Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

Посмотрел я на него и решил, что такому листу самое место в книге. И написал про него рассказ. Вот этот самый.

В воздухе летают желтые и красные листья. Они похожи на стаю бабочек. Так и кажется, что вот-вот сядут на цветы: флоксы и гладиолусы. Только цветов давно уже нет, потому что сейчас поздняя осень. И, покружив в небе, «бабочки» опускаются на черную землю, которую совсем скоро покроет белый снег.

Мы

с Митричем шли от автобусной остановки с полными сумками. На полпути мы решили передохнуть и поставили их на землю. Митрич зябко поежился.

— Снегом пахнет!

Я пожал плечами.

— Ничего не чувствую.

— Пахнет, пахнет, — кивнул Митрич. — Есть в воздухе некое снежное ощущение.

Отдохнув, мы подняли сумки и пошли дальше.

А к вечеру и правда выпал первый снег. Я зачерпнул его ладонью и понюхал. Он пах печным дымом, холодом и опавшими листьями.

Вечером Анна Петровна принесла из магазина пакет с селедкой.

Утром приходим на кухню — а селедки нет.

Вышли во двор. Глядим, в снегу под окном появилась неровная дорожка и птичьи следы.

— Вороны утащили, — говорю.

Пошли мы по этой дорожке. Смотрим, возле калитки вороньи следы превратились в кошачьи.

— Тут у них какой-то кот селедку отобрал. Они пытались его отогнать, да не сумели.

Вышли на улицу. У колодца кошачий след сворачивал в сторону, а рядом снег продавили собачьи лапы.

— Здесь кот какую-то собаку увидел и рыбу бросил.

Недалеко от магазина к собачьим лапам прибавились следы сапог, которые исчезали за калиткой Тимофеева.

Посмотрев через забор, мы увидели и самого продавца.

— Доброе утро, — сказала Анна Петровна, — ты пакета с селедкой не видал?

— Так это ваш? — удивился Тимофеев. — Я его у Балбеса отнял. — Он кивнул на конуру. — Там еще полрыбы осталось. Возьмете?

Посмотрели мы на изжеванный пакет и решили, что брать его, конечно, не будем.

— Одного не пойму, — сказал продавец, — как этот разбойник к вам на кухню залез?

Тут я объяснил Тимофееву, что случилось на самом деле.

— Ну детектив! — усмехнулся он. — Ладно, Петровна, пойдем, я тебе другую селедку дам.

Они пошли в магазин, и Анна Петровна вернулась с новым пакетом рыбы.

А Тимофеев потом еще долго смеялся. Он назвал эту историю круговоротом селедки в природе.

Если с улицы доносится тонкий, еле слышный присвист, это значит, что наступила настоящая зима.

Он говорит о том, что без шапки уже из дома не выйдешь, что мир за окном покрыт снегом и льдом. И еще он, конечно, говорит о том, что к нам во двор прилетели снегири!

Летом

рябины почти незаметно. Так, мелкие листья, желтые ягодки. Но чем меньше светит солнце, тем ярче становится рябина. Наконец, зимой, когда мир снизу белый, а сверху серый, она загорается в полную силу.

И если в иной день разойдутся тучи, то вспыхнет над нами сразу два солнца. Небесное и земное. Рябиновое.

Зимой повесил я на яблоньку дырявую железную банку и насыпал в нее семечек.

Первыми у кормушки появились синицы. За ними прилетела стайка воробьев. Сначала передрались из-за того, кому первому залезть в банку, а потом выяснилось, что семечки они не любят.

Через несколько дней я увидел на яблоньке снегирей. Они неторопливо клевали зерно и соседям старались не мешать.

К концу недели под банкой начали собираться вороны: подбирали то, что обронили другие птицы. Пробовали добраться до кормушки, да не вышло: тонкие ветви не выдерживали вороньей тяжести.

А к исходу зимы на яблоньку прилетел ястреб. Интересовался он, конечно, не семечками, а синицами. Но на него тут же с громким карканьем налетели вороны.

Увидев, как они гонят ястреба к лесу, Митрич сказал:

— Вороны — наша противовоздушная оборона!

Зимним утром я проснулся от странного звука. Казалось, за окном переливаются тысячи хрустальных колокольчиков. Я побыстрее оделся, прихватил куртку и выбежал наружу. А на крыльце я от удивления долго не мог попасть в рукав и бесполезно махал ладонью.

За ночь нашу обычную деревню подменили хрустальной. Под солнцем блестели ледяные трубы, искрились стеклянные ели, а прямо передо мной поднималась высокая хрустальная береза. Ее ветви еле заметно качались и тихо звенели.

Однако, надев наконец куртку, я подумал, что подменить за ночь целую деревню трудновато. Тут дело в другом. Несколько дней стояла оттепель, а ночью прошел дождь, который сразу же прихватил мороз. Вот наша деревня и стала хрустальной.

— Сколько лет живу, а такого не видела! — из окна во двор глядела Анна Петровна.

— Красиво-то как, а?!

— Красиво-то красиво, да только плохо.

— Почему?

— Деревья могут не выдержать такой красоты. Больно тяжела.

Анна Петровна оказалась права.

Через неделю поднялся сильный ветер, и в деревне начался такой треск, хоть уши сеном затыкай.

— Вот тебе и красота! — говорила Анна Петровна и все волновалась за нашу березу.

Однако старое дерево выстояло. Весной, когда сошел лед, оно выпрямило ствол, поднялось в прежний рост.

— Но теперь даже летом, когда я гляжу на его зеленые ветви, мне слышится тонкий, хрустальный звон.

В конце зимы я поглядел на календарь.

— Скоро весна!

— Не так уж и скоро, — ответила Анна Петровна.

— Почему? — Я показал на стену. — По календарю через два дня.

— А у меня свой календарь.

— Какой?

— Идем-ка.

Вышли мы во двор, и Анна Петровна кивнула на огромную сосульку, которая висела на углу дома.

Поделиться с друзьями: