Рыбы России. Том первый

Величина этой рыбы незначительна: наичаще корюшка бывает ростом от 6 до 7 1/2 дюймов и в редких случаях достигает длины 10 д.

Корюшка водится в северных морях старого света: Ледовитом, Белом, Балтийском и Немецком. Это главное ее местообитание, но, кроме того, она встречается в очень многих больших и глубоких озерах северо-западной России и Швеции. У нас она всего многочисленнее в Финском заливе, откуда весной входит в несметном множестве в Неву и Нарову. Затем, она весьма обык-новенна в Ладожском озере, где отличается от морской более темным цветом, в Онежском и весьма многих смежных с ним озерах (Укшозере, Кончозере, Урозере, Сандале, Пальозере, Лижмозере, Пудкозере, Водлозере и т. д.), также в Чудском и Псковском озерах. По свидетельству Кесслера, корюшка появилась в оз. Мстино, из которого вытекает р. Мета, только в 1851 году и скоро размножилась до такой степени, что в 1863 году здесь ловилось ее на 3 тысячи рублей. По всей вероятности, она перешла сюда не из Чудского озера, так как этому переходу препятствуют Боровицкие пороги, а из озера Велио, через разные промежуточные озера и речки. Корюшка водится также и в некоторых озерах Курляцдской губернии и заходит весной в р. Пернову Лифляндской. Кроме того, она держится в большом количестве в устьях Северной Двины.

Рис. 90. Корюшка

Корюшка ходит всегда очень большими табунами. Обыкновенно она живет на глубоких песчаных местах моря или озера, но для метания икры вступает в реки, хотя редко поднимается по ним очень высоко и избегает быстрого течения. Пища ее состоит из различных мелких животных, исключительно небольших рачков: дафний, циприсов, циклопов, но крупная корюшка едва ли не кормится исключительно молодью других рыб или даже собственною; на хищность этой рыбы указывают и острые зубы ее. По Кесслеру, эта наклонность крупных рыбок к пожиранию мелких рыбешек своего же племени замечается в особенности в таких озерах, где нет другой, более подходящей пищи, напр. в Валдайском озере. Корюшка весьма прожорлива, и случается находить в желудке семидюймовой рыбы трехвершковую. Вероятно, корюшка питается весьма разнообразными животными; этому следует приписать то обстоятельство, что в редкой невской корюшке нельзя не найти в плавательном пузыре (сообщающемся с пищеводом) несколько штук, а иногда несколько десятков крупных глистов. Эти рыбки отличаются от всех видов сем. лососевых своею живучестью: будучи вынуты из воды, они остаются живыми по целым часам, вероятно от того, что над жабрами находятся две небольшие полости в виде мешочков, в которых может сохраняться вода.

В противоположность сигам, корюшка нерестится весной, в конце апреля или в мае, смотря по местности и погоде; в это время самцы покрываются сверху шероховатой белой пленкой. В северной Германии она поднимается в марте и апреле из глубины моря (Балтийского и Немецкого) в верхние слои и входит в реки, поднимаясь по ним довольно высоко — до среднего их течения [167] . В Неву корюшка входит из Финского залива немедленно по вскрытии реки, не поднимаясь, однако, по ней очень далеко, и начинает метать икру, когда вода несколько потеплеет — в мае, иногда даже, при холодной погоде, в конце этого месяца. Вероятно, причиною сравнительно позднего нереста ее служит здесь низкая температура невской воды, обусловливаемая ходом ладожского льда. По Ла Бланшеру, корюшка нерестится при температуре воды в 8—10° Цельсия. В Онежском озере ход корюшки в губы и устья рек начинается подо льдом, в конце апреля; в Вытегру, напр., она вдет в течение 4–5 дней, или, вернее, ночей. Корюшка избегает быстрины, придерживается более песчаных берегов и, выметав здесь икру, вскоре возвращается обратно. За стадами корюшки идут хищные рыбы — щука, палья, налим, также сиги, хариус и особенно колюшка — истребители ее икры. Желтоватая икра эта, сравнительно с икрой сигов и лососей, очень мелка (в 1 милл.) и многочисленна, так как в рыбе средней величины насчитывают около 50000 икринок. По Ла Бланшеру, последние прилипают к песку, и рыбки выклевываются через 5—10 дней; последнее вряд ли справедливо. Молодь держится в верхних слоях воды и растет очень быстро, так что в августе достигает 3 дюймов. По Борне и Яреллю, молодая корюшка в это время скатывается вниз к устьям и держится здесь некоторое (?) время, то загоняемая в реку приливом, то отбрасываемая отливом в море.

