Рыба фугу по-русски

От зловония, царившего в проходной комнате, Ангелину опять замутило. Она вскрикнула и зажала рот руками. Отец Константин, заметив ее конвульсивные движения, опустил Ангелину на пол. Она тут же отвернулась к стене, и ее снова стошнило.

Сладковато-тлетворный дух разложения, усиленный запахом камфары и формалина сконцентрировался настолько, что уже опорожненный желудок спазматически сжимался, Ангелина непрерывно отплевывалась в платок целителя.

Почему здесь так пахнет? Это уже не походило на аромат чересчур приторных благовоний или использующихся для курения наркотических средств…

Неужели целитель продолжал проводить свои дурацкие ритуалы с умерщвленными птицами, а их обезглавленные трупики бросал прямо в проходной комнате? Учитывая, что заморозки начались лишь вчера ночью, а до этого погода была теплой, куриные тушки могли разложиться и начать источать зловоние.

— Бр-р-р, — передернула плечами Ангелина.

— Вперед! — грубо толкнул ее в спину отец Константин.

Ангелина повиновалась и распахнула последнюю дверь, ведущую из проходной комнаты в гостиную для особо важных персон.

— Ой! — от резкого толчка Ангелина запнулась о порог и налетела на стол, стоящий посередине комнаты.

Стол отозвался невнятным мычанием.

— Сюда! — отец Константин направил ее в темный угол и усадил на стул. — И чтоб ни звука!

Он чиркнул спичкой. Колеблющийся огонек хаотично выхватывал из полумрака фрагменты комнаты. Ангелина обнаружила, что в помещении есть еще кто-то. В углу напротив шевелилась чья-то фигура, а на столе подергивался связанный по рукам и ногам человек.

— Замри как мышь! — шикнул отец Константин.

Ангелина сжалась, подобрав под себя ноги.

Он опять чиркнул спичкой, погремел чем-то на комоде и зажег коптящую керосиновую лампу. Поправив фитиль и накрыв лампу плафоном, отец Константин отрегулировал допотопный прибор, и комната озарилась неярким светом.

Запах жженого немного перебил запах тлена, и Ангелине чуточку полегчало. Она разогнулась и осмотрелась.

У противоположной стены сидела привязанная к стулу Стелла Боровиковская, во рту у нее торчал кляп, свернутый из серой замызганной тряпки. Стелла отчаянно жестикулировала, но ее верный друг и рыцарь словно ослеп, безучастный к страданиям несчастной Дульсинеи. На столе в таком же плачевном виде лежала перетянутая веревками по рукам и ногам Катя. Она дергалась, как обездвиженная гусеница, а ее рот был залеплен лейкопластырем. Но как Ангелина ни приглядывалась к темным уголкам гостиной для особо важных персон, Саши Боровиковского она нигде не видела.

Причудливые тени на потолке комнаты извивались, как клубки ядовитых змей, и тянули к приготовленным на заклание жертвам длинные раздвоенные язычки. Отец Анатолий взял лампу в руки и подошел вплотную к обмершей от ужаса Ангелине.

— Ну зачем ты сюда притащилась? — В голосе целителя прозвучала досада и раздражение. — Тебя же никто об этом не просил!

— Я, я… — мялась Ангелина.

Опыт бывшего психолога, дополненный бесценной информацией из фильмов о захвате заложников, подсказывал, что установка задушевного эмоционального контакта с преступником могла сыграть важнейшую роль в дальнейшем развитии сюжета. Но ледяной звериный блеск и выражение безысходности в глазах отца Константина заставили Ангелину отказаться от проработки этой версии.

— Придется заняться твоим воспитанием. Но только в порядке пока еще живой очереди, — удрученно пообещал целитель, готовя веревки для третьей гостьи. — Будьте любезны, сударыня, протяните ручки!

Ангелина изо всех сил напрягла мышцы рук, отец Константин обмотал веревкой ее кисти и завязал узлом позади спины. Не найдя ничего подходящего для кляпа, он отобрал у нее выданный ранее носовой платок и заткнул им ее рот.

— Эх, жаль, веревка кончилась! — огорчился он, — нечем тебя стреножить. Хотя, ты дамочка худосочная, со стулом далеко не уйдешь и такие путы вряд ли порвешь! Да и комнату я на замок запру… — отец Константин дунул в плафон керосиновой лампы и прильнул к окну.

В обрушившемся мраке и тишине Ангелина слышала биение пульса. Зловещий похититель женщин, прекрасно ориентируясь в темноте, ловко обогнул все препятствия на пути к двери. Замок щелкнул, ловушка захлопнулась, жертвы остались одни, трепеща от страха как осиновые листочки…

Когда затих скрип деревянных половиц, и отец Константин удалился от комнаты, Ангелина вытолкнула языком горький от желчи кляп и прошептала томящимся в плену товаркам:

— Я сейчас развяжу вас. Потерпите еще капельку.

Она плотно сжала ладони: путы чуть ослабились. Выдергивая руку, Ангелина до крови ободрала о веревку кожу, но первая часть плана осуществилась.

Распутать Катю и Стеллу оказалось гораздо сложнее, на веревки для них отец Константин не поскупился, к тому же действовать приходилось на ощупь, в темноте. Ангелина не отважилась зажечь лампу. Если, не дай Бог, целитель заметит горящий в окне огонек, то во второй раз он вряд ли поведет себя также благородно.

Пошарив по комоду руками, Ангелина не нашла ничего, чем можно было бы перерезать веревки. Стелла запрыгала вместе со стулом и замычала громче обычного.

— Ой, извините меня, я так растерялась, что не сообразила вытащить у вас кляп, — Ангелина извлекла из ее рта рваную тряпку.

— Спасибо, — прохрипела Стелла, — ножи лежат в верхнем правом ящике комода.

Ангелина, натыкаясь на стулья и стол, вернулась к комоду. Выдвинув верхний ящик на несколько сантиметров, она просунула внутрь руку и нащупала нож.

Работа закипела, через минуту веревки, связывающие руки Стеллы, были перерезаны. Но занемевшие кисти отказывались слушаться, и Ангелина растерла ее остывшие ладони.

— Колет, — пожаловалась Стелла.

— Это хорошо, — приободрила ее Ангелина. — Значит кровь по жилам побежала… Чувствуете, ваши руки согреваются? А теперь вытяните вперед ноги, я освобожу вас и помогу Кате.

— Надо бежать отсюда! — запаниковала Стелла и заметалась по комнате.

— Тише! — Ангелина встряхнула ее за плечи и усадила обратно на стул. — Не мешайте мне! Если по вашей милости нас застукают, я самолично вас зарежу! — Она разозлилась на дезертиршу, готовую бросить в беде беззащитную дурочку Катю.

— Нам не унести ее на себе, — оправдывалась Стелла, жалобно поскуливая. — Катька буйствовала и набросилась на отца Константина с кулаками. Он накачал ее снотворным. Теперь она нескоро проснется! А нам-то, какой резон пропадать вместе в ней! Умоляю вас, бежим через окно пока не поздно! За шлагбаумом мой «мерседес», мы быстро долетим до города и вызовем милицию и скорую помощь…

— Заткнись! — цыкнула на нее Ангелина. — Кажется, я слышу чьи-то шаги… Замри и не дыши!

Напуганная Стелла всхлипнула, Ангелина прижала ее голову к своей груди. Женщины замерли… За дверью явственно поскрипывали половицы…