Рядом с Жюлем Верном

Отзвучала мелодия, умолк певец, но заключительная строфа и рефрен баллады, казалось, еще продолжали звенеть и долго не могли растаять в прозрачном воздухе:

О легендарные озера! Куда бы рок ни бросил нас, — Кто ваши берега увидел, Тот вечно будет помнить вас! О быстролетное виденье, Ужель вернуть тебя нельзя? Тебе все помыслы и чувства, Тебе, Шотландия моя! Шотландские озера! На лоне тишины Храните вы преданья Далекой старины! [30]

30

Перевела З. А. Бобырь.

Текст баллады, записанный мистером Старром по просьбе Жюля Верна в его путевой тетради, писатель впоследствии перевел на французский язык и включил в «Черную Индию».

4

Таким же способом, – извлекая путевые заметки из текста романа «Зеленый луч» и прибегая для соединения эпизодов к правдоподобному домыслу, – последуем за нашими путешественниками на Внутренние Гебридские острова.

Отправным пунктом этой части маршрута был курортный городок Обан, лежащий в сотне миль к северо-западу от Глазго. Героиня романа Елена Кэмпбелл, добирается туда водным путем – вниз по Клайду, затем морскими проливами и через залив Форт-оф-Лорн. Но Жюлю Верну с Иньяром проще было вернуться от Лох-Кэтрин к северной оконечности Лох-Ломонда, доехать в попутном экипаже до Далмалли и на почтовой станции пересесть в дилижанс.

«Отсюда дорога кружит по откосам гор, чаще всего на половине их высоты, поверх заливов и потоков, через первые отроги Грампианской цепи, среди долин, поросших вереском, соснами, дубами, лиственницами и березами; затем очарованный путник спускается к Обану, побережье которого не уступает по живописности самым знаменитым местам Атлантического берега».

Удобное положение Обана, защищенного от натиска западных ветров островом Керрерой, привлекает на морские купанья курортников и туристов, желающих осмотреть Гебриды, не только из Соединенного Королевства. Если в стране озер все должно было напоминать о Роб-Рое, то здесь с неменьшим успехом эксплуатировалась слава героев кельтского эпоса, воскрешенных к новой жизни Макферсоном. [31] К девяти утра к подъезду гостиницы «Фингал» подкатила открытая коляска с возницей, набившим руку в управлении «four in hand», [32] и знающим свое дело гидом, которого, как и героя романа «Зеленый луч», звали Оливером Синклером. Уроженец здешних мест, он учился в Эдинбургском университете, а в летние месяцы подрабатывал на экскурсиях, опекая французских туристов. Открытое лицо этого юноши излучало симпатию. Умная, свободная речь, непринужденность манер, умение держаться с достоинством – все говорило в его пользу. Определенно, он был из тех, кто, по удачному гельскому [33] выражению, никогда не поворачивается спиной ни к другу, ни к недругу!»

31

Шотландский писатель Джеймс Макферсон (1736–1796) выдал свои «Сочинения Оссиана, сына Фингала» (1765) за подлинные образцы кельтского эпоса, якобы найденные им в горных селениях Шотландии и переведенные с гэльского языка. Легендарный кельтский бард Оссиан (III в.) был объявлен Макферсоном создателем этих поэм, написанных ритмизованной прозой. Литературная подделка Макферсона была окончательно доказана после его смерти, но «Сочинения Оссиана» остались в истории литературы и оказали заметное влияние на английскую, французскую и немецкую поэзию конца XVIII – начала XIX в.

32

Буквально: четыре в руке, то есть четверка лошадей.

33

Гэльский язык – одно из ответвлений кельтского. По-гэльски и сейчас говорят в некоторых селениях горной Шотландии.

Знакомство с Гебридским архипелагом начиналось с прогулки по берегу, вдоль узкого пролива, отделяющего от Шотландии вулканический остров Керреру, увенчанный на южном склоне развалинами датского замка. На протяжении четырех с половиной миль плавные очертания отчетливо проступали в голубой дали, а потом узкая, неровная дорога привела к искусственному перешейку, своего рода дамбе, соединяющей берег с близлежащим островом Сейль. Здесь экскурсанты, оставив экипаж на дне оврага, поднялись по крутому склону и уселись на гребне скал, откуда во всю ширь простирался западный горизонт с четкими силуэтами прибрежных островков и размытыми контурами острова Малл, одного из крупнейших в Гебридском архипелаге.

– Я не знаю ничего, что могло бы сравниться с красотою наших Гебрид! – воскликнул Оливер Синклер. – Затуманенные дали и дикие скалы придают им неизъяснимую прелесть. Если выбирать место, достойное Фингала и Оссиана, достойное богов и героев, выпорхнувших со страниц саг, то, конечно, это Гебридское море! И как истый шотландец, как сын Каледонии, я не променял бы наш Архипелаг с его двумя сотнями островов, с его небом, подернутым туманной дымкой, с его ревущими приливами, подогретыми Гольфстримом, на все архипелаги восточных морей!..