167

Весьма странно, что в реках Англии, напр. в Темзе, корюшка встречается и ловится (в устьях) в большом количестве только с средины июля до конца ноября (нов. стиля); в конце марта она уходит в глубь Моря и возвращается обратно только через два месяца.

Главная ловля корюшки производится во время весеннего ее хода: в Неве особыми сетями — мережами, в Онежском озере, в устьях рек — большими неводами, а в реках — сетями, растянутыми на роде кольев, которые вбиваются, начиная от берега, не поперек реки, а под острым углом. В Ладожском озере, кроме весеннего лова в реках, после их вскрытия, корюшку ловят и летом (в северной части озера) большими неводами. В Белом море главная ловля этой рыбы производится в начале зимы — до Рождества, около берегов, трехстенными сетями (длиною до 20 сажен и не более двух аршин ширины), в которых она запутывается.

Кроме того, по берегам Белого моря значительное количество корюшки добывается уженьем, которым занимаются здесь преимущественно женщины, старые и подростки. Удят корюшку по льду, почти в течение всей зимы, но главным образом в феврале и марте. К короткой (около 6 вершков) и узкой (в вершок) дощечке (клещице), заменяющей удилище, с вырезками для наматывания лесы привязана волосяная леса в 2–3 сажени длины с свинцовым грузилом длиною в 1 1/2 вершка и диаметром в 3/8 вершка. Сквозь нижний конец грузила продевается «перевесло» — проволока (или тонкая железная палочка) в 3 вершка длины, к концам которой привязаны на волосяных поводках (тоньках) в 3 вершка длины довольно большие крючки без загиба (т. е. жало и стержень в одной плоскости) и с жалом, отогнутым наружу. Иногда перевеслом служит само грузило, которому придана форма пологой дуги; в этой свинцовой дужке (привязываемой посредине) проделывается от 3 до 5 дырочек, в которые продеваются тоньки с крючками. Насадкою служит небольшой кусок рыбы (наваги, корюшки, мелкой сельди, вьюна или сижка); наживленные крючки спускают через прорубь (до полуаршина диаметром) так, чтобы они стояли в полводы (корюшка держится в далеком расстоянии от дна), и кладут клещицу поперек проруби или прижимают ее рогулькой, воткнутой в снег. Обыкновенно в одну прорубь спускают по две лесы. Время от времени, подергивая за клещицу, рыболов узнает, попалась ли рыба; в последнем случае быстро вытаскивает леску и ударом маленькой палочки по голове или просто ударом об лед высвобождает крючок и снова опускает леску в прорубь. Таким же способом удят (с февраля) корюшку и в южных частях Ладожского озера (на куски корюшки же), но здесь только при хорошем лове удается поймать до 300 штук в день.

У нас охотники-рыболовы, кажется, нигде не занимаются уженьем корюшки, вероятно по той причине, что ее можно ловить только в море. Но в Германии и в Англии, где корюшка дольше держится в реках и дальше заходит в них, уженье это довольно распространено, хотя, за своею легкостью, не пользуется особым уважением. В устьях Темзы ее удят в большом количестве с плотов, доков, кораблей — с средины июня до конца ноября, главным образом летом, на глубине не менее 7–8 фут., маленькой удочкой с поплавком и несколькими мелкими крючками (№ 8–9), привязанными к леске на коротких поводках в расстоянии 9 дюймов. Насадкою служат черви, куски раков, крабов, морская мокрица (Asellus aquaticus), но лучше всего берет корюшка на кусочки угря, вырезанные с брюшной части. При поклевке поплавок ложится на воду, и в этот момент надо подсекать быстрым и резким движением. По Алькену, в Германии ловят корюшку (в море и речных устьях) с июля (по Борне — с июня) по декабрь, на короткие крепкие удилища с тяжелым поплавком и длинной бечевкой с грузилом (на конце) и 10–12 (и более) крючками, привязанными, как сказано выше, всего лучше, однако, на поводках из щетины. Грузило должно касаться дна. На крючки насаживаются преимущественно куски рыбы (угря, корюшки) величиною с ноготь, причем нет надобности закрывать крючок, так как корюшка берет очень жадно: при хорошем клеве иногда в несколько минут (?) выуживают 60–70 штук. Иногда удят корюшку без поплавка, беспрестанно опуская и приподымая леску, так как клева ее не слышно. По своей необыкновенной живучести корюшка служит превосходной насадкой для ловли всех хищных рыб.

