Рыбак на озере тьмы

ЛЕВ. Я только что попросил Соню стать моей женой.

СОНЯ. В смысле, он только что спросил меня, может ли он жениться на тебе.

ЛИЗА. Почему ему потребовалось твое разрешение на женитьбу на мне?

ЛЕВ. Лиза, мы с Соней любим друг дружку.

СОНЯ. Он говорит, что мы любим тебя.

ЛИЗА. Знаете, вы оба жениться на мне не можете.

ЛЕВ. Никто из нас жениться на тебе не хочет. Разумеется, я глубоко тебя уважаю и питаю к тебе самые теплые чувства…

ЛИЗА. Ничего не понимаю. Может мне выйти и войти снова?

ЛЕВ. Я только что попросил у Сони ее руки.

ЛИЗА. Ты хочешь жениться на ее руке или на всем остальном тоже?

ЛЕВ. Мне она нужна вся, до последнего сантиметра.

СОНЯ. Господи!

ЛИЗА. На тебе? Он хочет жениться на тебе? Он долгие месяцы играет со мной, а однажды поднимается по лестнице, проходит мимо собаки и говорит мне, что хочет жениться на моей сестре. Ах, ты, маленькая потаскуха!

СОНЯ. Я не потаскуха. И ничего об этом не знала.

ЛИЗА. Значит, ты не собираешься выходить за него?

СОНЯ. Я такого не говорила.

ДИЗА. Так ты СОБИРАЕШЬСЯ выйти за него?

ЛЕВ. Я стану счастливейшим из смертных.

СОНЯ. Не хочу я делать его счастливейшим из смертных.

ЛИЗА. Спасибо, Соня.

СОНЯ. Но я за него выйду.

ЛЕВ. Слава Богу.

СОНЯ. Но только для того, чтобы спасти от вас Лизу. Нет у меня сомнений, что человек, способный на такое безобразие, недостоин моей сестры.

ЛИЗА. Меня сейчас опять вырвет.

ЛЕВ. Лиза, я надеюсь ты простишь нас и останешься нашей подругой.

ЛИЗА. Соня, пожалуйста, скажи своему жениху, что он может идти прелюбодействовать с козой.

СОНЯ. Лев, моя сестра хочет, чтобы вы совершили прелюбодеяние с козой.

ЛИЗА. Что же касается тебя, шлюха, я могу сказать тебе только одно.

СОНЯ. Ты не собираешься блевануть на меня, так?

ЛИЗА (бросается на сестру с диким криком). А-А-А-А-А-А-А! (Начинает душить).

ЛЕВ (пытаясь оттащить ЛИЗУ от СОНИ). Лиза, прекрати. Твоя сестра совершенно не причем. Вина только моя.

ЛИЗА. Да, тебя я задушу следующим.

ГРАФИНЯ (пока трое борются). Бедная Лиза. Ты поступил с ней ужасно. Я до сих пор чувствую ее пальцы на своей шее.

ТОЛСТОЙ. Если ты так волновалась о сестре, почему не отказала мне?

ГРАФИНЯ. Я не хотела тебе отказывать. Я любила тебя. Я всегда любила тебя. Думаешь, мне было легко держать это в себе, когда моя сестра долгие месяцы днем и ночью тараторила только о тебе?

(ЛЬВУ удается оторвать ЛИЗУ от СОНИ).

ТОЛСТОЙ. Лиза все-таки поняла.

ЛИЗА. Я покончу с собой. Суну голову под мельничный жернов, чтобы ее раздавило.

СОНЯ. Сможешь ты это сделать после свадьбы?

ЛИЗА. Я тебя проклинаю. Я проклинаю вас обоих и вашу женитьбу. (Плюет перед ними на землю, рисует в воздухе крест). Ваша женитьба плохо закончится.

СОНЯ. Все заканчивается плохо. За исключением Девятой симфонии Бетховена. И перестань плевать на ковер. Ты выросла среди верблюдов?

ЛИЗА. О-О-О-О-О! О-О-О-О-О-О-О! МЕНЯ СЕЙЧАС ВЫРВЕТ! МАМЕНЬКА! МАМЕНЬКА! (Она убегает, зажав рот. Рвет ее за сценой. Слышны соответствующие звуки).

СОНЯ. Вам придется за это заплатить. Вы понимаете, Лео?

ЛЕВ. Вы сказали «да». Я до сих пор не могу поверить, что вы сказали «да».

СОНЯ. Разумеется, я сказала «да». Или вы думаете, я допустила бы, чтобы моя сестра вышла за такого человека? Как бы я смогла с этим жить?

ЛЕВ. Ох, Соня! (Подбегает к ней, страстно целует).

СОНЯ. Придержите лошадей, граф. Мы еще не женаты.

ЛЕВ. Я не могу ждать.

СОНЯ (ей удается вырваться из его объятий). Я пошлю слуг, чтобы они привели вам козу.

(Убегает. ЛЕВ бросается за ней, передумывает, идет к письменному столу, достает из ящиков дневники).

ГРИФИНЯ. Тебе так хотелось затащить меня в постель, что ты едва выдержал неделю между предложением руки и свадьбой. Если бы я позволила, ты бы овладел мною на этом диване.

ТОЛСТОЙ. И что? Диван был очень удобным.

(СОНЯ возвращается, определенно разочарованная тем, что ЛЕВ не бросился в погоню, садится на диван).

ГРАФИНЯ. А потом, когда мы наконец-то пережили крики и заламывание рук Лизы и маменьки, и я думала, что начинается наша счастливая совместная жизнь, ты дал мне свои дневники, чтобы я их прочитала.

СОНЯ. Что ты делаешь, Лев? Что это у тебя?

ЛЕВ (сгибается под тяжестью дневников). Соня, я считаю, что мы должны говорить друг дружке только правду, если хотим жить вместе долго и счастливо.

СОНЯ. Конечно, Лев. Я с тобой полностью согласна.

ЛЕВ. У нас не должно быть никаких секретов. Поэтому я хочу, чтобы ты прочитала мои дневники. (Вываливает груду ей на колени).

СОНЯ. Твои дневники?

ЛЕВ. Для того, чтобы знать, какой я сейчас, ты должна понимать, каким я был.

СОНЯ. Ох, Лев, для меня это так много значит. Ты доверяешь мне свои сокровенные мысли и мечты. Я прочитаю все с величайшей радостью и благоговением, обещаю тебе. Открывает один дневник и начинает листать.

ГРАФИНЯ. Все человеческие взаимоотношения с самого начала несут в себе зернышко неизбежного конца. Зернышко нашего уничтожения мы посадили этими дневниками.

СОНЯ (читает). Сегодня работал над романом, изучал татарский язык, поупражнялся в джигитовке, проиграл в карты восемьсот рублей, потом поехал в Пятигорск и переспал с крестьянкой. Блондинкой с большой красивой грудью и зелеными глазами.

ТОЛСТОЙ. Не может быть настоящей любви без абсолютной честности.

СОНЯ (читает). Вчера вновь побывал в борделе Севастополя. Рыжеволосая девица с мощными бедрами и остроконечными сосками, которые мне так нравилось сосать. Сегодня совокуплялся с двумя украинками-сестрами на сеновале. У одной были на удивление густые лобковые волосы.

ТОЛСТОЙ. Именно правда освобождает нас и дарует двум человеческим существам возможность любить.

СОНЯ (читает). Думаю, опять подхватил триппер. В борделе в Казани, от косоглазой румынки, которая скакала, как норовистая кобыла.