Французские туристы в полной мере смогли оценить патриотизм Оливера Синклера. И только несносный авиньонский фабрикант, который неожиданно очутился в той же гостинице и примкнул к вновь образовавшейся группе, не постеснялся сравнить красноречивого гида с торговым агентом, рекламирующим далеко не лучший товар, потому что Гебриды, а ведь это известно каждому, по всем статьям уступают Греческому архипелагу. Однако старому ворчуну пришлось умолкнуть, когда кто-то из присутствующих усомнился в добротности его текстильных изделий, несмотря на бойкую рекламу не выдерживающих конкуренции с шотландскими тканями даже в колониальных странах.

Назавтра была назначена основная экскурсия – на пароходе «Пионер», который огибает остров Малл, заходит на Айону, на Стаффу и в тот же день возвращается в Обан. Двенадцатичасовая морская прогулка обещала быть еще более увлекательной.

И действительно, ожидания оправдались. Море было тихим, как озеро, Гебридский архипелаг щедро одаривал красотами своих островов и проливов, Оливер Синклер снова оказался на высоте в качестве наилучшего гида. Как и было условлено, в семь тридцать утра он ждал своих подопечных на пристани. Ровно в восемь раздался третий свисток. «Пионер» вошел в Керрерский пролив, углубился в залив Ферт-оф-Лорн и проследовал вдоль южного берега Малла, растянувшегося среди моря наподобие громадного краба, чья нижняя клешня слегка изогнута в юго-западном направлении. Там, рядом с ее оконечностью, и лежит живописный остров Айона, или, как его называли в старину, остров Святого Колумбана.

Еще до полудня «Пионер» пристал к небольшому молу, сложенному из грубо отесанных камней, позеленевших от морской воды. За время двухчасовой стоянки можно было погулять по острову, осмотреть развалины старинного аббатства и древнего храма друидов.

Оливер Синклер подробно рассказал необычайную историю острова. Когда-то Айона была колыбелью религии друидов, [34] потом в VI веке здесь был основан первый в Шотландии христианский монастырь, и по имени его основателя святого Колумбана остров получил первоначальное название. Аббаты и епископы, вышедшие из стен монастыря, усердно насаждали новую религию в северных странах Европы. Позже аббатство стало цитаделью клюнийских монахов и существовало до времен Реформации. Здесь была богатейшая библиотека с множеством древних манускриптов, относящихся к римской истории, которую ученые монахи могли бы восстановить по первоисточникам, если бы задались этой целью. Но бесценные рукописи давно погибли, а от знаменитого некогда аббатства остались одни развалины.

34

Друиды – жрецы у древних кельтов Галлии, Британии и Ирландии.

Жюль Верн записал свои впечатления об Айоне, какой он застал ее в 1859 году:

«Айона – остров длиною всего в три мили, а шириною в одну, жителей на ней не более пятисот. Она принадлежит герцогу Арчайлу, который получает от нее всего лишь несколько сот фунтов стерлингов. Тут нет ни города, ни поселка, ни даже деревни. Кое-где разбросаны хижины, в большинстве жалкие лачуги, при всей своей живописности, вполне первобытные – чаще всего без окон, с освещением из дверного проема, без труб, которые заменяет зияющая в кровле дыра, со стенами из соломы, канатов и тростника, перевитых морскими водорослями…От древнего острова св. Колумбана остались нынешняя Айона с ее бедными поселянами, которые с превеликим трудом извлекают из песчаной почвы скудные урожаи ячменя, картофеля и пшеницы, да рыбаками, чьи ветхие барки бороздят обильные рыбой воды малых Гебрид».

С холма аббатства на северной оконечности Айоны глаз может охватить на востоке всю возвышенную часть острова Малла и на севере, в каких-нибудь двух милях, некое подобие громадного черепашьего панциря, выдающегося примерно на треть из морской глубины. Это и есть Стаффа – один из самых любопытных островков Гебридского архипелага. Стаффа – большая, овальной формы скала, длиной в милю и шириной в полмили, содержащая под своей каменной скорлупой удивительные базальтовые пещеры, привлекающие и геологов и туристов.

Рифы не позволяют кораблю приблизиться к самому острову. Туристы, прибывающие с Айоны, обычно отправляются к гротам с парохода на лодках. Оливер Синклер, пока всех остальных повезли любоваться «чудом земного шара» – Фингаловой пещерой, высадился с французами в маленькой бухточке на восточном берегу, у входа в менее знаменитую, но тоже достойную внимания, Клам-Шельскую пещеру. [35] В ней слышится постоянный шум, как в некоторых морских раковинах. Такой акустический эффект создает особая конфигурация сводов, сложенных из базальтовых призм, напоминающих ребра корабельного корпуса. Когда попадаешь в эту «шумящую раковину», возникает странное ощущение, будто над головой нависает перевернутый трюм.

35

Clam-shell – по-английски – шумящая раковина.