Несмотря на то, что количество корюшки, добываемой на севере и северо-западе России, весьма значительно и, вероятно, должно считаться сотнею-двумя тысяч пудов, рыба эта далеко не имеет такого важного промыслового значения и такого обширного сбыта, как снеток, т. е. выродившаяся и измельчавшая корюшка. Большею частию она поступает в продажу свежею, и ценность ее, сравнительно с ряпушкой, весьма незначительна; в Петербурге сотня корюшки продается от рубля до трех, а в Ладожском и Онежском озерах стоит гораздо дешевле [168] . Мясо ее очень нежно и вкусно, но имеет специфический запах, похожий на огуречный, который усиливается во время нереста и многим не нравится. Запах этот, однако, исчезает после копчения. Коптят корюшку, впрочем, редко, по причине ее дешевизны; большую часть летнего улова в северной части Ладожского озера сушат в печах, причем из трех пудов свежей выходит пуд сушеной рыбы.

168

Весною в Ладожском озере, напр., фунт корюшки стоит на месте 1 коп.

Из всех лососевых рыб корюшка самая неприхотливая и легко может быть разведена во всяком значительном озере, имеющем достаточную глубину и довольно холодную воду. В Англии, по словам Борне, эту рыбу содержат даже в прудах (вероятно, ключевых), и там она очень хорошо и сильно размножается. Всего выгоднее было бы разведение корюшки в озерах центральной России, в которой она имеет сравнительно довольно значительную ценность.

СНЕТОК

Osmerus eperlanus var. spirinchus [169] . Во всей северной России — снеток, сняток, снет; у корелов — сниити; финск. — норсси, синейнен; лат. — стинт; у ижоров — тинти. По Палласу, у камчадалов — ингая, ингачич, но, вероятно, это название принадлежит какой-либо другой рыбке.

169

По современной классификации — Osmerus eperlanus mor-pha spirinchus Pallas.

Как уже было сказано выше, снеток отличается от корюшки почти единственно меньшим своим ростом. Обыкновенная его величина 3–4 дюйма, очень редко 6 дюймов, как напр. в Вадцайском озере, так что снеток, бесспорно, самая маленькая рыбка, имеющая промысловое значение. Это значение даже гораздо более, нежели значение корюшки: сушеный и мороженый снеток развозится по всей северной и средней России, и количество его надобно считать сотнями тысяч пудов.

Главное местопребывание снетка — озера северной Европы, и то, впрочем, весьма немногие. Есть ли он в Сибири — достоверно неизвестно, хотя Паллас и утверждает, что снеток водится в Камчатке. Сколько известно, эта рыбка составляет исключительную принадлежность озер северо-западной России; на севере, по-видимому, она редка и б. ч. попадается форма, составляющая переход к корюшке (напр., в Голодной губе, у устьев Печоры, где она называется нагышом). Из других местностей Европы снеток встречается во многих озерах Швеции, в некоторых местностях Пруссии и Бранденбурга, но уже довольно редко, и здесь он не имеет никакого промыслового значения и даже редко употребляется в пищу.

