый порошок туда, откуда его привезли.- Бич продолжал свой рассказ под гробовое молчание компании.- Вы, наверное, хотели бы узнать как мне это удалось?..-Хмурое Утро улыбнулся.-Довольно просто: с помощью малярной кисти и краски. Мне даже не пришлось ничего выдумывать. Пришли рабочие красить тот контейнер, который нужно было грузить на судно. Естественно, расплачивались с ними заранее и спиртным. Ну, и, как водится, решили ребята перед работой принять для разгона. А как приняли, то где уж там остановиться! Разгонялись, пока все не выпили и не попадали спать. Пришлось мне красить. Только выкрасил я контейнер с порошком вместо контейнера с барахлом... Потом таможня и пограничники, которых заранее подкупили, все быстро оформили. А сам контейнер после покраски даже не досматривался... Да, и еще... Петр Алексеевич, вы уж меня извините, но я, зная, что жена вас растерзает, как только увидит, что именно вы привезли ей с архипелага, поменял номера оставшихся контейнеров, перекрасил их... Ведь тому солидному господину - Лене, так кажется?
– теперь-то все равно. С ним за этот порошок там, за кордоном, сполна расплатятся... Ну и вот, значит, ваша жена увезла контейнер с барахлом, а контейнер с рогами и копытами, соответственно, увез Марсель. Тот молодой человек, что был с вами на архипелаге, верно?
– Бич посмотрел на Юрьева.