Рыцарь-чародей

– Да. Мы все боялись, что вы умрете, сэр.

– Я чудом остался жив и, наверное, в конце концов умер бы, если бы не Гарсег. Теперь представь на месте кинжала, пробившего мою кольчугу, тяжелую боевую пику, направленную могучей рукой рыцаря, скачущего во весь опор на коне.

Поук почесал затылок.

– Она пройдет сквозь кольчугу, точно нож сквозь бумагу, сэр.

– Ты все правильно понял. К тому же мы с сэром Воддетом целились в щиты друг другу. В основном, именно в щиты и приходятся удары пик в настоящем бою.

– А какой в этом толк-то? Я как раз об этом и говорил, сэр.

– Чаще всего никакого. Но боевые щиты гораздо длиннее тренировочных, а следовательно, тоньше – и наконечник пики иногда пробивает их. А если даже нет, все равно рыцаря можно выбить из седла таким ударом, каким сэр Воддет выбивал меня. Помнишь, я говорил тебе про вторую шеренгу рыцарей? Теперь представь, что ты рыцарь, сброшенный противником с коня и здорово оглушенный падением.

Мы подъехали к дому.

– Если вы не против, сэр, я бы предпочел не представлять себе такого. – Поук спрыгнул с лошади, вспугнув несколько уток и гуся. – Наверное, мне следует войти первым, сэр, и сообщить, кто вы такой.

На пороге дома появилась женщина средних лет.

– Мы мирные путники, – крикнул я, – желающие напоить своих лошадей и напиться сами. Позволь нам утолить жажду, и больше мы ни о чем вас не попросим.

Она не ответила, и я добавил:

– Если ты предпочитаешь отказать нам, так и скажи – и мы поедем дальше.

Поук быстрым шагом подошел к ней, ведя свою лошадь в поводу.

– Это сэр Эйбел, самый отважный из рыцарей герцога Мардера.

Женщина кивнула и смерила меня оценивающим взглядом.

– На вид вы человек отважный. И сильный.

– А также томимый жаждой. С утра я бился на поединках, а потом без шляпы ехал верхом под солнцем. Можно нам напиться воды?

Наконец она приняла решение:

– Могу предложить вам сидра, коли хотите. Это полезнее. А также пару крутых яиц и хлеба с колбасой.

До сих пор я не чувствовал голода, но, как только она упомянула про еду, я понял, что страшно проголодался, и сказал:

– У нас есть деньги, мэм, и мы с радостью тебе заплатим. Мы направляемся в Форсетти, чтобы рассчитаться с хозяином трактира, которому задолжали, и можем заплатить тебе тоже.

– Я угощаю. Входите же.

Женщина провела нас в кухню – просторное солнечное помещение с каменным полом, где со стропил свисали длинные связки луковиц.

– Садитесь. Вы, рыцари, проезжаете мимо до дороге почти каждый день, чему мы рады. Разбойники не беспокоят нас, только сборщики налогов. Но рыцари крайне редко заворачивают к нам. И не отвечают на наши приветствия.

– Наверное, они не так мучаются жаждой, как мы.

– Сейчас я принесу сидр. Бочонок стоит в погребе.

Она торопливо удалилась.

– Может статься, крепкий сидр. – Поук облизал губы. Я согласно кивнул, но продолжал думать о женщине и задаваться вопросом, что ей от нас надо.

Она вернулась с тремя деревянными пивными кружками, которые поставила на стол.

– Свежий хлеб. Ну, почти свежий. Вчера пекла. – Женщина вынула из кармана фартука колбасину, положила на деревянную тарелку и нарезала толстыми кусками, ловко орудуя длинным острым ножом. – Сырокопченая. Мы коптим колбасу три дня, и в сухом помещении она долго хранится.

Я поблагодарил женщину, и мы с Поуком поели колбасы, которая оказалась очень вкусной.

– Так, значит, вы сэр Эйбел? С виду вы похожи на обычного человека, не на рыцаря.

Я оторвался от своей кружки с сидром и сказал, что стараюсь не заноситься.

– Вы и вправду самый отважный из герцогских рыцарей?

– Конечно! – воскликнул Поук.

– Сомневаюсь, – сказал я, – но на самом деле не знаю. Честно говоря, я не думаю, что в замке Ширвол найдется рыцарь, который побоится скрестить со мной мечи. Но я тоже не побоюсь скрестить мечи с любым из них.

– А призраков вы боитесь?

Я пожал плечами:

– Я не боюсь ни одного человека на свете и не думаю, что мертвый мужчина страшнее живого.

– Я говорю не о мужчине. – Хозяйка взглянула на Поука, который осушил свою кружку и оставался на удивление трезвым. – Еще сидра?

Он помотал головой.

– Если речь идет о призраке женщины, – сказал я, – то, возможно, она ищет здесь свою собственность или нечто такое, чего она вправе требовать. Я разговаривал с одной старухой, живущей далеко на юге, которая много знает о призраках, и она сказала, что призрак женщины обычно означает, что женщина умерла насильственной смертью. Чаще всего они ищут справедливости.

– И не о женщине. – Хозяйка встала, чтобы принести нам буханку хлеба.

– О призраке ребенка? Это прискорбно.

– Если бы. – Она нарезала хлеб излишне медленно и аккуратно, словно стараясь совладать со своими чувствами.

– Вы говорите об эльфах? Но они не призраки.

– Полагаю, вы знаете, откуда пошли рыцари?

Я признался, что не знаю и никогда не задумывался об этом, и добавил, что с удовольствием выслушаю легенду.

– Это не легенда, а чистая правда. В давние времена здесь жили огры. И драконы тоже. А еще великаны. Те самые, что ныне живут в стране вечных снегов. Бессчетное множество великанов. Человек, убивший одного из них, становился рыцарем. Только потом всех перебили, и для того, чтобы стать рыцарем, приходилось совершать другие подвиги.

– Ты так и не сказала мне, о чьем призраке идет речь.

– Огра. Наверное, он погиб прямо здесь, потому что его призрак посещает мой дом.

Поук тревожно огляделся по сторонам, словно ожидая увидеть упомянутого призрака.

– Не беспокойтесь, – сказала хозяйка. – Он является только по ночам.

– В таком случае мы ничем не можем помочь, – сказал я. – Мы направляемся в Форсетти. – Я взял еще кусок сырокопченой колбасы, пока хозяйка не убрала ее со стола. – Но мы не можем остаться на ночь в городе. Или здесь. Я обещал мастеру Агру вернуть лошадей сегодня же вечером.

У нее вытянулось лицо.

– Полагаю, обратно мы будем возвращаться довольно поздно. Будет уже темно или почти темно. Мы можем заглянуть к тебе на минутку, убедиться, что у тебя все в порядке.

– Я и мои сыновья были бы страшно рады, сэр Эйбел. Мы бы вас накормили и ваших лошадей тоже.

– Точно! – щелкнул я пальцами. – Лошади-то не напоены. Пожалуйста, займись ими, Поук.

– Наверное, им нельзя давать много воды, сэр.

– Нельзя, когда лошади разгорячены. А сейчас они уже остыли – ведь они стояли в тени, отгоняя хвостами мух, покуда мы здесь ели. Напои их вдоволь.