Главное местопребывание снетка — озера Псковское, Чудское, Ильмень, Валдайское и Белоозеро, где и производится его главный лов. В Онежском озере настоящий снеток очень редок, а в Ладожском встречается только в некоторых губах западного берега, к северу от Кексгольма. Кроме того, он водится во многих глубоких озерах Новгородской и Тверской губ., также в Остзейском крае, по-видимому даже в Смоленской губернии [170] и во многих озерах Северо-Западного края, именно в Сувалкской губ. Вообще с пятидесятых годов распространение этой небольшой рыбки весьма расширилось. Так, она появилась в оз. Лаче (из оз. Челондского), в канале герцога Вюртембергского, перешла в озера бассейна Северной Двины, напр. в Зауломское и изредка попадается в Кубенском озере. Точно так же она появилась в оз. Вирцъерве не ранее 1851 года, а в озере Мстино (Тверской губ.) — с 1857 г. В Селигере снеток водится в большом количестве с незапамятных времен, но в древних известиях о Пейпусе не упоминается о снетках. Вообще распространение этой рыбы, видимо, расширяется, и причиной тому, конечно, каналы, соединившие между собою бассейны Белого, Балтийского и Каспийского морей. Во время весеннего половодья снеток иногда заносится из Белоозера в Шексну и даже Волгу [171] .

170

Именно в озерах Щучье и Велесть (см. «Материалы для географии и Статистики России»),

171

В Галичском озере (Костромской губ.) настоящего снетка нет и это название придается молоди окуня и ерша. В «Путеводителе по Волге», составленном Кучиным (1870 г.), находится известие, что на Люнде, одном из притоков Ветлуги, имеется небольшое озеро Нестиар, в котором снетки появляются периодически, вперемежку со щукою и окунем, их истребляющими. Может быть, это не снетки, а верховки (Leucaspius) или даже озерные гольяны.

Впрочем, даже в таких озерах, как Чудское и Псковское, где снетки составляют главную массу всей рыбы, они, по-видимому, годами почти совершенно исчезают на более или менее продолжительное время. Так, в 60-х годах, по Данилевскому, снетков вовсе не было в Чудском озере; лет 17–18 назад он был снесен оттуда в Нарову и снова появился только в конце 60-х годов из Псковского озера, так что в зиму 1870—71 года ловился в гораздо большем количестве, чем в последнем. Точно так же и 1839 год был замечателен отсутствием снетков в Псковском озере, которые были угнаны ветром в Пейпус. Вообще снеток — рыба периодическая, и многочисленность ее в одни годы и малочисленность в другие зависит главным образом от состояния погоды в летнее время: сильные ветры и бури выгоняют снетков в другие озера, уничтожают икру, а дождливое и холодное лето имеет большое влияние на развитие их молоди, а также на прирост ее, потому годами снеток бывает крупнее или мельче. В теплое время в озерах образуется множество водорослей, наполняющих собой в виде зеленых шариков целые полосы воды. Эту органическую массу рыбаки называют снетковым кормом и при ловле всегда отыскивают места, где вода окрашена водорослями в зеленый цвет. Особенные удобства в этом отношении представляет Псковское озеро, которое как бы окаймлено обширной береговой песчаною террасою; здесь глубина воды не превышает сажени и во множестве растут Potamogeton и разные водоросли — приют и пища мелких ракообразных, главный корм снетков. Далее эта терраса круто обрывается, и дно озера представляет горизонтальную равнину без отмелей, где глубина воды равняется 2 1/2 —3 саженям и где держится взрослая рыба. Весь снеток Псковского и Чудского озер все лето проводит в этом месте и только при ветреной и дурной погоде временно уходит на илистые места, в глубь озера, куда совершенно удаляется к осени, собравшись в огромные стаи. По Беру, снеток Псковского озера осенью постепенно переходил в северный отдел Пейпуса, оставался для метания икры до половины мая и затем снова возвращался в Псковское озеро; но, по свидетельству Васильева [172] , снеток для метания икры попадает в Чудское озеро редкий год и загоняется в него ветрами или льдами, да и вообще последнее при чистоте дна и воды, а также по обилию хищных рыб не может представить тех удобств для размножения снетка, какие он имеет в Псковском. По этим причинам снеток, очевидно, должен быть гораздо малочисленнее в Пейпусе, хотя достигает в нем большого роста, а потому замечание Бера о каждогодных переходах снетков должно быть признано неверным. Вероятно, случайное было возведено им в общее. Напротив, основываясь на том, что после неурожайных годов (т. е. когда снеток для метания икры попадает в Чудское озеро) в Псковском озере попадается снеток в большем против обыкновенного количестве, надо полагать, что значительная часть и коренного чудского снетка уходит в Псковское озеро.

172

«Краткий очерк Псковского (Талабского) озера». Псков, 1879, стр. 17–18.